Натализа Кофф - Живу тобой

– Скоро тебе надоест сопротивляться, девочка, – разобрала я приглушенное бормотание.

А мозг уже стремительно отключался, потому что пьянящий аромат мужчины забивался в ноздри, лишал воли, подчинял мое тело запретным желаниям.

– Не надоест! – заявила я дерзко.

Вместо ответа жадные губы прижались к моему рту. И это был уже совершенно другой поцелуй. Он отличался от того, что Сэм похитил позавчера.

Я бы рухнула на пол, потому что колени подкосились. Пришлось вцепиться руками в тонкую ткань свитера. Я чувствовала, как широкие ладони плавят кожу под одеждой, как мое тело упирается в напряженные мышцы этого нахала, более того, я вполне четко ощущала его возбуждение.

Поцелуй был жадным, диким, настолько эротичным и обещавшим так много, что мое сопротивление постепенно испарилось. У меня хватало сил только на то, чтобы не упасть к ногам этого мужчины.

– Сегодня в девять, Тина, состоится прием в «Эйфории», – хрипло проговорил Сэм, отстранившись ровно настолько, чтобы суметь произнести несколько слов, но жадные и твердые губы все еще касались моего рта при каждом движении. – Всеволод доставит тебя. Будешь хозяйкой.

– Самуил Георгиевич, это, млять, уже даже не смешно! – прошипела я в его губы.

– Тина Вершинская умеет ругаться матом? – усмехнулся Молотов, но рук не разжимал, я все еще практически висела на нем, прижата к напряженному и возбужденному телу, без возможности убежать или скрыться от проницательного карего взгляда.

– Послушайте, Молотов, – начала я, но мой рот тут же был запечатан поцелуем, не менее жадным, горячим, глубоким и выпивающим остатки моего бедного мозга.

– Сегодня. В девять, Тина! – хрипло припечатал Сэм, шумно втянул воздух носом у моего виска и пригрозил: – Ты приедешь в «Эйфорию», либо я приеду к тебе. И тогда все будет иначе.

Как именно «иначе» я не стала уточнять. Понятно и без слов. И во взгляде Молотова плескалось обещание выполнить свою угрозу.

В моих мыслях начали мелькать воображаемые картинки, как Сэм врывается в мою квартиру, разносит там все в щепки и добирается до моего безвольного тела.

На контрасте с грубоватым голосом, полным угроз, руки Молотова аккуратно удерживали мое лицо. Обжигающие, сильные пальцы поглаживали уголок рта и щеку. И это дезориентировало. Выходит, Молотов может быть грубым и одновременно внимательным и нежным.

Это подкупало.

– Хорошо. Я приду, но не буду заниматься с вами сексом! – упрямо вскинула подбородок.

По моей шее тут же прошлись кончики мужских пальцев, посылая миллиард мурашек по всему телу. И все они сосредоточились внизу живота, скрутились в сладкий и напряженный комок.

– Боюсь, сегодня на секс меня не хватит, Тина, – усмехнулся Сэм. – Но спать будем вместе.

Я задохнулась от столь самоуверенного заявления. Но Сэм уже отпустил меня, позволив скользнуть в кресло.

– Какой же вы невыносимый тип! – возмущенно воскликнула я. Так мне показалось. А на деле же пробормотала едва слышно.

– Заканчивай с это чертовой вежливостью, малышка, – грубовато велел Молотов, шагнул спиной назад, но все еще не сводил жадного взгляда с моего рта.

– Вам опять звонят! – подсказала я, пытаясь взять себя в руки.

– Еще раз «выкнешь» мне и я плюну на все планы, – Сэм сжал массивную челюсть и сверкнул недовольным взглядом. – Думаю, твоему отцу не понравится то, как ты будешь покидать этот офис, Тина. На моем плече, шикарной задницей кверху.

– Обязательно грубить, да, Сэм? – вспыхнула я.

– Я давно не мальчик, Тина, да и тебе сопляк ни к чему, – усмехнулся Молотов, а уже перед самой дверью смерил меня жадным взглядом, в котором все еще полыхало сексуальное желание, даже, я бы сказала, голод, и добавил: – К тому же, я тебе нравлюсь, малыш. Иначе ты бы вызвала охрану.

Дверь с тихим щелчком закрылась. Я осталась в кабинете наедине со своими мыслями. И тихим шепотом произнесла вопрос:

– Почему я не вызвала охрану?!

Это был крик моей дезориентированной и растерянной души. Ведь не было раньше вот так. Никогда еще так сильно мне не нравился мужчина, которого я невзлюбила при встрече. И немного боялась. Вернее, боялась я даже не мужчину, а свою реакцию на него.

И опять все покатилось к чертям собачьим!

Сам дьявол дернул меня, притащиться к Тине в кабинет еще до начала рабочего дня. Мог бы поспать час-другой, настроиться на очередной безумный день и гребаный прием на моей территории. А вышло все иначе.

Зато позавтракал и прощупал девчонку.

Дерзкая она, боится меня. Это видно. Но не пасует. Не убегает, увидев меня, не прячется.

А вот это как раз очень плохо, потому что с каждой встречей затягивает эта девочка все больше.

И ведь решил все давно, думал, хватит пару побрякушек в подарок, пару ночей и опять станет скучно.

Да хрен там. Тина – другая. Непохожа ни на кого. С ней хотелось забыть о проблемах, смотреть на нее и думать о том, как она ладно и грамотно вписывается в мою жизнь.

Уже сидел в машине, когда Никита привез тот самый кейс, который я ждал.

На память подобрал код, открыл замок, поднял крышку.

Зелень изумрудов прекрасно подойдет к цвету глаз Вершинской. Знал бы мой постоянный клиент, для кого именно я выдернул обещанный ему заказ, удавился бы.

Но плевать. Тине эти камни пойдут больше, чем новой любовнице Волчка. Старик-депутат переживет, а взамен получит скидку на новый заказ, который мои люди уже к вечеру доставят по нужному адресу.

Игра стоила свеч. И я уже представлял Тину в этом колье, голой с камнями на тонкой шее.

Это будет убойное зрелище. Без сомнений.

– В офис! – скомандовал я Никите, а сам прикрыл глаза.

Жутко хотелось спать, но сон подождет. Предстоит уладить довольно много вопросов.

Никита уже знал мои привычки, и в салоне тачки меня ждал крепкий кофе.

Уже черт понять, какая кружка по счету за это утро. Но иначе мозги не соображали.

Щелкнул зажигалкой, затянулся горьким дымом, отпил остывающий кофе.

– Передай Всеволоду, – кивнул Нику на кейс, лежавший рядом со мной на сиденье.

Никита выполнил приказ, и уже через пару минут мы мчались в офис.

Рабочий день давно начался. Совещания, встречи, поставщики, местные клиенты – все это ждало моего вмешательства. Но прежде придется уладить еще один вопрос. Денис Молотов – мой младший брат и генератор вечных проблем на мою голову – уже оборвал мой телефон, а секретарь извела на брата кучу чашек кофе и собственных нервов.

Дэн был избалованным сыном второй жены моего отца. И только наше родство и память об отце не позволяли мне вышвырнуть щенка из бизнеса.

В приемной меня встретила секретарь. Вера Геннадьевна выглядела взъерошенной, но старалась невозмутимо улыбаться.