Ева Блум - В новой роли

– Никакой другой стилизованный проект не сможет воссоздать красоту и уют Роулз Поинта. Это мой дом. Если вы убедите мужа снести старинный особняк, вы зачеркнете мои детские годы, счастливое время в судьбах моих близких. Вы зачеркнете факт моего рождения, потому что первый в жизни крик я издала именно там. Если не будет дома, то не станет и части меня самой. – На этой печальной ноте Эмили закончила свою проникновенную речь. В ее больших выразительных глазах стояли слезы.

Берни был в шоке. Джералд понял, что Эмили его околдовала. И теперь этот парень сделает все, чтобы спасти ее фамильное гнездо.

– Я не знал, что у вас такая потрясающая жена, мистер Спиллинг, – задумчиво произнес Берни, не сводя с Эмили испытующего взгляда. – Счастлив познакомиться с вами, миссис…

Эмили мягко улыбнулась, вытирая глаза от слез.

– Знаете, я могла бы открыть не одну тайну, связанную с этим домом, но просто не решилась.

– Вы и так рассказали достаточно…

– Дорогая, по-моему, до этого момента ты и сама не знала, как много для тебя значит особняк, – нервно прокомментировал ее рассказ Джералд.

Эмили не могла отрицать того, что муж абсолютно прав. Да, старый дом в поместье Роулз Поинт был для нее самым родным местом на земле. Каждая его картина, гобелен, ковер, ваза рассказывали о многочисленных предках и сохраняли тем самым для потомков непрерывную связь времен. Но раньше Эмили воспринимала этот факт лишь на подсознательном уровне. И только теперь, когда возникла прямая угроза потери всех этих уникальных свидетельств исчезнувших эпох – символов ее старинного рода, она грудью встала на защиту родного дома.

Эмили была благодарна мистеру Берни за то, что он, сам того не подозревая, помог ей понять такие важные вещи.

– Спасибо вам! – тихо промолвила Эмили, рассеянно глядя на него.

Он же так и не понял, за что именно благодарила его очаровательная хозяйка, но ее прекрасные светлые глаза всколыхнули его душу.

Джералд заметил странную перемену в выражении лица своего главного помощника и суровым тоном поинтересовался:

– Уж не собираетесь ли вы влюбиться в мою жену, мистер Берни?

Мужчина смутился и замялся с ответом.

Эмили с укоризной посмотрела на мужа и, как бы между прочим, заметила:

– Дорогой, я не знала, что тебе доставляет удовольствие ставить людей в неловкое положение.

Оставшись с мужем наедине, Эмили почувствовала себя неуютно. Конверт, спрятанный в широком рукаве пеньюара и прижатый локтем к правому боку, не давал ей покоя ни на секунду. Правда, Эмили удалось ненадолго отвлечься, переключившись на проблемы ремонта Роулз Поинта.

Джералд медленно подошел к ней, обнял и с восхищением произнес:

– Никогда бы не подумал, что ты обладаешь такой потрясающей силой убеждения! За какую-то пару минут так уломать старину Берни – это что-то невероятное!

– Да я его и не уламывала, просто дала понять, что дом очень дорог мне. Вот твой помощник, оценив мое настроение, и перестал относиться к нему, как к чему-то отвлеченному…

– Что-то мое настроение этого упрямца не очень интересовало. Еще бы, я же не фланирую перед его носом во всяких там воздушных пеньюарах…

– Думаю, подобный наряд на твоем мощном торсе вряд ли вызвал бы у него деловую инициативу. А если я поступила опрометчиво, заявившись в столь интимном виде к тебе в кабинет, то прости меня! Я думала, ты здесь один и разговариваешь с кем-то по телефону.

Губы Джералда обхватили мочку ее уха. Затем его язык, горячий и влажный, стал ласкать нежную шею.

Она ощутила, как поднявшаяся волна возбуждения прокатилась по всему ее телу. Эмили молчала, прикрыв веки от удовольствия. К чему слова? Лучше наслаждаться незабываемыми прикосновениями…

– Ты сводишь меня с ума, дорогая, – со стоном произнес Джералд, прервав поцелуй. Я думал, что убью Берни в приступе ревности.

Как он смотрел на тебя, когда ты говорила!

Но ты ни в чем не виновата, более того, повела себя совершенно правильно.

– Нет, любимый, нет! – судорожно дыша, произнесла в ответ Эмили. – Я чуть все не испортила, и если бы не твоя помощь, то…

Джералд не дал ей закончить фразы, обрушив на нее очередную лавину страстных поцелуев. Он подхватил ее, опустил на мягкий ковер и накрыл собой сверху. Его объятия были нежными и требовательными одновременно.

Эмили уже успела понять, что может заниматься с Джералдом любовью где угодно и когда угодно. Но подобной сцены страсти она не могла представить себе даже в самых смелых мечтах.

Джералд ласкал ее, как безумный. Его ненасытные губы она ощущала повсюду. Когда Эмили забилась в его объятиях от чуть ли не мгновенно обрушившегося на нее оргазма, из его груди тут же вырвался в ответ приглушенный стон.

Сознание постепенно вернулось к ней, и она уже в который раз за эти последние дни убедилась, что не ошиблась в Джералде.

Проявления безудержной страсти стали почти обычным явлением в их налаживающейся супружеской жизни. Забавно, что Эмили не поняла природы его отношения к ней с самого начала. Ее интуиция, женское чутье, чувственность натуры слишком долго дремали, и только муж сумел все это разбудить. Как же здорово быть покоренной именно таким необыкновенным мужчиной!

Но тут ее взгляд упал на смятый конверт, лежащий на ковре буквально в дюйме от ее обнаженного плеча. Господи, как можно было забыть о такой опасности! Эмили хотела слегка подвинуться и прикрыть собой злополучное письмо, однако было уже поздно. Рука Джералда потянулась к конверту. Он взял его и, едва взглянув на адрес, с удивленным видом уставился на Эмили.

– Послушай, дорогой, произошло жуткое недоразумение. То есть… я хочу сказать, – не обращай на это внимания! Просто один идиот решил досадить мне и поэтому…

– Надеюсь, у тебя нет от меня секретов?

И ты позволишь прочитать мне, что там написано?

– Да… Вернее, нет! Тебе не стоит этого делать! Позволь мне порвать его и выбросить. Поверь, Джералд, этот человек не имеет ко мне никакого отношения…

Но муж уже вытащил злополучный листок и, бледнея у нее на глазах, пробегал взглядом по ровным четким строчкам, выведенным Арчибальдом Берджисом…

Затем воцарилось молчание, ей показалось, что оно длилось вечность. Самым ужасным было то, что Джералд ее ни о чем не спрашивал. Поэтому Эмили заговорила первой. Она словно во сне вновь и вновь объясняла ему что-то, горячо доказывала, клялась… Это выглядело так ужасно!

В конце концов, скомкав и отбросив от себя письмо, Джералд поднялся и вышел из кабинета, оставив Эмили в полном одиночестве.

Она поняла, что ни в чем не убедила мужа и что их отношения на грани катастрофы!

Боже, какая она глупая! Нужно было сразу, взяв письмо, вернуться в спальню и разобраться там со всем самостоятельно. Что ей делать теперь? Что?.. И почему Джералд не поверил ей, ведь совсем недавно они обещали ничего не утаивать друг от друга и разбираться со всеми проблемами сообща. Выходит, это были пустые фразы, лишенные всякого смысла?