Роберт Грэмхард - Сводные

– Да, – отвечает Шеридан. Видно, что он ковыляет без энтузиазма. Ставлю пять миллиардов на красную фишку, что и мой однокурсник не рад предстоящей трапезе за общим столом. Только кого это волнует?

Хочу остановиться и передохнуть, найти отговорку для папочки о том, чтобы свинтить из дома и провести вечер со своими подружками, готовыми меня пожалеть, да только язык каменный и слова не выходят изо рта.

– Вот вы и пришли! – открывает дверь мать в гороховом платьице. Вы посмотрите на ее лицо: под ним скрывается негодование и смущение. За годы супружеского брака ей удалось приобрести особую черту характера – не показывать плохие эмоции на публике. Есть большая вероятность, что после беседы с супругом, мама плакала долгими ночами, ожидая и мысленно откладывая эту встречу, и я уверена, что отцу она не предъявила никаких претензий по поводу ребенка от другой женщины, ведь он – могущественный и властный мужчина, на ком держится весь дом, но сейчас она в своем любимом платьице и с улыбкой на лице стоит и ждет, когда мы пройдем через порог.

После того, как справляемся с обувью, конечно же, мы оказываемся на кухне, где накрыт стол. Аромат голубцов распространился по всей комнате, в животе у меня урчит и хочется закинуть в себя как можно больше этого блюда.

Хоть и время позднее, но отказываться от еды из-за диеты, которую мне приходится соблюдать, я не намерена. Быть в форме – круто, но день оказался напряжённым, и организму хочется расслабиться, позволить себе большее.

– Я получила “пятерку”! – хвастается моя младшая сестренка, нарушая неловкое молчание, нависшее над нами за столом. Мелисса смотрит на каждого из нас и ждет похвалы.

– Ты моя умница! – хвалит мать и гладит ее по макушке. Оба хвостика на ее голове слегка расходятся в стороны и снова возвращаются на место. Родители обещали дочке, что купят ей уйму игрушек, если окончит класс на “отлично”. Сама девочка очень любознательная, но, ни для кого ни секрет, что мотивация труда играет серьезную роль для каждого из нас. Мать переводит взгляд на серьезного мужа и говорит: – Патрик?

– Да, милая. Думаю, самое время, Роузи… – произносит отец, обращаясь к супруге. Он считывает в ее глазах согласие. – Порой взрослые совершают ошибки…

– Это видно… – вылетает из уст Макса. Я замечаю, что он в тревоге и гневе, его кулаки сжаты. Молю всех богов, чтобы дело не дошло до ссоры. Таким парням тяжело сдерживать недовольство, он не будет послушным и не будет давить в себе мужское начало.

– Не перебивай. Мне нужно договорить, – буркает мужчина, подыскивая подходящие слова. Едва можно заметить, что ему некомфортно говорить на такие темы. Не знаю, что у него сейчас на душе, но держится папа очень хорошо.

– Ты бросил меня и мою больную маму… – с обидой говорит Шеридан и качает головой. В его красивых карих глазах мелькает ненависть. От него сейчас можно ожидать чего угодно.

– Довольно! – кричит отец. Мы все вздрагиваем, кроме сводного брата. Он в своих мыслях, где преобладает злость и боль. Меня безумно тянет обнять его, но обстоятельства не те.

– Тебя не было там, ты не знаешь о всех причинах… – подбирая слова говорит мужчина, потирая лоб. Голубцы лежат без дела. Никто их не ест, никому они не нужны. Тяжесть груза от общения перешла и Мелиссе. Вечно лучезарная и любящая поболтать сестренка, затаив дыхание, слушает речи старших членов семьи.

– Так расскажи, – цедит парень. Он стократ уже пожалел, что приехал к нам на ужин. Мне тоже не по себе, и жаль, нет в нашей реальности пульта по перемотке времени.

– Я вас собрал здесь по одному поводу, дай досказать! – папа бьет кулаком по столу и переходит на тихий тон. – Максимус, потом уже можешь говорить все, что хочешь. Но еще раз говорю: слушай внимательно и не перебивай… Так вот. Мне нужен доверенный человек в компании на одну высокую должность, и в таких случаях более целесообразно положиться на кого-то из родных.

– А я то что? – удивляется Макс. Он перебил отца, хоть тот и просил не делать этого. На лице главы семейства еле скрываемая свирепая мина, ведь “большая шишка” привыкла, что все слушаются его.

– Ну, твои сестры и моя жена не подходят на эту должность, а своим двоюродным, троюродным братьям я не готов доверять. Дальние родственники как рой пчел – налетят и оставят нас без славного дохода. Знаю, ты, возможно, захочешь подумать, но не тяни с решением, утром ответ должен быть дан.

Шеридан отвел взгляд в сторону. Ему не хотелось смотреть на человека, бросившего его и мать и вспомнившего о нем только тогда, когда ему стало нужно. Я понимала состояние Макса и не могла судить его. Знала лишь, что у меня есть такой красивый брат с мужественными чертами лица.

Меня тянет к нему. Тянет к сильному брату, которого у меня никогда не было. В голове не мелькают сексуальные сцены инцеста, я не думаю о таком и считаю это все извращением. Он будет всегда опорой мне, надеюсь…

– Все наелись? – спрашивает мама, вытаскивая нас всех из своих мыслей. Голубцы слегка съедены: общая тарелка пуста наполовину. Отец ведет деловую переписку по телефону, а Мелисса хлопает глазками. Ей следует выспаться перед школой. Что же насчет внезапно свалившегося нам на голову родственника… так парень торчит в гаджете, вполне вероятно, переписывается с друзьями либо девушкой. Где-то в глубине души вспыхивает слабая ревность. Многие особы не способны любить по-настоящему, и дай бог, чтобы ему повезло с избранницей. Мой братик заслуживает, чтобы рядом с ним находилась умная, нежная и милая девушка. Такая как я… Наподобие меня. Но не я, как уже говорила выше, отношение к инцесту у меня отрицательное. – Максимус, я тебе постелила в гостевой комнатке. Уже поздно ехать, так что останься у нас. Чувствуй себя как дома.

Не очень понравилась фраза матери. Почему Макс должен завтра утром свалить в свою квартиру? Интересно, отец снял ему хату? Полагала, что он станет с нами жить. У нас же полно комнат!

– Он останется у нас столько, сколько захочет, – ставит перед фактом супругу отец и загадочно добавляет. – Главное, чтобы принял верное решение по моему предложению. От него зависит многое.

– Я останусь на ночь, а дальше видно будет, – сухо отвечает Макс и водит рукой по своим черным, средней длины волосам. Допивает колу и встает из-за стола. – Миссис Томмикс, спасибо за ужин. Я пойду, прилягу.

– Зови меня Роузи, – улыбается мать. Задаюсь вопросом, как она будет уживаться с ребенком от другой женщины…

Лежу ночью в кроватке. Тишина и спокойствие, едва слышно тиканье часов на стене напротив. Мне нравится темное время суток, оно связано с романтикой и отсутствием рутинных дел: тебе не надо ни на учебу, ни по каким-либо другим делам.