Кей Мортинсен - Счастливое прозрение

Не такой уж обычный, мысленно отметила Джоан, ощутив боль в душе. Ситуация уже не казалась ей простой и ясной. Как бы то ни было, им предстоит жить вместе и ей необходимо решить, хочет ли она, чтобы их супружество стало нормальным во всех отношениях, или нет. Но сейчас она не могла найти ответа.

– Ты хоть понимаешь, как поступил со мной? – пробормотала она.

– Да, – просто ответил Харви, увидев ее полные муки глаза и прижимающие к телу халат дрожащие руки. – Я обидел тебя, твое доверие ко мне пошатнулось. Тебе могло показаться, что на тебя смотрят как на объект для сексуальных притязаний. Но это не так, Джоан. – Она почувствовала себя покинутой и несчастной, а еще опозоренной тем, что он отверг ее желание любить. – Я испытываю к тебе особые чувства. – Мягкость его тона снова вызвала слабость в теле, наполнила ее безнадежностью, от которой на глазах выступили слезы. – У нас с тобой странные взаимоотношения, – продолжил он. – И нам понадобится время на то, чтобы все утряслось. Ты женщина, о которой мужчина может только мечтать. Любящая, приятная в общении, эмоциональная, прямодушная. – Он опустился перед ней на колени. – И я надеюсь, что со временем наша дружба перерастет в нечто иное...

– Во что именно? – тихо спросила она.

Харви прикрыл на мгновение глаза, как будто слова давались ему с трудом.

– В действительно крепкую связь, – к ее разочарованию, наконец произнес он. Джоан показалось, что Харви осторожничает, боится сказать лишнее. – Основанную на доверии и уважении друг к другу. Мне хочется заботиться о тебе, сделать тебя счастливой. И думаю, что мы сможем...

– Сможем что? – снова спросила она, затаив дыхание, желая, надеясь...

– Думаю, когда-нибудь мы сможем разделить нечто большее, чем общий дом.

Вероятно, Харви имел в виду, что они разделят постель. Ему нужно было от нее все, что угодно, только не любовь. Возможно, он даже не в состоянии произнести это слово. Джоан взглянула на его склоненную голову, – борясь с искушением сказать, что надеется когда-нибудь разделить с ним свое сердце, если только он уделит ей хоть малую толику своего.

– Понятно...

Он поднял голову и как-то беспомощно пожал плечами.

– Я знаю, сейчас тебе не хочется задумываться над этим. Чувствую, что все испортил. Но у меня не было намерения действовать так грубо.

Его поведение вряд ли можно было назвать грубым. Скорее неожиданным. Все его действия казались столь естественными, как будто отдаться друг другу было для них самой обычной вещью.

– Мы оба были слишком возбуждены, – хрипло произнесла она, чувствуя, что вновь находится на грани срыва.

– Я хотел тебя... хотел обнять тебя и... – Харви нахмурился и вновь опустил голову, а когда вновь поднял ее, сердце Джоан сжалось – столько в его взгляде было боли. – Есть многое, чего я хотел бы получить от тебя: физическая страсть, обладание... Но все это бледнеет по сравнению с моим желанием завоевать твое доверие, сделать наш брак прочным. Я не имею права рисковать нашими взаимоотношениями только потому, что ты выглядишь столь привлекательно. – Он криво улыбнулся. – Прости меня.

С трудом ей удалось отвести взгляд от лица Харви. Надежда еще не была потеряна. Ему нужна ее дружба, он хотел благополучия их браку. К тому же находил ее привлекательной. Любовь может прийти со временем. Возможно, когда-нибудь он преодолеет последствия былой трагедии и вновь откроет свое сердце для любви.

Она понимающе кивнула.

Харви взял ее руку и нежно поцеловал.

– Спасибо тебе, Джоан.

К этому времени комната была уже ярко освещена солнечным светом, но глаза ее слипались, веки будто налились свинцом.

– Я так устала, – сонным голосом произнесла она и, подавшись вперед, вновь оказалась в его объятиях, но была слишком измучена, чтобы противиться этому.

– Поспи. Я разбужу тебя, когда надо будет ехать в аэропорт, – шепнул он ей на ухо.

Тяжело вздохнув, Джоан шевельнулась в его руках, чувствуя в полусне, как бьется возле ее груди сердце Харви.

Она завоюет это сердце. Если только, пытаясь добиться невозможного, не разобьет свое.

– Теперь ты опять стала похожа на себя прежнюю, – лениво заметил Харви три недели спустя, когда они отдыхали на веранде дома, снятого им на Доминике.

Никто из них не спешил навестить Бел. Для них оказалось более важным восстановить прежние взаимоотношения и поправить здоровье Джоан.

– И какой же я была прежде? – спросила Джоан с тайным удовольствием. Она отлично знала, что имел в виду Харви, но хотела услышать это от него самого.

Он с улыбкой поднял вверх бокал дайкири.

– Женщиной, которую я когда-то встретил, – сказал он с теплой улыбкой, – на дороге, ведущей в Могадишо. Нанятый тобой автомобиль оказался в канаве, ты меняла колесо, была вся перепачкана грязью... и смеялась.

– Что ж, это было достаточно смешно, – ответила она, хихикнув. – Я намеревалась, прибыв на место, переодеться во что-нибудь умопомрачительное, чтобы произвести впечатление на знаменитого журналиста из «Юнайтед пресс», собирающегося в тот вечер взять у нас с Линдой интервью.

– Но когда ты не прибыла вовремя, Линда забеспокоилась, и я поехал на поиски...

– И обнаружил в канаве чумазую женщину!

Он улыбнулся.

– Никогда не забуду этого. На тебе было платье цвета морской волны, а волосы торчали во все стороны. Сногсшибательно! Мне захотелось схватить тебя в охапку и поцеловать прямо на месте!

– Никогда бы не подумала! – воскликнула она, пораженная и тронутая тем, что он не забыл, во что она была одета. – Ты вел себя тогда очень вежливо и благовоспитанно, – припомнила она. – Даже чересчур...

– Пришлось, – хмыкнув, сказал он. – Первым моим желанием было притиснуть тебя к автомобилю и зацеловать до смерти, но я вынужден был сдерживаться. Есть что-то необычайно притягательное в женщине, смеющейся перед лицом неприятностей и, – добавил он, поддразнивая ее, – с пятном грязи на хорошеньком носике.

Джоан просияла. Проводимые вместе дни исподволь изменяли их отношение друг к другу. В отдалении от пляжей, полных туристов, и местного аэропорта, в приятном ничегонеделании они наслаждались уютом и покоем колониального особняка и великолепием прилегающего к нему обширного участка.

– Точно, ты вытащил платок и долго вытирал мне нос, – весело сказала она, вернувшись к воспоминаниям об их первой встрече. – Но как ты при этом хмурился! А на обратном пути не проронил ни единого слова и во время интервью вел себя весьма сухо. Знаешь, на следующее утро я расспросила о тебе Линду.

Он бросил на нее быстрый взгляд.

– Неужели?

Она ухмыльнулась. Слишком уж он старался не показать виду, что его это интересует!