Сюзанна Форстер - Непорочность

– Твоя попытка убить меня – самое безобидное из всего, Ирландка, – сказал он. – Если бы все ограничивались только этим, Я бы и пальцем не пошевелил. Но ты, запустила цепь ужасных событий. Алекс Кордес должен был получить подделку. В этом была суть нашей сделки.

На какой-то миг Мэри Фрэнсис растерялась, все мысли о том, куда бы скрыться от него, тотчас испарились. Она совершенно не понимала, о чем он говорит.

– Зачем нужна подделка? Ведь оригинал не имеет цены?

Он молча уселся на стул, будто размышляя, насколько можно посвятить ее в эту интригу.

Оригинал статуэтки был платой за микросхему, спрятанную в подделке, – пояснил он. – И поскольку ты его украла, ты и вернешь.

Каюта дернулась, будто яхта на что-то налетела. Где-то внизу, под ними, взревели двигатели, борясь со стихией.

– Я должна вернуть?! – переспросила она, когда снова обрела дар речи.

Уэбб ухватился за хромированный поручень, чтобы не упасть. Мощные бицепсы напряглись. На нем были льняные брюки и черная шелковая рубашка, которая струилась словно вода, У него было длинное, покрытое золотистым загаром, крепкое тело, но главная сила Кальдерона заключалась в его дьявольском уме. Мэри Фрэнсис понимала это, Она уже совершила ошибку, недооценив его однажды, и эта ошибка едва не стоила ей жизни.

– Совершенно верно, – подтвердил он, – возьмешь у Кордеса, которому отдала.

Мэри Фрэнсис хотелось расхохотаться: она не могла поверить, что он говорит серьезно.

– И как я это сделаю? – спросила она.

– Я все расскажу, когда придет время. – Улыбка которую она так ждала, наконец появилась у него на лице, едва уловимая, загадочная. – А идем мы к небольшому островку неподалеку от побережья Нассо. Он называется Парадиз.

Мэри Фрэнсис с трудом села. Желудок у нее урчал, голова гудела от усталости. Ей удалось сесть, используя связанные руки и ноги как рычаги, но на это ушли последние силы.

– Это просто смешно! – возразила она. – Я не пойду на это.

– Еще как пойдешь, если тебе не все равно, что станет с твоими друзьями.

– Моими друзьями? – Он мог иметь ввиду только Блю и Рика. – Где они?

– Я связал их, заткнул им рты и оставил в церковной кладовой. Там их никто не найдет. Да их и искать не будут. Кто-то устроил погром В жилище священника перед моим приходом, так что мне осталось только написать записку, что его похитили, и потребовать выкуп. Я написал ее так будто я член банды и нахожусь под кайфом. Римская католическая церковь должна делиться.

На лице у Мэри Фрэнсис отразилось полнейшее изумление.

– О чем ты говоришь? Ты собираешься убить их?

– Если ты надеешься, что я не решусь, подумай еще раз, – предупредил он. – Те, кто предоставил чип к микросхеме, ждут в качестве оплаты оригинал статуэтки. Если они его не получат, то нанесут ответный удар, а методы у них варварские. Моя камера пыток в сравнении С ними всего лишь невинная шалость. Они, и глазом не моргнув, отрежут мои гениталии и заставят меня же их съесть на закуску, прямо с кровью. А потом начнут отрезать от меня по кусочку и тоже скармливать мне, разумеется, пока я буду жив. – Он отпустил поручень и пошевелил рукой. Движение больше напоминала желание разработать мышцы, чем продемонстрировать физическое превосходство, но достигло обоих целей. – А с тобой они повеселятся еще больше, – добавил он после некоторого молчания.

Мэри Фрэнсис содрогнулась от подкатившей тошноты. Ей было точно известно, что Уэбб Кальдерон – зло и есть только один способ общаться со злом и не быть уничтоженной им – усмирить его в своей душе, выставив собственное сердце как щит.

Возможно, раньше она бы именно так и поступила, но теперь – нет. Что-то изменилось в их отношениях.

Изменилось, когда она, склонясь над его бездыханным телом, плакала. Это были не просто слезы вины и жалости, но слезы утраты. Пусть он и был чудовищем, не важно. Она открыла ему свое сердце, позволила себе увлечься, и теперь она беззащитна перед ним. Победить зло в Кальдероне так же невозможно, как остановить шпагу сердцем. И то, и другое одинаково убийственно. Она уже не способна на это.

Мэри Фрэнсис перекатилась на бок, лицом к переборке. У нее не осталось никакой защиты… ни медальона, ни «тайного сада» души. Она закрыла глаза, смертельная усталость накатилась волной. Это и есть выход? Забвение?

Она не знала, сколько времени прошло, но вдруг почувствовала, что он развязывает ей ноги.

– Что ты собираешься делать? – спросила девушка.

– Снять браслет. Он тебе больше не нужен.

Она бесшумно повернулась, глядя, как он уселся к ней на койку, положил ее стопу к себе на колени и начал развинчивать замок браслета крошечным инструментом, похожим на отвертку.

– А зачем вообще был нужен этот браслет? – спросила Мэри Фрэнсис, просто чтобы что-то сказать. Что еще он наплетет? Все это так невероятно, что врядли ей кто-нибудь когда-нибудь поверит. Она представила себе, что рассказывает о случившемся за прошедшие дни Маури Пович или еще кому-то из телевизионных ведущих, и едва не рассмеялась.

– Под татуировкой у тебя на ноге вживлено подслушивающее устройство…

Мэри Фрэнсис приподняла голову, но была слишком слаба, чтобы долго удерживать ее в таком положении.

– Мне в ногу что-то вживили?

Он кивнул, продолжая возиться с браслетом.

– Под кожу. Тогда, когда делали татуировку.

– Зачем? – не удержалась Мэри Фрэнсис.

– Таким образом агентство следит за своими девушками, находится в курсе их деятельности.

– И подслушивают даже тогда, когда они занимаются…

– Сексом? Нет, это их не интересует. Скажем, не очень интересует.

На этот раз Мэри Фрэнсис не смогла сдержаться. Она хохотала до слез, прекрасно понимая, что это скорее истерика. Жучок? У нее в теле? Следовало ужаснуться.

А Может, она и ужасается, хотя какая разница? К куче грязного белья добавилась еще одна гнусность. Все это время они слышали все, что она делала, что говорила.

Он наконец расстегнул золотую пряжку и снял браслет.

Это маленькое устройство блокирует сигнал, поэтому я и надел его тебе на ногу. Не хотел, чтобы через тебя агентство шпионило за мной. Жучок сделан по новейшей технологии, но мощность его ограничена десятимильным радиусом, а мы уже очень далеко.

Кажется, что-то начинало проясняться, хотя многое все еще было непонятно. И главное – она так и не знала, что за всем этим стоит.

– Что ты подразумеваешь, говоря об их деятельности? – У нее было ощущение, что он сейчас подтвердит подозрения Блю в том, что агентство служит прикрытием для экономического шпионажа.

– Они занимаются абсолютно всем – промышленным шпионажем, кражей информации, микросхем, произведений искусства. Единственное, с чем они не связываются, это наркотики. Считают ниже своего достоинства. Только не говори, что ты ничего не знала об этом.