Джуни Кот - Поединок трех сердец

– Как ты находишь мистера Хантера? – выплеснув первые впечатления поинтересовалась леди Пембрук.

– Я пока не сложила о нем какого-то мнения, но кажется, это очень достойный человек!

– И погруженный в хандру. Учитывая причину (Хантер прихрамывал после ранения) нам стоит уделить ему побольше внимания. Попробуй его разговорить, Венеция, тебе это будет проще. Вест- Индия… в молодости мне очень хотелось там побывать. Правда тогда я не думала про малярию, войну и другие бедствия, с которыми пришлось бы столкнуться.

– Неужели, тетя? – она невольно улыбнулась.

– Да, и потому мне хочется быть гостеприимной. Я вижу, что полковник одинок и весьма серьезен, а к тому же способен удержать Роберта от глупых выходок. Вот что, дорогая, думаю, пока мой племянник гостит в имении, я обойдусь без твоего постоянного присутствия. Тебе самой не мешает немного отвлечься, и, пожалуйста, не возражай!

Свои замыслы тетка как всегда быстро привела в действие. Когда семья снова собралась за столом, она позволила молодежи общаться, не мешая их приятной беседе. Хантер сидел рядом с Венецией, и она еще больше прониклась к нему симпатией, отметив прекрасные, хотя и сдержанные манеры. Он не сыпал комплиментами хозяйке или ее протеже, но проявлял настоящий интерес к дому, занятиям и их образу жизни. Правда, Роберт постоянно менял тему, вспоминая забавные происшествия и истории, касающиеся общих знакомых. Он был без преувеличения душой компании, хотя и принес с собой немного хаоса.

Когда убрали со стола и подали херес, племянник леди Пембрук обвел комнату взглядом, словно лаская каждый расположенный здесь предмет.

– Я вижу пианино все еще на месте? Венеция, сыграешь нам?

– Может быть в другой раз! – она почему-то смутилась, хотя и не хотела ломаться.

– Ну я тебя прошу! Хантер, поддержи меня, а то мы начнем засыпать после такого сытного обеда! – он призвал на помощь друга, устроившегося в одном из кресел у камина.

– Прошу вас, я буду очень рад вас послушать!

В голосе полковника не было и тени притворства, да и потом, сидя за инструментом, Венеция заметила, что слушает внимательно, хотя и не выражает бурного восторга. После второго или третьего этюда Роберт неожиданно решил «тряхнуть стариной», пододвинула стул и стал листать ноты, выискивая партии, чтобы сыграть их в четыре руки. Это дало им несколько счастливых минут для разговора тет-а-тет.

– Ты не представляешь, как я рад, что ты здесь. Когда я все узнал… в общем я уговорил Хантера составит мне компанию и приехал под первым же удобным предлогом.

– Уговорил? – она встретила его взгляд с удивлением.

– Да. Мой замечательный друг не любит никого стеснять, а у тетушки, как выяснилось, уже есть одна гостья, – вкрадчиво проговорил Роберт, склоняя к кузине кудрявую голову. – Пришлось напомнить, что наша семья не настолько нуждается в средствах, чтобы испытывать сложности из-за лишнего человека за столом. К тому же, и мне, и нашему вояке нелишним было бы такое приятное общество, как твое.

– Что ты ему рассказал? – Венеция покраснела.

– Об этом мерзавце Маршале… прости, о твоем муже – ничего! Да он и не расспрашивал, ты заметила, Хантер не из любопытных людей.

– Пусть все так и остается, – она коснулась пальцами клавиш, и Роберт вынужден был присоединиться, чтобы развлечь тетку, убедить себя в собственном счастье и развеять волнение дорогой кузины.

В усадьбе Пембрук царило сонное спокойствие, которое нарушил внезапно появившийся на дорожке полковник. Годами отработанный режим не давал ему спать до обеда, и уже на рассвете Хантер вышел из дому, чтобы проехаться верхом. Слегка прихрамывая, он направился к конюшне, как вдруг с изумлением увидел своего закадычного друга, крадущегося между зарослями сирени.

Роберт был в промокшей от росы рубашке, с исцарапанными руками и охапкой только что срезанных роз. Сдерживая смех, он приложил палец к губам, после чего закинул голову и оценивающе посмотрел наверх. Озадаченному Хантеру оставалось только смотреть, как его друг, носящий титул графа Бейли, запросто взбирается по стене на второй этаж и приподнимает створку окна. Букет исчез внутри, после чего сияющий от удовольствия Роберт спустился вниз и отряхнул руки.

– Что это было? – Хантер относился к людям, которых трудно чем-то поразить или вывести из терпения, но сейчас стоял с изумленным и растерянным видом, опустив хлыст и переводя взгляд с графа на отворенное окно.

– Это?! Цветы для моей дорогой кузины.

– Хочешь сказать, ты залез на второй этаж, чтобы оставить ей букет?!

– Именно. Она спит, а когда проснется, будет удивлена, озадачена и взволнованна. Там есть очень удобный выступ, а ближе к окну – заросли винограда. Так что я почти ничем не рисковал.

– В том, что ты не собирался ломать себе шею я не сомневался. У меня другой вопрос…

– Не будь таким скучным, Хантер! – Роберт отмахнулся, сохраняя озорное выражение лица. – Что, лучше просто передать розы с горничной? Если ты не заметил, этот дом, вне всякого сомнения, комфортный, но не располагает к веселью. Я хочу поднять ей настроение!

– Весьма оригинальный способ… ты уверен, что тебя правильно поймут?

– Я покорял этот Эверест, – он указал на стену, – много раз еще в детстве. Уверен, для Венеции это будет приятный сюрприз, не более. А чтобы ты не смотрел на меня с таким недоумением, я должен, пожалуй, кое-что рассказать.

В этот момент Бейли испытал некоторые угрызения совести. Он обещал Венеции избегать разговоров об их прошлом, но сейчас вынужден был признать, что выглядит до странности глупым, проявляя такой интерес к родственнице. Роберт положил руку на плечо друга и пошел рядом с ним в сторону конюшен, на ходу подбирая нужные слова

– Понимаешь, мы только называемся кузенами. На самом деле нас не связывает никакое кровное родство…

Он не стал углубляться в родословную и вкратце рассказал только то, что достойно было внимания. Роберт действительно был племянником леди Пембрук и единственным потомком фамилии по мужской линии. У его двоюродной тетки не было детей, и она взяла его под опеку в четырнадцать лет, сразу после смерти отца. Мать с радостью спихнула с себя такую заботу – мальчик рос практически без присмотра, давая волю своему необузданному характеру. Ее дальнейшее участие сводилось к редким встречам и просьбам помочь деньгами в связи «со сложной ситуацией».

Леди Пембрук была женщиной богатой и отвечала на просьбы согласием, хотя и неохотно. Не забывала она и своих родных. В частности, приглашала погостить и племянницу со стороны мужа – прелестную мисс Венецию Дефо. Она была на два года младше Роберта и казалась ему ангелом, спустившимся с небес.