Мишель Рид - Страсть по-флорентийски

– Я тоже никогда не говорила тебе эти слова, вздохнула она.

– Тебе и не нужно ничего говорить. Ты вышла за меня замуж, не доверяя мне, и этого достаточно.

– Но и ты женился на мне, искренне веря в мою виновность, – возразила Шеннон. – Наверное, теперь я тоже должна признаться тебе в своих чувствах, да?

– Конечно! – воскликнул Лука, с надеждой глядя на нее. – Какой же мужчина обнажит свое сердце, не ожидая, что его избранница сделает для него то же самое?

– Глупенький, – мягко засмеялась Шеннон и, освободив свои пальцы, обняла его за шею. – Я люблю тебя, Лука, – прошептала она. – И всегда буду любить… даже несмотря на то, что ты самый настоящий плут. Решил, будто сегодня отличный день, чтобы сказать мне о своей любви, поскольку я подарила тебе красивого сына и ты настолько переполнен любовью и гордостью, что даже не знаешь, что с этим делать.

– Ну… наверное, ты права. – Лука лениво улыбнулся, но сразу же снова стал серьезным. Больше ты никогда не будешь рожать, – хрипло объявил он. – То, через что женщина в наше время должна пройти, чтобы родить, – это варварство.

– Ерунда, просто все произошло слишком быстро, – улыбнулась Шеннон, затем вдруг нахмурилась. – Почему ты так на меня смотришь? Я выглядела ужасно, когда рожала, не так ли?

– Ты была изумительной! – Лука обхватил ладонями ее лицо и снова поцеловал, на этот раз страстно. – Ты была сильной и храброй, а я потерял самообладание и ничем не мог помочь. Я…

– Ты держал мои руки и всячески поддерживал меня, – мягко напомнила ему Шеннон. -Это ты делал меня сильной, Лука.

– Тем не менее мы никогда это не повторим, настаивал он. – Я женился на тебе, чтобы любить и заботиться, но не заставлять тебя страдать!

– Ради ребенка можно пойти на любые страдания. Лука, где наш сын? – неожиданно заволновалась она. – Когда врачи его забирали, они пообещали вернуться через несколько минут. А прошло уже…

– Успокойся. Ребенок в надежных руках. – Лука нежно погладил ее по щеке и усмехнулся. – Он с моей мамой.

От удивления у Шеннон округлились глаза.

– Твоя мама здесь?

– София и Рената тоже, – кивнул Лука. – Двадцать минут назад они пытались разобраться, на кого он похож – на ирландца или на флорентийца.

– О господи! – Шеннон чуть не задохнулась от ужаса. – У него что, выросли рыжие волосы с того момента, как я видела его последний раз?

– Нет, волосы у мальчика по-прежнему темные, как и мои, – засмеялся Лука. – Он прелестный, а ты у меня просто красавица! Я обожаю рыжие волосы. Я обожаю тебя. И когда наконец заберу вас обоих домой, то с удовольствием начну доказывать тебе, насколько сильны мои чувства.

– Ты уже говоришь о сексе, – пожурила его Шеннон.

– Я говорю о любви, о настоящей и всепоглощающей любви, – поправил Лука и тут же решил показать ей, в чем разница между этими словами.