Кей Мортинсен - Поверь мне!

Молодая женщина тихо застонала и, крепко зажмурив глаза, попыталась преодолеть приступ тошноты и слабости: похоже, от увиденного, температура опять подскочила.

Склонив голову набок, она стала напряженно вслушиваться, пытаясь уловить предательские звуки оргии или отдаленный женский смех. Но ничего, кроме шума дождя, беспощадно колотящего по навесу над крыльцом, она не услышала. Что таила в себе эта тишина?

Рэйчел с трудом расстегнула плащ и дрожащей рукой отлепила от груди мокрую блузку. Неизвестно, болезнь бросала юное тело в холодный пот или ужас прикасался к Рэйчел своими ледяными пальцами, пробираясь по коже, пронизывая до самых костей.

Особую боль доставляла мысль, что эти трусики наверняка сбросила сексуально активная женщина. Рэйчел закусила губу при мысли, что сама она уже давно не была сексуально активной. Работа, усталость, препирательства с рабочими, еда из ресторанов быстрого обслуживания – вот и вся их жизнь. Когда они последний раз занимались любовью? Как правило, под ее одеждой оказывалось практичное нижнее белье из хлопка, а не вещицы из журналов для мужчин.

А может быть, это Элис, ее безалаберная кузина из Алабамы, решила их навестить и не потрудилась дать телеграмму о своем приезде? Вымокла под дождем, скинула с себя все и сидит сейчас в любимом кресле Рэйчел, завернувшись в ее же пушистый халат? Но с этой спасительной мыслью Рэйчел тотчас пришлось расстаться. Ключи от двери были только у нее и у Хэнка.

А она-то его жалела! «Бедный Хэнки заболел, вытри носик, надень носочки!» Похоже, отнюдь не температура, а совсем другая дама сразила Хэнка и уложила его в постель.

Глаза Рэйчел наполнились слезами. Она в полной мере ощутила, что любит мужа еще сильнее, чем в день свадьбы, и совершенно не представляла, что будет делать, если всему этому не найдется какое-то невинное объяснение.

Хотелось бы знать какое, когда в спальне задернуты шторы, Хэнк в рабочее время дома, а на лестнице валяется женское белье...

Она почувствовала, что ноги ее трясутся и стоять все труднее и труднее. Дрожащей рукой Рэйчел отбросила с лица пряди слипшихся волос, с которых капала мутная вода. Единственный выход из ситуации – узнать, что же на самом деле происходит.

Даже не подумав снять грязные сапоги, она попыталась сделать шаг, но споткнулась о первую ступеньку лестницы и, чтобы не упасть, схватилась за стойку перил.

Слезы сдавили ей горло. Она была так потрясена и слаба, что с трудом могла собраться с мыслями.

Нет, Хэнк не мог меня предать! Не мог предать! – стучало в висках.

Так, надо сесть и успокоиться. Рэйчел устроилась на ступеньке, привалившись спиной к перилам. Допустим, Хэнк все-таки заболел и решил вернуться домой. По дороге он заехал в магазин и сделал кое-какие покупки, зная, что еще несколько дней не сможет выбраться в город. И, чтобы как-то расшевелить их угасающую страсть друг к другу, купил для нее сексуальное белье. Возможно, он просто обронил что-то из своих покупок, поднимаясь по лестнице в спальню.

Головная боль усилилась настолько, что Рэйчел пришлось долго массировать виски, прежде чем подняться и продолжить свой мучительный путь наверх. Болезнь совсем измотала ее. Стоило совершать такую изнурительную поездку с работы домой, чтобы обнаружить Хэнка в объятиях другой женщины...

За поворотом лестницы, словно затаившаяся змея, поджидал свернувшийся на ступеньке нейлоновый чулок. Чуть повыше на перилах небрежно висел второй.

– О, Хэнк! – прошептала Рэйчел, и ее лицо исказила гримаса муки нечеловеческой. – Окажись где-нибудь в другом месте! Я этого не вынесу!

В конце концов, мог же он одолжить ключи от дома женатому приятелю. В другое время она такой поступок не одобрит – у них, мягко говоря, не отель! Но сейчас отдала бы все – только пусть это окажется кто-то из их знакомых со своей нелегальной возлюбленной.

Рэйчел отрешенно уставилась в пространство. Возможно, виной всему – необходимость каждый день мотаться на работу за тридевять земель. Если так будет продолжаться, они скоро позабудут лица друг друга. Все, на что ее хватает по возвращении домой, – это быстро разогреть в микроволновке немудреный ужин. Хэнк появляется, когда придется и обычно к вечеру, настолько изможден, что порой не способен даже разговаривать.

Но от этого Хэнк не перестает быть привлекательным, зрелым мужчиной, полным сексуальной энергии. Он не может долго воздерживаться от сексуальных отношений.

Рэйчел с ужасом подумала, что это как раз та самая ситуация, когда мужчины заводят любовниц.

– Нет, Хэнк, только не это! – беспомощно прошептала она.

Боль в груди становилась невыносимой, и Рэйчел не знала, что являлось причиной – хворь, терзавшая ее тело, или страх обнаружить то, о чем она никогда помыслить не могла. Лоб Рэйчел был густо покрыт капельками пота. Болезнь прогрессировала гораздо быстрее, чем она ожидала.

Затем ей показалось, что она слышит голоса – слабые, отдаленные голоса, доносящиеся из спальни.

В одно мгновение трогательная теория об игривых покупках мужа рухнула. Теперь можно было хорошо различить низкий, уверенный голос Хэнка, перемежающийся с мурлыкающим голоском неизвестной женщины.

Нет! Этого не может быть! – упрямо твердила про себя Рэйчел.

На ее лице застыло выражение боли.

В страшном сне не могло присниться миссис Хансон, что в ее доме, в ее спальне, с ее мужем окажется чужая женщина. Она стояла, скованная ужасом, не смея вдохнуть, и чувствовала, как ее голова начинает идти кругом от ненавистного звука голосов, которые вкрадчиво пробирались в ее мозг и, смешиваясь, навязывали недвусмысленные предположения о происходящем.

Рэйчел всегда всецело доверяла своему любимому. И теперь, когда надежды на благополучный исход уже не оставалось, упорно не желала верить ни глазам, ни ушам своим, повторяя как заклинание:

– Произошла какая-то ошибка. Наверняка это ошибка.

Существовал еще один выход из ситуации. Можно развернуться и тихонько выскользнуть из дома, затем громко хлопнуть створкой ворот, делая вид, будто только что приехала, шумно прошлепать по грязи, грохнуть входной дверью... И заставить себя поверить, что ничего плохого никогда не было.

Беспокойство и неуверенность охватили Рэйчел при этой мысли. Она представила себе Хэнка и ненавистную незнакомку, которые суетливо и сбивчиво рассказывают ей нелепые истории о внеплановой деловой встрече или притворяются, что планируют сюрприз ко дню рождения кого-то из сотрудников.

Затем она вообразила, как ее будут терзать сомнения, которые ей придется вечно глушить в себе, потому что она испугалась посмотреть правде в глаза.

Нет, она никогда не сможет спокойно жить с Хэнком, не расставив все точки над «i». Если он изменил ей, она должна об этом знать.