Надежда Жирохова - Нахал

Глава 1

Один год назад…

– Алла, нет, не трогай, разобьёшь. Я сама отнесу это в комнату, – смотрю на подругу, которая стирает слезы с глаз, и беру у нее стеклянный поднос с тарталетками, – хватит уже о Туманове сопли пускать, он тебя не достоин.

– Тебе легко говорить, тебя не соблазнил самый завидный парень в универе.

– А я, что тебе говорила? У него же девушка есть. Рябова тебе его ни за что не отдаст, да и они оба друг друга стоят.

Вообще, мы с девчонками живем в общежитии, на первом этаже. И когда вахтерша уходит на ночь в свою комнатушку, и там сладко всю ночь храпит, мы устраиваем вечеринки. Парни уже привыкли забираться к нам в окно и так же уходить, незамеченными. И, вообще, нам неслыханно повезло, мы могли даже после комендантского часа смело уходить, куда хотим. Первый этаж – это рай, поэтому мы не жаловались.

Сегодня у нас вечеринка и мы ждем, что Мария Федоровна, как обычно вырубится, а парни, наготове, в тачке сидят и ждут нашего сигнала. Вообще, у нас дружная компания: я, Алла и Вика. Как только нас заселили в одну комнату, на первом курсе так и сдружились, что не разлей вода. Вика встречается с Игнатом Громовым, а у него, в свою очередь, свои друзья: Саня Буров и Андрей Меньшиков. Мне нравится Андрей. Андрюшенька, как я его называю. Тихий парень, скромный такой, как мой отец. Мама говорила, что он первое время к ней подойти боялся и за ручку подержать. Так и мой Андрюша, стесняется. Сегодня я решила ему помочь, и сама начать действовать. Ну, а Алла, что Алла. Как-то на выходных, на дискотеке, перебрала и подошла к своей мечте, Максу Туманову, он, как раз, без своей пассии был. Макс у нас звезда, лидер. И к нему на хромой козе не подъедешь, а она подошла, да еще повисла на нем. Мы тогда с Викой думали, он опозорит нашу подругу, пошлет. Даже у меня коленки тряслись от того взгляда, который он бросил на нее. Его все парни в колледже уважали, сын какого-то олигарха, своя свита у него. Рябова, его девушка, дочка нашего мэра, учится с нами и воротит нос. Они даже в столовой восседают практически на троне. Отдельный стол, и все дела. Ну он и утащил ее с той вечеринки в какой-то пафосный отель. Романтика, свечи, вино. Алла на следующий день вся в облаках витала. Никогда ее такой не видела. Только вот потом он к ней даже не подошел. Как будто и не было той ночи. И Рябова тут как тут, за ручку его держит, на ушко что-то шепчет. Алла наша в жесткую депрессию ушла, и такой ненавистью к нему воспылала, что даже я страшилась ее.

Я, значит, ставлю тарелку на стол, вроде бы все. Нужно еще успеть самой собраться, чтобы Андрюша любовью ко мне воспылал.

– Я в ванную ушла, заодно вахтершу проверю, – горланю я, на всю комнату.

– Иди уже, иначе никогда не соберемся.

Я забираюсь в душ, затем сушу свои ярко рыжие волосы и укладываю, чтобы они красиво струились по спине. Заматываюсь в полотенце и пробираюсь в комнату.

– Вот, это вид! Можешь еще покрутиться? – слышу с боку хриплый смех.

Марат Огнев, тут как тут. Что он вообще здесь делает? Весь такой важный, в рубашке, Rolex на руке. И смотрит на меня своим нахальным взглядом, дырку так можно прожечь. Это, как раз, лучший друг Тумана, скорее всего, в гости к кому-то приходил. Ну не вписывается он в нашу обстановку и зашарпанные стены, сразу видно, что не нашего поля ягода.

– Ты валил бы, куда подальше, и дай пройти.

