Несси Остин - Прилежная ученица

Эвелина рьяно возразила:

– Все совсем не так просто. Я не могу полностью вычеркнуть Алессандро из моей жизни, ведь он отец моего единственного племянника. У меня есть долг перед Ванессой, я не должна оставлять ее ребенка. Мальчик имеет право знать своих родных со стороны матери.

Эвелине казалось, что эти слова за нее произносит кто-то другой.

– Ты вернешься сразу же после похорон?

– Еще не знаю точно. Но я возьму с собой разработки нового проекта и буду звонить тебе каждый день. Вы ведь справитесь без меня, правда?

– Да справимся, куда мы денемся, – сказал Рик. – Но мы будем по тебе скучать.

Они с Риком были старыми друзьями и немало пережили вместе. Подружившись еще в университете, они решили организовать свое собственное рекламное агентство сразу же после окончания учебы. Оба были полны решимости заработать кучу денег, занимаясь тем, что им так нравилось. Сейчас их агентство занимало одно из верхних мест в рейтинге и от клиентов отбоя не было.

Но в такую минуту, как эта, это было не так уж важно. Важно было только участие, светящееся в глазах Рика, и его дружеское понимание.

Чувствуя себя разбитой, Эвелина не смогла заставить себя сесть за руль автомобиля. Ей было страшно даже подумать об этом. Ей вовсе не хотелось повторить судьбу своей кузины, и она поехала к бабушке на электричке. Идя по тенистой деревенской аллее, она никак не могла решить, с чего же ей начинать свой скорбный рассказ.

Вот уже и коттедж, увитый плющом и жимолостью, где они с Ванессой проводили почти каждое лето.

Они много и бесцельно бродили по бескрайним пляжам, лазили на деревья и кормили жирных чаек кусочками булки. Эвелина была свидетельницей того, как Ванесса с каждым годом расцветала, как становилась настоящей красавицей. Наблюдая за отношениями кузины с мальчишками, а позже – со взрослыми парнями, Эвелина удивлялась тому, какую власть над мужчинами дает ей эта красота.

Эвелина в нерешительности постояла немного на крыльце, а потом позвонила в старомодный звонок, моля о том, чтобы этот удар не оказался слишком тяжелым для старенького сердца бабушки.

Августе Иствуд было уже за восемьдесят. В своей жизни она повидала немало. Никто не мог сказать точно, сколько ударов вынесли ее хрупкие плечи… Старушке оказалось достаточно лишь взглянуть на перекошенное лицо Эвелины, чтобы сразу все понять.

– У тебя плохие новости, детка? – спросила она и, не дожидаясь ответа, продолжила: – Что– то с Ванессой?

Она опустилась на стул в передней и бессильно опустила руки. А потом тихо сказала, скорее утвердительно, чем вопросительно:

– Она умерла, да?

Уже позже, когда они с бабушкой вволю наплакались, а потом вытащили из комода старый альбом с фотографиями и стали его рассматривать, Эвелина снова и снова спрашивала старую женщину:

– Как ты могла узнать, что с Ванессой что– то случилось?

– Я не могу этого объяснить, – вздохнула миссис Иствуд. – Я все прочла по твоему лицу. Ты же знаешь, я всегда боялась за Ванессу. Она была такая пылкая и неугомонная, с ней обязательно должно было случиться что-то в этом роде. Она подлетала слишком близко к солнцу, и однажды оно должно было обжечь ее крылья…

– Как тебе удается быть такой мудрой?

– Не забудь, девочка, я пережила войну и не раз видела смерть за свою долгую жизнь. Приходится принимать то, что уже невозможно изменить. По-другому нельзя.

Они рассматривали старые фотографии. Вот Ванесса – еще крошечный младенец, а здесь – смеющаяся пятилетняя девочка, а вот – долговязый подросток, и наконец невеста – ослепительная в своей красоте. Эвелина не стала задерживать свое внимание на этой фотографии, потому что смуглое и чувственное лицо Алессандро, жгучего красавца-брюнета, оттеняющего белокурую красоту своей хрупкой жены, напоминало ей о собственной нечистой совести.

Они помолчали, а потом бабушка сказала:

– Я слишком стара и немощна, чтобы ехать в Италию на похороны, но единственное, чего бы я хотела перед смертью, – это подержать Ренцо на руках.

Эвелина печально вздохнула. Она не любила, когда бабушка заводила разговоры о смерти.

– Я привезу его сюда. Обещаю, – решительно сказала Эвелина.

– Но Алессандро может быть против…

– Твое желание вполне законно, и я не думаю, что у него есть право противиться этому. Он просто обязан согласиться. Я не потерплю отказа.

– Эвелина, тебе нужно учиться быть дипломатичной. Девочка моя, ты слишком прямая. Нужно просить Алессандро об этом, а не требовать. Ты же знаешь, как он относится к сыну, ты прекрасно понимаешь, что он за человек. Немногие люди осмелятся встать ему поперек дороги.

– Ба, я не думаю, что дело дойдет до этого, – сказала Эвелина.

Подумав немного, она неуверенно спросила:

– Бабушка, ты ведь так же, как и я, ненавидишь его за то, что он сделал Ванессу несчастной?

– Деточка моя, да ведь счастье нельзя подарить друг другу. Это дело двух людей – строить свое счастье шаг за шагом. Ненавижу ли я Алессандро? Ты знаешь, ненависть – это просто бесполезная трата чувств. Что хорошего может быть в том, что я буду ненавидеть отца моего внука?

Нет, Эвелина не могла быть такой же терпимой. Уж она-то Алессандро не простит. Ни за что. Хотя, разумеется, ей есть чему поучиться у бабушки. Хорошо, она очень постарается следовать бабушкиному мудрому совету. В этой поездке она будет сама учтивость и снисходительность.

В глубине души Эвелина не могла не понимать, что если она откажется от своей взлелеянной ненависти, то останется беззащитной перед лицом того опасного притяжения, которое она всегда ощущала в присутствии Алессандро. Только ненависть могла его уравновесить.

В прошлом году, когда Ванесса с мужем окрестили мальчика и после этого привозили его в Англию к родным, Эвелина старалась держаться от Алессандро подальше, хотя каждую секунду ощущала на себе его пронизывающий взгляд. Ей было интересно, а хранит ли он еще верность Ванессе? Когда они осталась с Ванессой наедине, она спросила у кузины, как у них с Алессандро обстоят дела, но та только пожала плечами.

– Алессандро следовало жениться на какой-нибудь забитой итальянской дурочке, которая бы покорно сидела дома и не высовывала нос на улицу. – Ванесса казалась обиженной и разочарованной. – Представляешь, его раздражает жена, которая не сходит ума от счастья из-за того, что живет где-то в итальянской провинции. Самолет приземлился вовремя. В Риме стоял жаркий итальянский вечер, но воздух в зале аэропорта был охлажден кондиционерами до приятной прохлады. Эвелина прошла через таможню и стала оглядываться в поисках человека, который бы держал табличку с ее именем. Но не прошло и секунды, как она заметила фигуру мужчины в черном, которую было невозможно не заметить.