Шура Селезнева - До встречи в зимнем парке

Был почти вечер. Девушка прогуливалась по осеннему, уже почти зимнему, пустынному парку. Засохшие листья приятно хрустели под ногами, а мягкий снег раздавался мелким звоном, напоминая о предстоящих новогодних праздниках. В наушниках играла Земфира, приятно обволакивая душу теплым пледом.

Нику тревожили ее мысли. Деревья, тянувшиеся вдоль узкой тропинки, будто стискивали её и пытались задушить своей небывалой высотой. Девушка терялась, её настораживали окружавшие её места, она боялась утонуть в этих стенах, которые буквально приближались к ней все ближе и ближе.

Постепенно размеренный шаг перешёл в более быстрый, а через несколько секунд – в бег. Вспыхнули фонари. Они напугали Веронику ещё больше. Почти на выходе из парка в душу закралось непонятное чувство, что за ней кто-то гонится. Но, обернувшись, девушка никого не увидела.

Вдруг девушка очутилась в чьих-то мягких объятиях. Ладонь мягко обвила талию.

Осторожно приоткрыв один глаз, девушка не разглядела очертаний лица спасителя. Она и не заметила, как от страха зажмурилась.

Но и отойдя от шока, Нике легче не стало. Лицо парня было скрыто пеленой, туманом или большим плотным облаком, сквозь которое ничего нельзя было увидеть. Только темно-коричневые глаза выглядывали из этого "молока". На нем было утеплённое, но ещё осеннее пальто в пастельных тонах и странный шарф, который портил весь респектабельный вид молодого человека.

– Спасибо…

– Вам больше не нужна помощь?

Никаких "пожалуйста", никаких прелюдий, лишь четкие, конкретные фразы.

Кого-то он напоминал ей, но она никак не могла понять, кто он, этот таинственный незнакомец.

– Нет…

– Тогда прошу меня простить, я спешу.

И он исчез. Буквально скрылся за тем же туманом, который, казалось бы, следовал за ним неотступно, скрывая его лицо. Ещё секунду назад он придерживал её за талию, а сейчас только пальто запомнило его ладонь и не возвращалось в привычное состояние.

Девушка ещё долго думала о нем, продумывая каждую фразу до мелочей, хотя диалог был совсем коротким, а каждое действие она знала уже буквально наизусть.

Каждый день Ника возвращалась в этот парк, надеясь снова встретиться с ним. Её уже не заботили те страшные деревья, которые хотели её убить. Ей двигало уже нечто большее.

Однажды все повторилось.

Тот же вечерний день, начало декабря , когда снег уже большими сугробами лежал у белых деревьев. Снег хлопьями падал на всевозможные места – нос, куртку, ресницы. Новый год шел маленькими шажочками за девушкой, почти наступая на пятки.

Ника буквально утопала в заброшенном саде. Ветки уже не казались угрожающе корявыми, белочки поглядывали на уже привычную им гостью, которая прогуливалась здесь несколько раз в неделю. Буквально пару минут назад зажглись фонари, придавая парку уже не такой таинственный и ужасающий вид.

Теперь в наушниках тихо шептал Джордж Майкл и его Careless whisper. Казалось, будто сейчас все исчезнет, и девушка окажется наедине с огромной елкой, которую ей нужно успеть украсить за два часа до Нового года. Вокруг кричат и резвятся дети, им уже не терпится дождаться подарков от Деда Мороза.

Но вместо этого она гуляла по заснеженному парку и представляла, как будет вешать гирлянды на окна, лежать под тёплым пледом и размышлять о будущем.

От приятных мыслей оторвала внезапно появившаяся тень, которая стремительно приближалась к Нике. Сердце предательски сильно забилось, у неё перехватило дыхание. Даже приближение маньяка не было бы столько пугающим и эмоциональным.

Через секунду перед ней оказался тот самый парень со скрытым лицом. Он оторвал взгляд от экрана телефона и как вкопанный встал в нескольких метрах от девушки. Все было другим – кроме того самого шарфа.

– Мы снова встретились.

– Да.

Если бы не скрытые черты лица, Вероника бы подумала, что он рад этой встрече. По крайней мере, так казалось по тону его голоса. Глаза с прищуром смотрели на девушку, оглядывая с ног до головы.

В ней не было ничего интересного: не застегнутое на пуговицу чёрное пальто, шапка, чёрные угги и темные потрепанные джинсы-клеш. Из аксессуаров – только старенький фотоаппарат на плече. Ничего примечательного в ее внешнем виде.

А вот в стиле парня сегодня что-то однозначно было другим. Казалось, будто кое-что изменилось в лице. Но она не могла понять что.

– Прогуляемся? – Он убрал телефон в карман зимней куртки и предложил свою руку.

– Почему нет. – Девушка смутилась, однако уверенно положила ладонь на его локоть.

Спустя полчаса напряженного разговора молодые люди узнали друг о друге лишь то, что гуляют в одно и то же время, а парень ещё и ходит на работу через этот парк.

Ещё спустя полчаса Ника начала мерзнуть. Наступал вечер, в ночь обещали похолодание.

Зябко потирая плечи и швыргая носом, она оглядывалась по сторонам, гадая, в каком направлении находится её квартира.

– Я вижу, ты замёрзла. Не откажешься от кружечки какао с зефирками?

Этот вопрос вполне мог сойти за риторический.

Спустя час молодые люди сидели в уютном кафе с кружкой дымящегося какао с зефирками в форме ёлочек.

Теперь это была более непринужденная беседа. Никто не был стеснён обстоятельствами. Вероника смотрела по сторонам, восхищаясь обстановкой кафе, а парень, которого звали Никита, с интересом наблюдал за ней.

– Что тебя сподвигло заниматься фотографией?

Девушка резко повернула голову и встретилась с хитрыми глазами молодого человека.

Откинувшись на мягкую спинку кресла, она скрестила руки. Действительно, почему я начала заниматься фотографией?

– Для меня это лишь хобби. Я люблю фотографию, для меня это не просто картинки. Это живые воспоминания, как в Гарри Поттере.

– Так в чем твой стиль? Почему именно такое направление? – Он приблизился к Нике ближе. – Почему ни рисование, ни путешествия, ни архитектура? Почему именно фотография и писательство?

– Про писательство я тебе ничего не говорила.

Повисла напряженная пауза. Конечно, девушка вполне понимала, что, возможно, Никита просто сделал логический вывод, либо подогнал её под какой-то стереотип. Однако это немного пугало.

– Несложно было догадаться. – Послышался смешок, парень откинулся на спинку стула.

Они смотрели друг другу в глаза и вели борьбу. Не отрывая взгляда, они пили какао, откусывали имбирное печенье, разговаривали на разные темы. Но в глазах было совсем другое. В них было что-то интимное… То, что неподвластно умам простых смертных. Наблюдая за молодыми людьми, люди, которые сидели за другими столиками, наверняка могли подумать, что между ними идет немой диалог. Они говорили не языками, а взглядами.