Агата Мур - Белокурая кокетка

— Бет! — В голосе его послышалось отчаяние.

— Ты думаешь чего-то добиться, удерживая меня здесь? — спросила она, мысленно взмолившись, чтобы кто-нибудь — лучше всего Джанни — обеспокоился бы ее долгим отсутствием.

Лицо Питера перекосилось от бешенства.

— Ты спала с ним!

— Тебе нет до этого никакого дела, ясно?

— Ах вот как!..

Он мгновенно завел ей руки за спину, удерживая их одной рукой, другую просунул между ее бедер. Секунд десять продолжалась отвратительная пытка, но страх и омерзение придали Элизабет сил, и она ударила Питера лбом в переносицу. Тот дернул голову и ослабил хватку.

— Боюсь, Джанни больше не захочет тебя, если узнает, что и я имел тебя.

В следующую секунду Элизабет обнаружила, что свободна, а Питер лежит на ковре.

— У тебя не будет такой возможности. — В голосе Джанни Копполо звенела сталь. — На этот раз тебе все-таки придется иметь дело с правоохранительными органами.

— У тебя ничего не получится! — выкрикнул Питер, вставая.

— Посмотри на меня, — тихо произнес итальянец.

— Мой отец…

— У него не хватит денег, чтобы вытащить тебя из очередной передряги. Попытка изнасилования — серьезное преступление.

Питер вспыхнул.

— Я не касался ее!

Джанни проигнорировал его слова и сказал:

— Тебе придется побыть здесь, пока Элизабет сходит за твоими родителями.

— Все зависит только от цены, разве нет? Отец заплатит любые деньги…

— Как он уже неоднократно делал в прошлом, да? — перебил Питера итальянец. — Но сейчас этот номер не пройдет. — В его тоне звучала такая непреклонность, что молодой Аткинс чуть не впал в истерику.

— Только не приводи мать! — прокричал он вслед Элизабет. — Она никогда меня не поймет!

— Возможно, пришло время проверить это, — безжалостно произнес Джанни.

— Нет, Бет, нет! — умолял Питер. — Я сделаю все, что ты хочешь. Обещаю!

— Тогда у тебя два выхода. Или сейчас сюда приходят твои родители и мы решим дело, так сказать, полюбовно, без лишнего шума. Или спускаемся вниз, где ты публично приносишь Элизабет извинения. Выбирай, — жестко приказал Джанни. — И учти, если ты позволишь себе еще какую-либо выходку в отношении Элизабет, то она составит исковое заявление и передаст его в суд. Уж я за этим прослежу, будь уверен!

Естественно, Питер предпочел первое.

Идя по лестнице, молодая женщина машинально поправила прическу все еще дрожащей рукой. Перед тем как войти в гостиную, она немного постояла, прислонившись к стене, чтобы восстановить дыхание.

Все, что случилось потом, Элизабет не пожелала бы и злейшему врагу. Джанни сразу отказался от денег, которые предложил вмиг постаревший Рэндалл, и порекомендовал Аткинсам увезти сына из Лондона, а еще лучше и из страны, как можно скорее. На мать Питера было страшно смотреть — так она расстроилась.

В этот момент появилась хозяйка дома и потребовала объяснить, что тут происходит.

— Питер слишком много выпил, — глухо сказал Рэндалл, стараясь ни на кого не смотреть. — Мы забираем его домой.

Как только они остались втроем, Сара Спенсер снова спросила:

— Кто-нибудь скажет мне, что здесь на самом деле случилось?

Элизабет молчала, опустив глаза.

— Джанни, может быть, вы ответите?

— Питер не смог смириться, что между мной и Элизабет существуют определенные отношения, — мрачно ответил тот. — Вчера после презентации он уже попытался применить силу, подкараулив вашу дочь на улице, но сегодня преступил все границы дозволенного.

Миссис Спенсер пришла в ужас.

— Дорогая, ты не пострадала, скажи мне?

— Все нормально, мама, — тихо ответила Элизабет.

— Это уже не первая неприглядная история в жизни Питера, — все так же мрачно поведал Джанни. — Три года назад в Нью-Йорке случилось нечто подобное.

— Как раз три года назад Аткинсы переехали в Англию, — тихо, словно самой себе сказала Сара.

— В Америке его четыре раза исключали из колледжа. Он сменил три университета.

Миссис Спенсер не стала спрашивать, откуда у Копполо сведения. Ей было достаточно того, что она все это услышала.

— Бет, доченька, ты не хочешь…

— Она останется со мной, — заявил Джанни.

— Подожди-ка… — начала Элизабет, но он бесцеремонно оборвал ее:

— Никаких возражений, моя дорогая.

— Доченька, ради меня и себя сделай так, как говорит Джанни. Пожалуйста, прошу тебя!

— Я только предупрежу Лауру, что мы с Элизабет уедем пораньше, — произнес итальянец, целуя молодую женщину в лоб. — Если она захочет остаться, то сможет взять такси.

— Принести тебе чего-нибудь, дорогая? — засуетилась Сара, когда Джанни вышел из комнаты. — Кофе? Бренди?

— Ничего не нужно, — заверила она мать, пытаясь хоть чуть-чуть развеять ее беспокойство. — Я просто перенервничала, и все.

— Никогда бы не подумала, что Питер способен на такое, — с горечью и недоумением произнесла миссис Спенсер. — Слава Богу, Джанни оказался рядом.

Элизабет чуть было не сказала, что все произошло именно по вине расчудесного Джанни. Хотя это было не совсем так: поведение итальянского миллионера стало только поводом для безумной выходки Питера. Рано или поздно молодой человек проявил бы низменные стороны своей натуры.

— Мама… — начала Элизабет, но неожиданно передумала откровенничать. Она решила не говорить, что ее отношения с Джанни Копполо всего лишь игра, шутка.

— Да, дорогая?

— Я пойду в ванную.

Ей страшно хотелось стереть с себя грязь прикосновений Питера. Но она ограничилась тем, что ополоснула лицо и вымыла руки.

Элизабет вышла из ванной, и в этот момент появился Джанни. Он не спускал с молодой женщины внимательных темных глаз, пока та прощалась с матерью.

— Я позвоню тебе завтра утром.

Сара крепко прижала дочь к груди, словно не желая отпускать.

— Пожалуйста, береги себя.

«Бентли» Джанни выехал на дорогу. За все время пути они не произнесли ни слова.

— Я сама справлюсь, — твердо произнесла Элизабет, когда он остановил машину перед ее домом.

Она посмотрела на него поверх крыши машины и, заметив в черных глазах странный блеск, почувствовала, что ее одолевает ярость.

— Послушай…

— Ты сама пойдешь или мне донести тебя? — глухо спросил Джанни.

— Иди к черту!

— Даже не надейся так просто избавиться от меня. — Он обошел машину и приблизился к молодой женщине. — Итак, что же ты выбрала?

— Если ты посмеешь… Последующие слова Элизабет превратились в нечленораздельное бормотание, когда он перекинул ее через плечо и быстро понес к входу. Итальянец открыл дверь ее же ключом и прошествовал к лифту.

— Поставь меня на пол, мерзавец! — вопила Элизабет, изо всех сил колотя его по спине.

В ответ Джанни лишь слегка встряхнул ее, устраивая поудобнее на плече.