Ольга Митрофанова - Варька

– Туся, ты – исчадие ада, – простонала в трубку Ленка, – какого хрена ты звонишь мне в такую рань?

– Для нормальных людей – это не рань, а обеденный перерыв.

– А я к нормальным себя не отношу, мне и в статусе придурковатых неплохо живётся, – попыталась урезонить Наталью Ленка.

– Знаю я, как тебе живётся, – не поддалась Наталья, – но сейчас это обсуждать не хочу.

– Ты позвонила мне не за тем, чтобы обсудить как я бездарно просираю свою жизнь? – наигранно удивилась Ленка, – однако.

– Нет, не за этим, давай, поднимай свой тощий зад, приводи себя в божеский вид, и к шестнадцати часам жду тебя в нашем кафе, – скомандовала Наталья.

– Полетаева, ты как Чингачгук вышла на тропу войны? – удивилась Лена.

– Считай, что да, буду бороться с твоей апатией, все, мне некогда, если хочу раньше уйти, то надо принимать посетителей.

Наталья отключилась, а Ленка потянулась, разгоняя остатки сна. Откинула одеяло и спустила ноги с дивана. Диван был жутко неудобным, вообще удивительно, как она могла на нем спать, среди ее немногочисленных посетителей сидеть на нем отваживались единицы, все предпочитали сидеть в кресле. Выглядел этот предмет мебели соответственно: серая хламида с черными цветами. Причем цветы были довольно абстрактной формы. Диван был жёстким, складывалось впечатление, что внутрь забыли вставить пружины, вместо них положили обычную доску и обтянули сверху флоком, без прокладки в виде поролона. Занимал он в однокомнатной квартире почетное место у стены. Напротив располагалась стенка с плазменным телевизором, который покрылся пылью, а пульт от него лежал вообще неизвестно где. Слева у окна шкаф, в противоположном углу кресло, вот и вся небогатая обстановка Ленкиного жилища, взятого в ипотеку.

Ленка упорно копила на первоначальный взнос, подрабатывала няней, когда училась в родном педагогическом институте, а после окончания, устроилась на работу. Родители дали денег, плюс накопленные, и через полгода Ленка стала обладательницей собственной квартиры. Пусть однокомнатной, в хрущевке, без лифта и с миллионным долгом по ипотеке, но платила она за свое жилье, а не съём.

Позже, когда с Владом решили пожениться, Ленка планировала переехать к нему, а свою квартиру сдавать. Пожениться с Владом, Владом, Владом, застучало в мозгах.

Так, не думать, не вспоминать, дала себе установку. Встать, включить чайник, идти умываться в ванную. Когда начинали накатывать мысли о прошлом, Лена сразу старалась переключаться на бытовые дела. Это ей рекомендовала психолог, бывшая коллега по работе. Бывшая, у нее теперь все коллеги были бывшими. Тех людей, с которыми она работала, сейчас язык не повернулся назвать коллегами.

Лена встала, прошлепала босыми ногами по линолеуму в кухню, щёлкнула кнопкой электрического чайника, предварительно проверив уровень воды. Затем направилась в ванную. В зеркало, обрамленное полочками с гигиеническими принадлежностями, почти не смотрела, так, только оценить, что выглядит нормально. Красоваться – то не перед кем. Умылась и потопала на кухню, пить чай, кофе не пила принципиально, напиток повышающий давление для гипотоника не самое лучшее питье.

Завершила свой полузавтрак, полуобед и отправилась наводить порядок в квартире, надо хоть пыль смахнуть.

Иногда Ленку посещала идея завести кота, раз уж с семьёй не получилось, может стоит стать стандартной литературной девой, с тридцатью тремя котами. Но толи возраст ещё не подошёл, толи она не тянет на героиню классических произведений, но факт остаётся фактом, никакого живого существа, кроме самой Ленки в ее квартире не было. Какое правильное все же определение, живое существо, чаще всего Елена ощущала себя именно так, вроде обладает признаками всего живого: ест, спит, растет, дышит, передвигается. Но чувств, присущих только человеку, порой не испытывала, не было радости, счастья, волнения. Только горечь, противная такая, как будто желчь выплеснулась прямо в рот, и все, что бы ты не употреблял, даже самый сладкий торт отдает горечью.

Квартира, стараниями Ленки стала сверкать чистотой, сама хозяйка прополоскала тряпки и присела на диван отдохнуть. До встречи с практически единственной подругой оставалось полтора часа, можно начать собираться. До кафе Лена планировала добраться пешком, оно находилось в сорока минутах ходьбы от дома. На дворе стоял месяц май, погода благоволила на прогулку. Лена натянула обтягивающие джинсы, лёгкую кофточку и джинсовку сверху, рюкзачок с кошельком и ключами за плечи, кроссовки на ноги и вперёд, навстречу подруге с ее очередными, иногда безумными планами.

– Продолжать этот разговор я не вижу смысла, – хлопнула ладонью по столу Лена.

Другой может как-то стушевался, задумался, над таким ультимативным заявлением, но Наталью это ничуть не задело, они дружили с Ленкой с детства, поэтому Наталья продолжила:

– А в чем ты видишь смысл?

Елена на несколько секунд задумалась, глядя на Наталью, и надломленным голосом произнесла:

– Действительно, ни в чем, – схватила свою сумку с соседнего стула, резко встала и не прощаясь отправилась к выходу из кафе.

Наталья окликать ее не стала, знала, что Ленке надо успокоиться. Сейчас пойдет гулять где-нибудь по набережной. А дня через два сама позвонит, с просьбой о мире и забыть неприятный разговор. Наталья спокойно допила кофе, взглянула на часы, до тренировки по танцам оставалось сорок минут, можно и пешком прогуляться, полезно.

Лена стояла на набережной, глядя на воду. Руки крепко сжимали поручни ограждения. Взгляд неподвижно застыл, глядя на водную гладь. Ветер раздувал распущенные волосы. Ленка знала, что Наталья обижаться не будет. Подруга единственная, кто с ней не сюсюкал и не жалел. Наоборот, заставляла двигаться дальше, искать стимулы жить.

Вот и сейчас, одна из ее пациенток жаловалась на проблемы у родственников, у брата ее мужа проблемы с ребенком. Девочка родилась проблемной, мамаша не выдержала и сбежала. Воспитанием занималась бабушка, мать отца, но две недели назад она умерла. Папаша слишком занят, чтобы заниматься ребенком, поэтому срочно нужен человек, чтобы помочь. Няни из агентства не подходят, потому что ребенок непростой, специфический.

Нужен специалист, который умеет работать с особенными детьми, а таких в агентствах даже за большие деньги не найти. А деньги у папашки девочки есть, бизнесмен, как – никак, причем ни средней руки. Может себе позволить это агентство ни то что оплатить, купить с потрохами.

Вот яркий пример пословицы "ни в деньгах счастье", денег много, а здоровья ребенка на него не купишь.