Лиза Лорел - Невеста принца

– Да?

– Конец нашему обручению положу я.

Не требовалось особой проницательности, чтобы понять: он не хочет, чтобы его еще раз бросила невеста – хоть и поддельная. Его уязвимость подействовала на Жюли даже сильнее, чем страх за здоровье короля.

– Жюли, времени больше нет. Что ты мне ответишь?

В какую-то долю секунды он почувствовал, как она стремительно перебирает в уме различные возможности. Сапфировое сияние ее синих глаз не могло скрыть светившегося в них ума.

Эти глаза, широко раскрытые, обрамленные длинными темными ресницами, обратились к нему не мигая, когда она заговорила.

– Да, – сказала она.

Он испытующе смотрел ей в лицо.

– Ты это сделаешь?

Она кивнула.

– И ты согласна с моими условиями?

Она слабо улыбнулась.

– Согласна. Отбой даете вы, а не я, – сказала она легким тоном, заметив, что он все еще напряжен.

– Ну, а что ты хочешь взамен? – спросил он.

– Я9 Мне ничего не нужно.

– Я настаиваю, – сказал он. – Новую машину, отпуск…

– Не будьте смешным!

– Прибавку к жалованью? Премию? Только скажи.

– Ваше Высочество, не нужно оскорблять меня денежными посулами. Я соглашаюсь на это ради короля.

– Я знаю. Но я хочу сделать что-то для тебя.

И для себя тоже. Он хотел закрепить ее преданность чем-то реальным.

– Я слишком много прошу, – уговаривал он. – Будет только справедливо, если ты тоже что-то у меня попросишь.

Жюли взглянула на свои ручные часы.

– Одна минута до полуночи. Пора.

Эрик неохотно согласился. Детали подождут.

– За работу, – сказал он.

С деловым видом он сопроводил ее в бальный зал. Ничего удивительного, думала Жюли.

Эрик идет на большой риск ради своего отца.

Но он – человек долга, а в данный момент его долг состоит в том, чтобы осуществить свой план. Жюли ясно видела, что он не до конца доверяет ей, но у него просто не осталось другого выхода.

Вот и у нее не осталось другого выхода, кроме как сказать «да».

Когда они вошли, бальный зал вдруг погрузился во мрак.

Жюли ухватилась за руку Эрика, и он повел ее на платформу перед оркестром. Она почувствовала, как он напрягся, и услышала его шепот:

– Сейчас, радость моя.

От этих ласковых, еле слышных слов дрожь пробежала по всему ее телу.

Она чуть сжала его руку, и это почему-то его ободрило.

В этот самый миг вспыхнул направленный на них прожектор, высветив их обмен взглядами, и по залу пробежал шепоток. Как лесной пожар, по толпе начали почти зримо распространяться догадки.

Эрик первым отвел глаза. Он подал Жюли руку и вышел вместе с ней на середину сцены.

Она старалась казаться такой же уверенной.

Принц стоял рядом с ней, лицом к толпе, спокойный, невозмутимый.

Его голос был слышен во всех уголках огромного зала.

– Леди и джентльмены, высокочтимые гости, жители и жительницы моей родной страны и… – он бросил взгляд в телекамеру, – Ваше Величество, Ивар, король острова Андерс. – Он умолк, чуть поклонился и официальным тоном объявил:

– Для меня большая честь представить вам мою невесту, мисс Жюли Бриттон.

Толпа пока не реагировала. Все замерло в ожидании.

Эрик не мог понять, чего от него ждут. С высоты своего роста он взглянул на Жюли.

– Чего они дожидаются? – спросил он тихо, чтобы услышала только она.

Она улыбнулась так нежно, что у него внутри что-то заныло.

– Я думаю, они ждут, чтобы мы скрепили свой союз, – сказала она, как бы оправдываясь. Он по-прежнему недоумевал, и она пояснила:

– Поцелуем.

Поцелуй. Он об этом как-то не думал, но теперь понял, что без него не обойтись. Эрик обнял Жюли. Зрители пребывали в уверенности, что они обмениваются пылкими клятвами.

– И все-таки наш договор не вступит в силу, – шепнул он ей на ухо, – пока ты не скажешь, чего ты от меня хочешь.

Жюли дрогнула. Какие-то глубинные надежды, которые, как ей казалось, были мертвы и похоронены, вдруг подняли голову и восстали из могилы. Она всегда хотела от него только одного, но любовь по просьбам не выдается.

– Жюли! – не унимался он. – Чем я могу тебя порадовать?

Ее руки легли на лацканы его смокинга, вызвав у него мгновенную дрожь чисто мужского предвкушения. Она медленно склонилась к нему, дразня его манящей близостью своих губ.

Опуская ресницы, она прошептала свою просьбу – одно-единственное слово:

– Верь!

Ее теплое дыхание еще витало между ними, когда его губы коснулись ее губ, и слово, сказанное так тихо, что он решил – должно быть, оно ему почудилось, затерялось в реальности поцелуя, сладкого и горячего, как только что собранный мед. Ах, губы у нее были спелые и влажные, когда надо – упругие, когда надо – податливые. Он накрыл ее рот своим и медленно обвел языком ее губы. Какие они налитые, какие гладкие, и – о чудо из чудес – они приоткрылись, впуская его.

От этого Эрик мгновенно пришел в себя, и как раз вовремя. Он закончил поцелуй, благопристойно поджав губы. Что это с ним? У него нет никакого права на настоящий обручальный поцелуй. Слава Богу, он успел опомниться прежде, чем его совсем занесло.

Он отступил на шаг. Аплодисменты, раздавшиеся при начале поцелуя, переросли в громовую овацию, наполнив просторный зал от стены до стены и отдаваясь от потолка.

Все кончено. Толпа поверила. Дело сделано.

Эрик положил руку на плечи Жюли и повел ее через одну из каменных арок прочь из бального зала.

В открытую дверь врывался холодный ветерок, шелестя под каменными сводами коридора. Видимо, охрана не посрамила своей репутации. За ними никто не вышел.

Едва они ушли со сцены, Эрик снял руку с плеча Жюли.

– По-моему, все прошло даже лучше, чем можно было надеяться, – сказал он ровным голосом.

Жюли закатила глаза, но воздержалась от комментариев. Первый поцелуй Эрика страшно разочаровал ее. Наверное, она сама виновата – столько лет мечтала об этом. И все-таки, даже при столь странных обстоятельствах, не обязательно было целовать ее вот так, через силу.

Эрик покосился на нее.

– Извини за поцелуй. Я сожалею.

– Да уж, – буркнула Жюли, спасая свое раненое самолюбие.

– Получилось… неловко, – кивнул он. Вероятно, согласившись изображать его невесту, Жюли не ожидала, что ее принудят к физическим контактам с ним.

– Забудем об этом, – сказала она.

Ей легко говорить. А он все еще боролся с желанием прижать ее к ближайшей стене и продолжить поцелуй прямо с того места, где они остановились.

Чтобы отвлечься, он стал перебирать в уме причины, заставившие его выбрать своей партнершей именно ее. Факт его физического влечения к ней в этом списке не значился.

Незачем чувствовать себя виноватым, что втянул ее в эту историю. Жюли – взрослая, самостоятельная женщина и вполне способна сама принимать решения. Она согласилась участвовать в его плане абсолютно добровольно, по каким-то своим причинам. Можно предположить, что преданность королю повлияла на ее решение не меньше, чем на его решение остановить на ней свой выбор.