Анастасия Градцева - Друг брата в подарок

– Маша, – Андрей сказал это тихо, но таким ледяным тоном, что та моментально заткнулась. – Она же еще ребенок.

А после этих слов мне захотелось залезть на стену вообще без всякой страховки и спрыгнуть вниз. Хуже уже точно не будет. По лицу градом покатились горячие соленые капли.

– Полина, не плачь, я знаю, что ты не специально, – Андрей аккуратно меня приобнял, стараясь не трогать место, где скорее всего был перелом. – Я сейчас позвоню Егору…

– Нет! – крикнула я. – Не надо!

Я не ребенок, и решения по поводу себя буду принимать сама. Мой косяк – мне и исправлять.

– Не надо звонить брату, – твердо сказала я, глотая слезы. – И не бойтесь, никаких проблем у Маши не будет. Я просто не буду говорить, что была на скалодроме. Скажу в травмпункте, что с велосипеда упала.

– Глупости, – оборвал меня Андрей.

– Ну почему сразу глупости, – с плохо скрываемой радостью проговорила Маша. – Девочка все хорошо придумала. И это её решение, мы же не заставляем её так делать.

– Надо хотя бы Дарку сказать.

– Если позвонишь Егору, Локи, – зло прошипела я, в первый раз назвав его этим прозвищем, – я скажу, что это ты мне страховку закреплял. Он тебя тогда живьем съест.

Андрей ошарашенно посмотрел на меня, а потом неожиданно рассмеялся.

– Полинка, ну ты даешь! Давай я хоть в травмпункт с тобой съезжу.

– Да, хорошая мысль, – закивала Маша. – Проследишь там за ней, ладно?

Боится, как бы я не рассказала врачам про скалодром. Да не буду, я что, совсем глупая? Как бы меня ни бесила эта девушка, в моем падении она не виновата точно. А вот поездка с Андреем в больницу – это настоящий подарок судьбы! Хоть и дорого – очень дорого! – оплаченный.

Мне 16. С того самого вечера, когда Андрей съездил со мной в больницу, я не видела его ни разу. Написал пару сообщений, чтобы узнать о моем самочувствии – и всё. Еще и брат, скотина такая, невовремя съехал от родителей. Теперь я и самого Егора—то редко видела, не говоря уже о его друзьях.

Ключица (а она и правда была сломана) срослась за два месяца. Ни родители, ни Егор так и не узнали, где я её на самом деле повредила. Маша могла быть довольна! Её работе и репутации ничего не угрожало. Что еще? За этот год я, к сожалению, не перестала расти и стала еще выше, но зато хотя бы перестала быть такой худой: появилась грудь, округлилась попа, и, как следствие, одноклассники перестали обзываться и стали неуклюже со мной флиртовать. Смешные! Как будто мне кто—то из них интересен! Все мои мечты были по—прежнему о Локи – об этом рыжеволосом боге. Как шкатулку с сокровищами, перебирала я перед сном драгоценные воспоминания: вот Андрей склоняется над моим столом, объясняя решение задачи; вот приобнимает за плечи на скалодроме, уговаривая не плакать. А вот держит за руку у кабинета травматолога, успокаивающе сжимая мои дрожащие пальцы в своей горячей ладони. И стоит ли удивляться тому, что и во сне меня преследовал этот пронзительный взгляд голубых глаз. Только в моих снах Андрей смотрел на меня не как на ребенка, а как на желанную, самую любимую на свете женщину. И я плавилась, растекалась в огне этих глаз, а внутри все обмирало, становилось горячим и влажным. И так обидно было выныривать из этого сладкого мира сновидений в пустую реальность, где он далеко от меня.

В тот июльский вечер мы с девчонками с волейбола собрались погулять по Богдашке. Так называлась пешеходная улица в центре города, где тусовалась вся молодежь. Каких только компаний там не встретишь! Весь цвет общества: от гопников и готов до молодых поэтов и рок—музыкантов. Может, мы и рисковали немного, сверкая нашими длинными ногами в коротких юбках на виду у всей этой толпы, но на тот момент нас это заботило мало. Мы пили Колу, сплетничали, хихикали, как ненормальные, и ощущали себя самыми красивыми на свете. Вдруг мой взгляд выцепил знакомый образ. Не может быть! Это же… он! Я затормозила и ошарашенно уставилась на Андрея, в одиночестве сидящего на скамейке. Знакомые взъерошенные пряди блеснули в лучах закатного солнца медными бликами. В руках у него была бутылка виски, и он отпивал из горлышка янтарную жидкость так невозмутимо, будто это был не крепкий алкоголь, а обычный чай.

– Девочки, я вас покину, – бросила я своим и, едва справляясь с волнением, подошла к Андрею. Вблизи стало понятно, что он пьян. Впрочем, это было неудивительно, учитывая, что в бутылке оставалось чуть меньше половины. Другая половина, очевидно, уже плескалась в Локи, прилично затуманив его ясные голубые глаза.

– П—полина, – нетвердо выговорил он, как будто даже не удивившись, – а я вот. Пью.

– Я вижу, – вздохнула я и села рядом. Терпеть не могла пьяных, мне даже родной брат казался отвратительным в таком состоянии, но почему—то на Андрея это не распространялось. Я не испытывала привычного чувства гадливости от вида пьяного парня, скорее горячее сочувствие. Андрей же почти не пьет, значит, у него была веская причина сидеть тут и надираться в одиночестве.

– Как у тебя дела, Локи? Я тебя целый год не видела, – говорить с ним было непривычно легко, наверное, мне казалось, что в таком состоянии он наш разговор потом и не вспомнит. А значит, можно было не бояться.

– Хрен—ново, – с трудом выговорил Андрей. – Ником—му я не нужен. Вот так.

– Маша? – тихонько спросила я, пронзенная внезапной догадкой.

Лицо Андрея исказилось, он молча кивнул и сделал еще один глоток виски, даже не поморщившись.

– Я так себе парень, п—понимаешь? Не для семьи. А ей надо, чтоб женился. Чтоб дома сидел. Ну а мне…Как я без гор? Как я без Эн—ка—ун—те—ра? – старательно выговорил он название той самой игры, которую я еще с того вечера запомнила.

– Неправда, – вдруг упрямо и решительно сказала я. – Ты не так себе! Ты самый лучший! Ты очень умный, очень добрый, а еще сильный, смелый и ничего не боишься. Ты просто мечта любой девушки! А еще ты красивый и…

Тут я вспыхнула и замолчала. Иначе открытым текстом призналась бы в любви другу своего брата.

– Полинка… – тихо проговорил он, пристально глядя на меня. Сквозь пьяную пелену, которая заволокла его глаза, я вдруг увидела настоящего Андрея. И он выглядел так, будто я сумела его удивить.

– Пойдем, – попросила я его ласково, – тебе надо домой.

Он отрицательно мотнул головой.

– Ну пожалуйста! Ради меня! – я потянула его за руку (пальцы сладко заныли от прикосновения к теплой гладкой коже), и Андрей на удивление подчинился, встав вслед за мной со скамейки.

Черт, нет! Какой ужас!!! Только стоя рядом с Андреем, я вдруг сообразила, что теперь я выше его. Выросла, блин, за год. Сам Андрей ничего не замечал, потому что сосредоточенно решал задачу, как устоять на ногах, не хватаясь за мою руку. А я проклинала свою великанскую наследственность. Зачем?! Ну вот зачем мне такой рост? Да Андрей теперь на меня вообще как на девушку не посмотрит, зачем ему такая каланча?