Натализа Кофф - Порочная слабость

Я облизнула пересохшие губы. Черт! И с чего же начать? Как выкрутиться из этой ситуации?

Минет?! Она, млять, предложила отсосать в обмен на свободу какого-то лоха?!

Да твою же мать! Что она творит, эта мелкая пигалица?!

Но даже от мысли, что мой член окажется у нее во рту – меня скручивало в бараний рог.

Это просто наказание какое-то. Адские пытки. За все мои грехи. За все проступки. Явилась Аделина в мою жизнь, и небеса разверзлись под ногами!

Чертова девка!

На хрена я вообще сунулся к ней? Шмель и сам бы справился: припугнул, запер бы и разобрался с ее хахалем.

Так нет же, я набросился на девчонку.

Но, черт меня подери, руки так и тянулись к ней. А когда понял, что на ней шмотки какого-то лоха, я и вовсе слетел с катушек.

Лина сидела напротив, сжавшись в комок. Я же ничего не видел, только ее розовые губы, по которым прошелся юркий язычок.

– Блядь! – выплюнул я, жадно следя за каждым ее движением и барахтаясь в безумном возбуждении. – Начинай!

Девчонка вздрогнула, словно от удара. Поднялась с дивана и приблизилась.

Она стояла передо мной. Смотрела сверху вниз. Не в глаза, а на член под натянутой тканью брюк.

Лина несмело опустилась на колени. Секунды тянулись долго, и с каждой прошедшей меня скручивало так, будто кто-то наматывал мои кишки на кулак.

Ее пальцы дрожали. И далеко не с первого раза ей удалось справиться с пряжкой ремня и замком.

Видел, как расширились ее глаза. Видел, как язычок вновь скользнул по нижней губе. И все, чего мне хотелось: собрать волосы девчонки в кулак и прижать ее голову к паху, чтобы ощутить влажные касания языка, чтобы почувствовать ее пальцы на своем теле.

Ожидание превратилось в муку. И когда хрупкие пальцы коснулись моего члена через ткань белья, я крепче сжал зубы.

Твою же мать!

– Хватит! – рявкнул я, вжимая пальцы в подлокотники кресла так, что костяшки побелели. А хотелось схватить девчонку и оттрахать жестко. – Свободна!

– Но… А как же Антон? – пропищала Лина.

Не выдержал. Схватил ее за затылок рукой и с силой притянул к себе. Глаза в глаза. Жалкий миллиметр отделял меня от ее нежного и порочного рта.

– Жив будет твой Антон, – выплюнул я.

Не утерпел. Жадно впился в ее губы. Не целовал. Наказывал. Кусал. Чтобы знала, кому принадлежит. Забыла об этом лохе. Чтобы знала: она моя, и я буду брать ее тогда, когда захочу!

– Еще раз ослушаешься, пожалеешь, – пригрозил я, разжал руки и выпустил девчонку на свободу.

Она дышала тяжело, надрывно. Но сама поднялась на ноги и замерла, словно ждала разрешения уйти.

– Ты меня услышала, – процедил я.

Встал со своего места, поправил одежду. По команде появился Шмель, подхватил Лину под локоть и увел.

И только тогда я шумно выдохнул. Чертова девчонка!

Кирпич привез меня в мою тюрьму. Квартира Заверина уже не пугала стеклянными окнами во всю стену и звенящей тишиной.

Мой охранник сурово молчал. Я старалась не привлекать к себе лишнего внимания.

Рот все еще горел от поцелуя Зверя. Голова гудела от взбесившихся мыслей, а руки, кажется, тряслись.

Черт! Что твориться с моей жизнью? Что происходит вокруг? Сумасшествие какое-то, не иначе!

– Он ведь ничего не сделает моей маме? – застыла перед спальней, в которую меня втолкнул Кирпич. – Слава?

– Ей – ничего, – невозмутимо проговорил охранник.

Взгляд Кирпича красноречивее всего говорил, что моя мама в безопасности. В отличие от меня и моего парня.

– Он обещал не трогать Антона! – выкрикнула я.

Тошика было жаль. И не хватало еще, чтобы друг пострадал по моей вине.

– Он и не тронет, – усмехнулся Кирпич.

Смысл сказанной фразы не сразу дошел до моего сознания. Лично не тронет. А вот что мешает Зверю отдать приказ своим людям?

Кирпич захлопнул дверь прежде, чем я смогла выкрикнуть следующую фразу.

Да и какую? «Не троньте Тошика»? А кто послушает?

Разве только стены.

Со всей силы ударила рукой по двери. Нет! Так не пойдет! Нужно искать выход, а не оставаться безмолвной пленницей, безропотно ждущей часа своей казни.

Кирпич вновь меня обшманал. Изъял телефон, который я прихватила у Тошика, ключи от квартиры и лифта, украденный «ствол».

Сей факт я приняла смиренно. Я пока не знала, как именно сбегу во второй раз. Но не сомневалась, что сбегу. И теперь уже спрячусь так, что ни Зверь, ни папаша меня не найдут.

Глубоко за полночь мне захотелось есть. Странно, что меня не заперли в комнате, а всего лишь велели «сидеть и не высовываться».

Но есть хотелось зверски. Пришлось ослушаться и перешагнуть порог моей камеры.

Застегнула молнию на спортивном костюме до самого подбородка и отправилась на кухню. Старалась ступать осторожно. Толком не знала, дома ли хозяин квартиры. Но на всякий случай хотелось быстренько прошмыгнуть мимо двери, ведущей в его комнату.

Оказавшись в просторной гостиной, через которую можно было попасть на кухню, я поняла, что пол уходит из-под ног.

Паника, дикая и липкая, накатывала мощными волнами. Из-за темноты, царившей в квартире, я не сразу заметила, что кто-то раздвинул шторы, открыв безумно красивый вид на ночной город. А когда заметила – оказалось слишком поздно. Мой страх уже вонзил свои щупальца в мое тело и сжимал с такой силой, что я не могла дышать.

Видела огромную прозрачную стену перед собой, за которой – пропасть. Понимала, что она далеко от меня, что стекло не пробить, даже выпустив пулю с близкого расстояния. Но страх лишь усиливался, стоило мне представить, что я нахожусь невероятно далеко от твердой земли.

Я пыталась закрыть рот ладонями, но тело не слушалось меня. Словно руки и ноги принадлежали не мне.

Громкое мычание, которое неприятно резало слух, срывалось с моих губ. И я не понимала, что источник мерзкого звука – я сама. Страх не отступал. Тело било крупной дрожью. И мне казалось, что стоит сделать шаг, как я провалюсь в ту пропасть, что распахивала свою мерзкую пасть за прозрачным стеклом.

– Спокойно! – раздался тихий, но настойчивый шепот где-то очень близко.

Голос принадлежал совсем не тому человеку, которому я доверяла и который смог бы меня защитить. Но иного выбора не было, потому что голос был знаком. Он вытягивал меня из пропасти.

– Смотри на меня! – приказал Зверь властным тоном, не терпящим возражений.

Меня било в лихорадке. Я видела, как за стеклом движутся мрачные тени соседних небоскребов.

– Смотри на меня! – рявкнул Заверин так, что я подпрыгнула на месте.

А следом мое лицо обхватили крепкие, невыносимо горячие и властные ладони, заставляя слушать грубоватый голос.

– Дыши! – очередной приказ заставил моргнуть и сфокусировать взгляд на собеседнике.