Кей Торп - Костер желания

― Думаю, при сложившихся обстоятельствах мы можем забыть о формальностях — называйте меня по имени.

― В таком случае меня зовут Николь.

― Я в курсе. Мне также известно, что вам двадцать четыре года и вы до сих пор не замужем, что удивительно при вашей внешности. Впрочем, ваша мачеха предпочла опустить подробности.

― Скоро она станет вашей мачехой, интересно, как вы будете называть ее тогда? — Николь намеренно выделила последние слова.

― У моего отца еще есть время, чтобы одуматься. — Николь не столько увидела, сколько почувствовала, как напряглось лицо Маркуса. — Я надеюсь, он поймет, что представляет собой эта женщина.

― И что же она, по-вашему, представляет?

― Женщину, которая заботится только о себе и своей выгоде и которая ни перед чем не остановится, лишь бы увеличить собственное благосостояние.

― К примеру, броситься под колеса машины, за рулем которой сидит абсолютно незнакомый человек. — Николь постаралась вложить в свои слова как можно больше сарказма. — Насколько я поняла из ее рассказов, она отстала от своей группы и пыталась поймать такси, чтобы вернуться в порт, когда ваш отец едва не наехал на нее. Не думаю, что простому смертному по силам подстроить такую встречу. Лично я вижу в происшедшем перст судьбы.

― Что ж, ваша мачеха не растерялась. Узнав имя отца, она постаралась использовать ситуацию с наибольшей для себя выгодой.

― Имя Пераца может многое значить для венесуэльца, но вряд ли в тот момент оно что-нибудь сказало моей мачехе, точно так же как оно ничего не сказало мне, когда я его впервые услышала. После всего, что произошло, Леонора пребывала в шоке, ваш отец любезно подвез ее до ближайшего отеля и предложил выпить чего-нибудь крепкого, они разговорились… — Николь сделала паузу, — остальное уже история.

— «Остальное», как вы изволили выразиться, еще может перемениться, — жестко ответил Маркус. — И не надо обольщаться — ваше присутствие не отвлечет меня от намерения расстроить свадебные планы вашей мачехи.

― Да? — Николь чуть не поперхнулась от удивления. — А предполагалось именно это?

― Думаю, именно это было на уме Леоноры. И, глядя на вас, я нахожу идею весьма достойной — вы не лишены привлекательности.

― Из всех известных мне людей вы самый невыносимый. — Николь задохнулась от возмущения, пытаясь подобрать слова, которые бы заставили Маркуса пожалеть о сказанном. — Вам все равно не удастся помешать Леоноре и Эдуардо пожениться. Я разговаривала с ним по телефону, он совершенно ясно дал мне понять, каковы его чувства. И если бы вы, как и полагается любящему сыну, относились к решениям отца с уважением, то оставили бы его в покое.

― И вы еще смеете обвинять меня в неуважении к отцу? — Похоже, ей все-таки доведется увидеть Маркуса Пераца в гневе.

― Я ни в чем вас не обвиняю. — Николь старалась делать вид, что его тон не произвел на нее никакого впечатления. — Я просто не хочу, чтобы вы испортили ему жизнь. В его возрасте никому не хочется быть одиноким, тем более Эдуардо посчастливилось найти женщину, которую он полюбил.

― Только не пытайтесь убедить меня, что ею тоже движет любовь!

― Но почему бы и нет?

― Не стройте из себя идиотку! Вы не хуже моего знаете, каковы истинные цели вашей мачехи. Она искусно расставила ловушки, пользуясь своей внешностью как приманкой, и поймала отца на крючок. И все это только ради денег!

― Разумеется, вы сами никогда бы не клюнули на такую приманку. — Николь уже и не пыталась скрыть раздражение, которое вызывал у нее этот человек. — Ведь вы видите всех насквозь!

― Ответьте мне на один вопрос, только честно. Вы сами-то верите, что ваша мачеха может испытывать какие-то чувства к моему отцу?

― Я знаю Леонору уже много лет и верю, что она никогда бы не вышла замуж за человека абсолютно ей безразличного, каким бы богатым он ни был. Я также сомневаюсь, что ваш отец настолько неблагоразумен, чтобы попасться на такую удочку. Насколько я поняла, он намного старше Леоноры и, наверное, уже давно научился понимать, когда женщинам нужен он сам, а когда — его деньги.

― Между ними меньше двадцати лет разницы.

― Должно быть, он был совсем молодым, когда женился на вашей матери? — Николь казалось, что Эдуардо гораздо старше. — Как давно вы потеряли матушку?

Маркус бросил на нее злой взгляд.

— Мы здесь не для того, чтобы обсуждать мою мать!

— Нас вообще скоро может не быть, если вы не начнете следить за дорогой. — Маркус, увлекшись разговором, случайно выехал на встречную полосу. Только чудом они разминулись с едущей по ней машиной. — Господи, вы чуть не врезались в этот автомобиль! Я вовсе не хотела вас расстроить, но, похоже, если между нами и есть что-то общее, то только это.

Прошло несколько минут, прежде чем последовал ответ. Было видно, что на этот раз он полностью контролирует свои эмоции.

― Она умерла от малярии десять лет назад.

― Десять лет одиночества — это большой срок для мужчины.

― Отцу вовсе не обязательно быть одному. Нашлась бы масса желающих его утешить.

― Значит, он был другого мнения, если не спешил предложить этим утешительницам постоянные отношения. Я ведь не говорю, что Леонора должна занять место вашей матери — ей все равно не удастся этого сделать, — но с ней в жизни вашего отца может появиться новый смысл.

― Но какой ценой?

― Так вот что на самом деле вас волнует: вы беспокоитесь не за отца, а за себя, вернее, за свое наследство!

― Достаточно! — У Маркуса даже губы побелели от ярости. — Вы зашли слишком далеко!

Николь и сама почувствовала, что в этот раз перегнула палку. Едва ли таким поведением она поможет Леоноре.

Они съехали с главного шоссе на узкую дорогу, бегущую между холмами, за ними открылся вид на широкую цветущую долину. В центре долины располагалась небольшая живописная деревушка с возвышающейся над остальными постройками церковью. Солнце уже садилось, когда впереди наконец засверкал белыми стенами большой дом. Отстегнувшись, Николь вылезла из машины. От дома к ней навстречу спешила Леонора.

― Ну, наконец-то, дорогая, я так рада тебя видеть. Ты прекрасно выглядишь, как будто и не провела столько времени в дороге!

― Все потому, что путешествовала первым классом. — Николь обнялась с мачехой. — Тебе не стоило так тратиться.

― А я и не тратилась. За все заплатил Эдуардо.

Николь перевела взгляд на Эдуардо, подошедшего к ним. Сразу же бросалось в глаза внешнее сходство между Маркусом и его отцом, только Эдуардо был намного крупнее и его виски уже начинала серебрить седина. Да и теплота, с которой он приветствовал Николь, заметно отличала его от сына.

― Большое спасибо. Вы так щедры, сеньор Пераца. — Она протянула ему руку.