Лика Авина - Дорога к счастью

Сегодня понедельник. После выходных очень не хочется идти на работу. Личной жизни у меня нет, но и работа как-то протекает автоматически. Нет, на работе меня уважают. Я ответственная и диплом получала сама. По специальности я юрист, вторая специальность- психолог, работаю в прокуратуре штатным консультантом- психологом. Бывают интересные дела, правда хорошие люди попадаются редко. Зовут меня Никитина Маргарита Дмитриевна, внешность у меня нормальная, но отношения с мужчинами не клеятся. Как только кавалер узнаёт, кем я и где работаю, так сразу и исчезает. Но я к жизни отношусь философски. Поэтому убеждена, что, несмотря на то, что мне уже тридцать, свою судьбу ещё не встретила. Живу я отдельно от родителей, в квартире которая мне досталась от бабушки. От неё же я унаследовала упрямый характер и твердые убеждения о том, что отношения между женщиной и мужчиной должны быть честные. Что женщина никогда не должна первая проявлять инициативу и все решения должен принимать мужчина, по той простой причине, что он носит звание сильного пола. А поскольку мой мужчина мне ещё не встретился, я как свободная женщина надежду не теряла, но и никогда не навязывала своё общество. Единственное, что меня смущало, что все знакомые моего возраста уже пережили первую любовь и первую драму в своей жизни, иной раз уже и не одну, чем я похвастаться не могу. Если у меня не получались отношения, расставания не были для меня драмой. Иногда в минуты отчаяния я думала, может быть я бракованная?! Но эти минуты проходили, и я опять считала, что не встретила свою судьбу.

Утром настроение случилось лирическое и я решила пройтись пешком. Тем более что я на работу вышла пораньше и могла себе это позволить. Улицу, по которой я иногда прогуливалась, перекопали. И мне пришлось обходить. Свернув в соседний двор, я увидела на детской площадке девочку. Внимание на неё обратила, потому что, во-первых, ещё рано, во-вторых погода пасмурная, а в-третьих, она была одна. Ни родителей, ни подруг рядом не было. Девочка не играла, а сидела на качели и как-то ёжилась. Конечно я подошла.

– Привет. А как тебя зовут?

– Алёна Громова.

– Сколько тебе лет?

– Уже семь.

– Почему ты одна? Где ты живёшь?

– Вот в этом подъезде живу. Папа ещё не приехал, а к бабе Зине не хочу. Она храпит и ругается.

– А папа откуда должен приехать?

– Из рейса. Он у меня работает на огромной машине с прицепом.

– А мама где?

Девочка замолчала и отвернулась. Я не поняла, что не так?

– Как тебя зовут? – спросила Аленка.

– Тётя Рита. Ты вся дрожишь, я бы тебя с собой взяла, но боюсь тебя потеряют и искать будут. Подожди, – я позвонила на работу и отпросилась на полдня. – Алён, пошли домой. Показывай, где ты живёшь?

И девочка без разговоров поднялась и повела меня, незнакомую тётку, домой. Придя в квартиру, я обратила внимание, что квартира хорошая, но запущенная. Везде пыль и грязь. Я прошла на кухню – холодильник пуст. Обратила внимание, что, несмотря на то, что лето, у девочки холодные руки и красные глаза. Потрогала лоб, ребёнок горит. Я включила телевизор и, уложив Алёну на диван, позвонила знакомой. Анна работала врачом-терапевтом. Мне перечисли лекарства, которые надо купить. Я пошла в аптеку. Она была недалеко. Вернувшись, увидела, что девочка лежала, но у неё начиналась лихорадка. Было странно. Где взрослые? Кому-нибудь нужен этот ребёнок? Я дала девочке лекарства. Плохо, что я была в форме. В ней неудобно убирать, а здесь не мешало бы.

– И здравствуйте. Вы кто такая? – раздалось за спиной. Я повернулась и увидела преклонного возраста женщину.

