Лана Пиратова - (Моя) девочка (босса)

Брюнетка за соседним столиком откровенно рассматривает меня, не стесняясь ни официанта, иногда косящегося на ее демонстративно задранное платье, ни редких в столь поздний час посетителей ресторана.

Начало одиннадцатого. Все приличные женщины уже дома, а неприличные… Неприличные ищут приключений и я готов помочь им в этом.

Я оценивающе осматриваю брюнетку. Шоколадные волосы спадают на плечи. Челка почти касается глаз и она периодически поправляет ее своими тонкими пальчиками. Отмечаю про себя пухлые губы, которые брюнетка то облизывает, то закусывает ровными белоснежными зубками. На ней красное платье с глубоким декольте. О стройности ног можно судить по тому, как высоко задрано это самое платье.

Сколько ей? Думаю, моя ровесница, лет двадцать пять, не больше. Значит, опытная и сможет доставить мне удовольствие. Об ее удовольствии побеспокоюсь я.

Игра в «угадай, в какой позе я тебя представляю» надоедает. Пора переходить к следующему этапу. Пока девочка не остыла. Сама она, похоже, не собирается пока подходить. Но я не гордый, подойду сам.

Кажется, она была с подругой, только та куда-то подевалась, бросив свою оголодавшую по ласке спутницу. То, что брюнетке нужно именно это, понятно по ее глазам и по тому, как она часто облизывает губы, глядя на меня.

Подозвав официанта и щедро наградив его чаевыми за то, что он вынужден был наблюдать наши с брюнеткой переглядки, направляюсь к ее столику.

Она, похоже, понимает, что иду я к ней, и точно не за тем, чтобы спросить, который час. Брюнетка вся как бы подбирается, садится ровнее на стуле и поправляет подол платья.

Смелости хватает только, чтобы глазами стрелять? Сейчас проверим.

– Можно? – спрашиваю я, подойдя к столику и отодвигая стул.

Брюнетка кивает, поднимая на меня заметно поплывший взгляд своих голубых глаз.

Сажусь, по-хозяйски положив на стол брелок от машины и телефон.

– Скучаешь? – интересуюсь я.

– Уже нет, – брюнетка улыбается и так стреляет в меня своим взглядом, что не оставляет мне сомнений в правильности моих действий. Она явно ждала моего прихода.

Необычное сочетание: шоколадно-коричневый цвет волос и голубые глаза. И глаза такие большие, на поллица, а сейчас в них еще и игривый огонек. Их хозяйка явно сегодня не останется без приключений. И почему бы мне не стать тем, кто ей их обеспечит?

Чувствую, как под столом ее нога касается моей и трется о коленку. Да, тут и делать ничего особо не придется.

– К тебе или ко мне? – просто спрашиваю я.

– Ко мне нельзя, – отвечает брюнетка.

Ясно, замужем, значит. Но так даже лучше. С замужними дамами меньше проблем. Отдохнули и разбежались. И никто ни от кого ничего не ждет.

Значит, ко мне. У меня таких проблем нет. Жениться я не собираюсь еще очень долго.

Даю знак официанту принести нам счет, расплачиваюсь, на что брюнетка надувает губки и возмущается:

– Не надо, у меня есть деньги.

Она пытается вытащить из кошелька карту, но я просто накрываю ее руку вместе с кошельком своей ладонью и подаю официанту свою карточку.

Встаю из-за стола, говорю брюнетке:

– Пошли?

Она делает попытку встать со стула, но получается это у нее с трудом. Она покачивается и хватается за стол.

Хватаю ее за талию, удерживая от возвращения на стул. Теперь она оказывается в опасной близости. Такая худая, хрупкая. Но одновременно такая притягательная.

– Обними меня за шею, – шепчу я брюнетке.

Ее рука ложится мне на шею и пальчики нежно касаются моей кожи. От места прикосновения пробегают мурашки. Давно меня так не выстреливало от одного лишь касания. Я придерживаю брюнетку за талию и мы выходим из ресторана.

Я в отличие от моей партнерши на сегодняшнюю ночь уверенно стою на ногах, поэтому усаживаю брюнетку на пассажирское сиденье, пристегиваю ее, и сам сажусь за руль.

Всю дорогу брюнетка молчит и мне порой кажется, что она и вовсе уснула. Но спящая красавица не входит в мои планы. И брюнетка разубеждает меня, когда до моего дома остается буквально минут десять. Я чувствую на колене ее руку.

Я опускаю глаза и вижу, как рука медленно, но верно поднимается выше. Каждая мышца напрягается. В ожидании. С трудом, но заставляю себя опять смотреть на дорогу, а не на руку брюнетки на моей ноге. Если она не остановится, мы точно куда-нибудь влетим.

– Я за рулем, – пытаюсь тормознуть ее.

Но она как будто не слышит меня. Я крепче впиваюсь руками в руль. Как у нее это получается? Казалось бы, простые касания, но я так заведен, что жму педаль газа в пол, чтобы быстрее доехать до дома.

Я преодолеваю расстояние до дома за считанные минуты, паркуюсь и вытаскиваю брюнетку из машины. Просто беру ее на руки и несу в подъезд. В лифте она обнимает меня за шею и тянется, чтобы поцеловать. Я улыбаюсь, мне нравится ее активность. Целую ее, пока нежно, проверяя ее вкус и свои ощущения.

К счастью, лифт у нас быстрый и брюнетка не успевает расстегнуть на мне все пуговицы рубашки.

Аккуратно ставлю ее рядом с дверью в свою квартиру и прижимаю одной рукой к стене, чтобы не упала. Второй рукой открываю дверь.

Хватаю брюнетку себе на плечо и, скинув ботинки, сразу же несу ее в спальню.

И я теряюсь в своих же ощущениях на ближайшие часы. Все меркнет перед мощнейшим ураганом страсти и безумия.

Брюнетка оказывается очень горячей. И очень голодной.

Почти изматывает меня.

Но она настолько прекрасна в этом своем желании, что я оказываюсь на грани безумия. И готов упасть туда вместе с ней.

– Как же хорошо, Господи, – слышу я охрипший от криков голос брюнетки.

– А ты, оказывается, красноречива, – усмехаюсь я и целую ее в плечо.

С момента нашего знакомства это самая длинная произнесенная ею фраза.

Моя жизнь давно стала похожа на скучное немое черно-белое кино. Примерно с того момента, как я вышла замуж. Мой муж почти на тридцать лет старше меня и на пять лет старше моего отца.

Наверное, если бы я любила его, то эта разница не имела бы большого значения. Но замуж за него я вышла из чувства долга.

Мой отец и мой муж – давние партнеры и, когда у отца начались большие проблемы в бизнесе, именно мой нынешний муж пришел ему на помощь. Он погасил все его долги, прикрыл от органов, но взамен предложил отцу породниться. Отец и не возражал. Он искренне считал, что Владислав Георгиевич (так зовут моего мужа) – отличная партия для меня. Человек уважаемый и состоятельный. Обходительный и щедрый. А еще его кредитор и спаситель. Мама отца поддержала. Она вообще, в принципе, не особо возражала отцу. Поэтому на ее твердую позицию рассчитывать не приходилось.