Линда Хилтон - Обольщение под звездами

– Я-то поняла, – вызывающе подбоченившись, ответила она. – Это ты ничего не понял. Джози виделась с Харгроувом и…

– Джози и Бенуа? Чем докажешь?

– Кто, по-твоему, приносит ей виски?

– Откуда ты знаешь, что это Бенуа?

– Потому что его бармен прекрасно знает, что пьет Джози, а никто, кроме самого Харгроува, не имеет возможности с ней встречаться!

Слоун с сомнением покачал головой.

– Ты что, не доверяешь мне?

– Я вообще никому не доверяю…

Он снял шляпу и провел рукой по волосам. День был жаркий. Нерида отошла в сторону, но тут же шагнула обратно.

– Он все знает, Слоун, – негромко предупредила девушка. – Про тебя, про Джози, про меня. Откуда ему знать это, как не от нее? А ведь она не выходила из дому! Сегодня утром во дворе вновь стояла пустая бутылка – наверно, та самая, которую я принесла ей вчера. И ту бутылку, которая выпала из шкафа, тоже передал он.

Именно звон разбивающейся бутылки и разбудил Слоуна. Звон и ругань Джози. Да, пожалуй, спрятанная им полупустая бутылка не наделала бы такого шуму…

Похоже, девчонка права. Ей можно доверять. Макдонох протянул Нериде виски.

– Иди домой. Позаботься о дедушке. Никуда не выходи и постарайся не дать такой возможности Джози.

– Что ты собираешься делать?

– Найти Билли Фиска и помешать ему выполнить задание Харгроува. Сегодня уже среда.

Хуже всего были ожидание, неопределенность и воспоминания о том, что Слоун не попрощался с ней.

Вернувшись домой, Нерида застала хозяйку на диване с привычным журналом в руках. Выглядела Джози ужасно. Она сделала все, что было в ее силах, но не сумела скрыть последствий двухдневного пьянства. Переворачивая страницы, женщина морщилась от головной боли. В доме еще витал запах пролитого виски.

– Быстро вернулась, – заметила Джози.

– Я была неподалеку.

Нерида чуть было не пожалела бедняжку. Глаза у Джози налились кровью, вокруг рта залегли страдальческие морщины.

– Бармен в «Луизиане» хорошо знал, о чем речь. – Она бросила бутылку на диван. – Даже не спросил марку, когда я потребовала того же, что пьете вы.

Джози побледнела от страха.

– Не пытайтесь отпираться, миссис Макдонох.

– Ты не понимаешь, – пробормотала Джози, сжимаясь в комок и глядя на бутылку как на ядовитую змею.

– Не понимаю и не хочу понимать!

– Ты не знаешь, чем это может кончиться… – Джози вскочила и бросилась к двери. – Надо остановить его!

Но Нерида оказалась быстрее.

– Никуда вы не пойдете!

– Нет, я должна! Надо сказать ему, что я честно выполнила сделку, и не моя вина… Иначе…

– Иначе что? – прошипела Нерида, готовая вцепиться ей в волосы.

И тут Джози не выдержала. Она всхлипнула и уткнулась Нериде в плечо.

– Если бы я не согласилась ему помогать, он бы убил Слоуна…

Нерида осела на пол. Истинные намерения Джози не имели никакого значения.

– Он лгал, – прошептала девушка скорее себе, чем Джози. – Харгроув собирался его убить в любом случае.

Слоун поглядел на афишу и покачал головой, удивляясь превратностям судьбы. Будь она расклеена на неделю раньше, Билли Фиск сидел бы сейчас в камере вместе с погромщиками из трущоб. А сейчас этот человек, разыскиваемый властями штата Канзас за побег из тюрьмы, укрывался где-то в Кокерс-Гроуве.

Похож, признал Макдонох. Художник сумел передать и усмешку, и намечающуюся лысину. Но Слоун слишком хорошо помнил Билли, а другим сходство могло и не броситься в глаза.

Он смахнул афишу в ящик стола. На участке было тихо. Большинство арестованных не успело наделать серьезных бед, поэтому их просто оштрафовали на два доллара за нарушение общественного порядка и отпустили по домам. В тюрьме оставалось лишь четверо особенно «отличившихся», но и те не могли понять, что их довело до исступления, и горько оплакивали свою судьбу.

Придя на участок, Слоун отослал Кепплера спать, Тодда Ньюкомба – совершать обход, а сам стал разбирать накопившуюся за последние дни почту. Тут-то и обнаружилась злосчастная афиша. Будь она расклеена раньше, Фиску пришлось бы тут же бежать из города.

К четырем часам дня были мобилизованы четырнадцать человек, включая Калеба Дакворта. Тем, у кого не было оружия, выдали пистолеты. Один Калеб знал настоящую причину кутерьмы; другим Макдонох просто объяснил, что кто-то видел в городе человека, подходившего под описание…

Слоун поднял глаза. В дверном проеме темнела фигура Джорджа Самуэльса.

– А почему вы не участвуете в облаве? – спросил газетчик, проходя в комнату.

– В какой облаве?

Самуэльс поднял бровь.

– Ну, начальник, если половина жителей Кокерс-Гроува выходит отсюда со значками на груди, это значит, что они мобилизованы. Мы часто не сходились в мнениях, но я никогда не обвинял вас в необдуманных поступках.

– Просто не хочу повторения событий прошлой ночи, – пожал плечами Слоун. – Жители трущоб все еще взбудоражены, а горожане поговаривают о мести. Каждому ясно, что…

– Не вешайте мне лапшу на уши, Макдонох. Я не спрашиваю, почему они пошли патрулировать улицы. Меня интересует, почему вы не с ними.

– У меня есть для этого причины.

– Не сомневаюсь. Но что это за причины, черт побери?

Слоун надвинул шляпу на глаза.

– Джордж, я ведь не учу вас, как выпускать газету. Надеюсь, что и вы не будете учить меня, как проводить облаву. По крайней мере, до субботы я остаюсь начальником полиции Кокерс-Гроува и не обязан объяснять вам свои поступки.

У Самуэльса отвисла челюсть. Но молчание длилось недолго.

– Вы должны объяснять их жителям города.

– Я никому ничего не должен. Мне платят за работу, я ее выполняю. Если людям не нравится, как я справляюсь со своими обязанностями, пусть они выбирают мэром Бенуа Харгроува, а тот назначит нового начальника полиции.

– Вчера утром, когда был ранен мэр, вы не справились со своими обязанностями. И вечером во время погрома тоже.

Но даже эти справедливые обвинения не заставили Слоуна поднять шляпу.

– Решать выборщикам, а не вам. А сейчас, если вы не возражаете, я собираюсь поработать.

Самуэльс захлопал ресницами.

– Знаете, я ведь могу напечатать ваши слова. Понравятся ли они выборщикам?

– Валяйте, Джордж. Мешать не стану.

Нерида сумела оторваться от губ Слоуна, но разжать его железные объятия так и не смогла.

– Вдруг нас кто-нибудь увидит? – прошептала она, пытаясь втащить Макдоноха в дом.

– Сейчас меня это не волнует, – бросил он.

Нерида обмерла. Она поняла, что Слоун не столько обнимает, сколько опирается на нее, чтобы не упасть. Голос его прерывался от изнеможения.

– Отпусти, – попросила она. – Я только открою дверь.

Шатаясь как пьяный, Слоун переступил порог. Зажегся свет, и Нерида потеряла дар речи.