– Здравствуйте. Я хотела бы узнать Вы кто? – сказала я, показывая своё удостоверение.

– Я соседка. А вас опека прислала? Я только на минутку отвлеклась, а эта гадина уже сбежала!

Я была в шоке.

– Где родители ребёнка?

– Как где? Отец в рейсе, будет послезавтра. А мать известно где, на кладбище. Я помогаю Толику с девочкой.

– Плохо помогаете. Девочка болеет. Вы вызвали педиатра?

– Отец приедет и вызовет.

– Я через полчаса вернусь, а вы посидите здесь с Алёной и никуда её не уводите.

Я помчалась домой переодеваться. По дороге позвонила на работу, взяла три дня за свой счёт. Еще участковому врачу. Сделала вызов. Я понимаю, что звучит абсурдно, у меня своих детей нет, а девчушка зацепила меня за душу. Надо помочь ей и её папаше. Понимаю, что инициатива обычно бывает наказуема, но ничего не могу поделать.

Идем по полю с дочкой. Алёна собирает цветы и пытается плести венок. Я поворачиваю голову и вижу, что метров 200 от нас в стороне стоит моя супруга Света. Грудь сжимает обида и боль. Мы очень скучаем по ней. И тут я просыпаюсь с испариной на лбу. Опять. Опять мне приснился этот сон. Света умерла больше года назад. Она была сердечница. Мы ничего не подозревали. Я не знаю, когда у неё начались проблемы с сердцем, но когда она стала на учёт по беременности, они уже были. Ей не рекомендовали рожать. Она была настолько упряма, что никого не слушала. Я пытался уговорить, но это мой ребёнок тоже и после принятого решения рожать, молча сходил с ума от переживаний. Ей сделали кесарево, и слава Богу всё обошлось. Все остались живы, ну и почти здоровы. Свету поставили на учёт к кардиологу. Так прошло чуть больше пяти лет. И в один самый страшный день для нас с Алёной у Светы остановилось сердце. Врачи мне что-то объясняли, но я никого не слышал. Боль, пустота, я сейчас даже не опишу эти чувства. Мы со Светой детдомовцы. Родительской помощи ждать неоткуда.

Я остался один с пятилетним ребёнком на руках. Если бы у меня не было Алёны, я бы просто не жил. Нет, себя убивать я бы не стал, но сердце остановилось бы само. Ему не для чего было биться. Света и я были одним целым. Мы познакомились в детдоме и никогда не разлучались. Понимали друг друга с полуслова, а иной раз и полуслова не надо было. Всё, что я мог делать, это разбираться в машинах. Поэтому работал водителем на фуре. Когда не стало Светы, я пробовал найти работу, чтоб не отсутствовать дома сутками. Да деньги платили хорошие. Теперь я у Алёны один. Опека и так за нами следили в оба. В фирме, в которую устроился, работу мне давали, учитывая обстоятельства. Утром уехал- вечером дома. Помогала мне соседка. Я ей платил. Да я мог нанять няню и спокойно ездить на дальние рейсы, но, во-первых, у нас с Алёной появилась необходимость перед сном обязательно разговаривать, а во-вторых, органы опеки нас контролировали. Я мог себе позволить дальний рейс, чтоб подзаработать очень редко. Не чаще раз в два месяца.

Вот и сейчас я поехал на три дня. Алёне не нравилось оставаться с бабой Зиной надолго. Соседка была женщиной грубой и резкой, но она безотказно соглашалась нам помогать. Я ей доверял. Сейчас у меня болело сердце. Было неспокойно. Я позвонил бабе Зине, на что она резко сказала, что у них всё хорошо. Просила, чтоб я не мешал, и положила трубку. Сказать, что я успокоился? Нет, но немного отпустило. Во всяком случае все живы. Уже после завтра буду дома и сразу станет ясно, что меня беспокоило. А сейчас погрузка.