Элли Шарм - Ребенок от брата жениха

Негромкое дребезжание посуды заставило меня резко перевести взгляд в сторону арки, которая венчала вход в гостиную. К моему облегчению в комнату вошла Ася, неся перед собой поднос с десертом. Наверняка он был предназначен для Демьяна. Увидев нас, девушка сбилась с шага.

– Ой! – воскликнула Ася, угрожающе зазвенев посудой.

Демьян подался вперёд, удерживая прислугу от падения, чем я сразу же, не мешкая, и воспользовалась, прошмыгнув мимо них в холл. Не оглядываясь, я бросилась прочь, будто за мной гнался по пятам сам дьявол.

Мия

Антон повернул ключ зажигания и мотор, поурчав, затих. Повернувшись ко мне всем корпусом, он тяжело вздохнул, виновато отводя глаза в сторону. Но, как будто решив что-то для себя, проговорил на выдохе:

– Извини, что оставил тебя одну с Демьяном, – жених устало провел ладонью по лицу. – С моей стороны это было не допустимо, но, понимаешь, у матери не так давно были проблемы с сердцем и я…

Моя затаившаяся обида сразу испарилась, словно первый снег зимы на мокром асфальте. Я подалась вперед и приложила палец к мягким полным губам Антона, заставляя жениха замолчать на полуслове.

– Тош, не надо. Я все понимаю, – я смотрела в его голубые глаза и думала о том, что любовь к родителям – это основа всех добродетелей. И зачем я только глупо обижалась на Тошу? Римма Альбертовна не здорова, а я тут со своими придуманными недосказанностями. Не маленькая, чтобы за руку водили; да и Демьян не дьявол, а всего лишь по-хамски ведущий себя человек. Надо же, а я уже ему рога и копыта пририсовала.

– Он тебя не обидел? – коснулся моего уха вопрос Антона, заставляя вскинуть на жениха глаза. – Ничего дурного не говорил обо мне? – Антон беспокойно сжал руль, так сильно, что побелели костяшки пальцев.

Я удивленно посмотрела на жениха. Какой-то бледный, лицо осунулось, под глазами залегли темные круги. Сердце кольнула жалость.

– Тош, тебе надо больше отдыхать. Ты выглядишь уставшим.

Антон бросил на меня косой взгляд. Его музыкальные длинные пальцы нервно забарабанили по обивке руля.

– Я взял на себя управление нового филиала, немного не рассчитал свои силы, – взвинчено ответил Антон, запуская пальцы в светлые пряди волос, но спохватившись, он наклонился вперед, глядя в зеркало заднего вида, чтобы проверить, не помялась ли прическа. – Не хочу подставлять родителей. Они возлагают на меня большие надежды.

Какой все-таки Антон хороший! Идеальный сын. Идеальный жених. И начальник будет тоже идеальный – я уверена. Неожиданно в голове мелькнули слова Нинки, сказанные накануне. Она утверждала, что идеальных людей не существует, а бывает слепая идеализация человека. С недавних пор подруга вбила себе в голову, что Антон – герой не моего романа. Вот же странная! Еще месяц назад она радовалась моему знакомству с обеспеченным симпатичным блондином, а теперь он вдруг неожиданно впал в немилость.

Слишком холодный и высокомерный – так она объяснила свое поменявшееся мнение, поджимая крупные сочные губы.

Я готова была признать, что, может быть, со стороны Антон и производил такое впечатление – холодного аристократа, но я смотрела намного глубже. Я видела то, что спрятано от чужих глаз. Я знала, что он ранимый. Например, за каждый свой неверный шаг Антон в буквально бичевал себя.

– Почему ты не обратишься за помощью к Демьяну? – спросила я, уже в глубине души предполагая реакцию любимого.

Кристально-голубые глаза Антона недоверчиво обратились ко мне. Он нервно прошелся языком по нижней губе, оставляя влажный след, прежде чем недовольно процедить сквозь плотно сжатые зубы:

– Ему никогда не была интересна фирма. Проблемы, базы, поставщики… – бледные щеки Антона пошли пятнами свекольного цвета, выдавая его отношение к ситуации и брату. – Предъявил свои права на долю в бизнесе только лишь мне на зло! – он сжал кулаки и даже ударил себя по колену.

Казалось, одна лишь мысль о Демьяне выводила его из себя напрочь. На доли секунды мне даже почудилось, что еще чуть-чуть – и я услышу скрежет зубов Антона. Он буквально лелеял свою неприязнь к брату.

– Твои эмоции мешают тебе думать, Тошь. Любимый, подумай сам, чтобы между вами не случилось, вы – братья – это лучше, чем брать кого-то чужого с улицы.

При последних моих словах Антон как-то цинично усмехнулся, будто он знал больше, чем говорит. Но, в любом случае, я не из тех людей, что будут лезть в душу. Захочет – сам расскажет. Рано или поздно это время придет, и тогда я буду рядом, чтобы выслушать, а может быть даже и дать совет. Ведь где это видано, чтобы родные братья конфликтовали, общались, словно враги на поле битвы.

– Ты не понимаешь, Мия. Цель Демьяна – уничтожить все, что так дорого нашей семье. Плевать он хотел на бизнес и трудности на фирме. Все, что его волнует – это доступные девки и горячие точки, где он может в полной мере творить свои бесчинства.

Я замерла, не зная, как реагировать на выплюнутые в злости слова Антона. А тот, казалось, лишь все больше распалялся. Его гнев несся и бурлил, словно долго сдерживаемые плотиной холодные воды, которым удалось-таки вырваться на свободу. Теперь этот поток грозил смести все на своем пути.

– Но, Тош…

– Это он строит из себя такого благородного. Ага, как же…! На деле, все это для него – развлечение. Уж поверь, я знаю своего братца. Лишь бы выставить нашу семью в дурном свете, – слово «братец» Антон произнес с особой ненавистью, вкладывая в него какой-то особой подтекст, помимо раздражения.

– Но что он плохого сделал? – не выдержала я, задав вопрос, что давно крутился на кончике языка. – За что вы так его ненавидите? Даже Римма Альбертовна…

Антон не дал мне договорить, подняв руку и останавливая поток моих полных искреннего удивления слов.

– Вот только мать сюда не приплетай! – жених покачал головой, словно удивляясь своему терпению, что ему приходится все мне разжёвывать. – Она и так от него много чего натерпелась, поверь.

Чувствуя, что внутренне не довольна таким ответом, я упрямо поджала губы, думая о том, что так и не услышала ни одного аргумента в пользу того, что Демьян плохой человек. Конечно, у меня никогда не было сомнений в том, что мой жених честен всегда и во всем. Зачем ему клеветать на собственного брата? Может быть, там что-то глубоко семейное и личное… Но меня не оставляло тревожное чувство того, что старшего брата Антона не любят из-за того, что он являлся белой вороной среди них.

– Он всегда все делал наперекор – сущность такая. Выкинь это из своей хорошенькой головы, Мия. Вот видишь, к чему все это привело? Мы разговариваем на повышенных тонах вместо того… – сигнал сотового телефона заставил его оборвать свою мысль на полуслове. Недовольно поморщившись, Антон похлопал по карманам пиджака. Нервно взглянув на меня, буркнул в трубку: – Я просил, кажется, сегодня мне не звонить.