– Дам, только полотенце сними, я разок посмотрю и уйду, обещаю, – и взгляд такой сахарный, липкий, так бы и пнула гада.

– Отойди, иначе я закричу.

– Люблю, когда девчонки кричат. Мне, конечно, Балакова, еще бы ты на коленки встала, – он даже проводит ладонью по своему бугру. Меня такая злость берет, что я, не задумываясь, пинаю его коленом прямо в пах, а у него глаза, кажется, из орбит выпадают.

– Убью суку, – рычит он, загибаясь. Я, пользуясь случаем, запрыгиваю в комнату и запираю дверь на замок.

Прыскаю в кулак, так ему и надо! Будет знать, как ко мне приставать. Ну не люблю я этих всех мажоров. Тумана, вообще то, боюсь. Он, бывает, таким взглядом на нас посмотрит, как будто я его воздух ворую. У меня даже мурашки по спине бегут. С ним бы такой трюк точно не прокатил, оторвал бы мне руки. Его даже наш завуч боится, как только Туман вопрос свой задаст, он заикаться начинает. Всем смешно, а мне его жалко становится. Ну, не заслуживает этот мажор тех почестей, что ему вечно оказывают. Ему и директор наш поблажки всякие делает, знает, что отец прикроет его дорогую задницу. Кстати, задница у него, что надо, и руки такие накачанные, пресс. Красивый гад! Вот этим и пользуется. Девчонки с первого курса вешаются на него.

– Ты там посмотрела? Спит наш ротвейлер или нет?

– На вахте нет ее, поэтому можете сигнал подавать, я только, подождите, переоденусь.

Я натягиваю на себя платье, с выпускного, единственное в своем роде и числе. Другого у меня, просто – напросто, нет. Мать работает ветеринаром, отец на стройке. Слава богу, учебу оплачивают, еле сводя концы с концами. Я же в самом крутом университете учусь, на втором курсе. Деньжищи, за обучение, о-го-го какие. Над платьем мы, конечно, с девочками поколдовали, обрезали, покороче, и ушили, где нужно. В итоге получилось ультрамодное. Конечно, Рябова в таких на повседневную носит, но мне до нее далеко.

Парни, насвистывая, забираются в окно. Вот Громов Вику к себе прижимает и смачно целует. Следом Андрюша мой забирается. Такой весь красивый, в спортивном костюме и ботинках на каблуке. Ну и что, что спортивный стиль к классике не подходит, главное, ему идет. Только Вика бросает на его обувь такой взгляд, и так лицо вытягивает, что хочется засмеяться в голос. Прикусываю щеки и хмыкаю, приветствуя их. Санька тоже здесь.

– Ну что, вы принесли? – спрашиваю я.

– Да, у Санька пакет.

Сашка достает на стол бутылки, и мы все прямо на полу и располагаемся. Вика на телефоне включает музыку, ну, и вечеринка пошла в разнос. Давно я столько много не пила и так громко не смеялась. Кошу все время взгляд на Андрюшу, а он краснеет, до корней волос. Мама одобрит такого жениха. Музыка становится громче, и мы вскакиваем, пританцовывая. Вон, даже Санек приплясывает.

– Слушайте, а давайте в бутылочку играть? – кричит Вика.

Ну, я, значит, глаза снова на Андрюшу, а он как рак, когда его переваришь. Боюсь за его благополучие, вдруг горлышко на меня покажет, он же в обморок упадет.

– Нет, давайте в чертово желание, – выдвигаю свою версию я.

Это наша игра, которую мы сами придумали. Кто в карты проигрывает на дурачка, тому и желание загадываем, самое страшное, на чтобы человек, в здравом уме, просто так, не согласился. Отвертеться нельзя, таковы правила. В прошлый раз Алле я загадала, чтобы она позвонила Федору Большакову, самому отстойному пацану, заучке, и призналась ему в любви. Она, конечно, мне до сих пор это вспоминает, но было очень весело.