Люси Монро - Подарок для Александры

– Перестань играть с едой, растаскивая ее по тарелке, лучше съешь это все скорее.

Она резко подняла голову.

– Не надо мне давать советов, что и как делать.

Он откинулся на спинку стула и улыбнулся.

– Кажется, тебе без полезных советов не обойтись. Я слышал, что беременные женщины светятся от счастья. А ты выглядишь, словно только что переболела тяжелой формой гриппа.

Дурацкие, набежавшие невзначай слезы заволокли глаза. Она прекрасно знала, что от красавицы манекенщицы, за которой Димитрию пришлось побегать, чтобы уложить в свою кровать, не осталось и следа. Но зачем об этом говорить?

– Зато теперь мне больше не удастся зарабатывать на жизнь каторжным трудом манекенщицы, правда?

Он наклонился над столом и взял ее за руку.

– Я же не сказал, что ты потеряла красоту и привлекательность. Просто выглядишь не совсем здоровой и счастливой.

Она с силой высвободила свою руку, тепло его ладони жгло кожу.

– Хочешь сказать, что я не рада ребенку?

– То, что ты на пятом месяце непростой, по всей видимости, беременности, и является уже достаточным доказательством твоего огромного желания произвести на свет моего ребенка.

– Я не хочу родить твоего ребенка. Я хочу этого ребенка.

Губы его сложились в дьявольской усмешке.

– Это одно и то же.

– Ты сказал, что хочешь отнять у меня сына.

– Ты думала, что я женат на Фебе и хочу любой ценой заполучить ребенка, оторвав его от биологической матери? – Руки его в знак возмущения взлетели высоко вверх. Этот яростный жест был ей хорошо знаком. – Разве было у меня на это право?

Уверенной в своей правоте она уже себя не чувствовала, так что просто пожала плечами.

– Мнение твое обо мне довольно низкое, – мрачно заключил Димитрий. – Неопровержимые доказательства брака между Фебой и моим братом Спиросом будут у меня в течение ближайшего часа.

Александра промолчала. Поверить словам она сможет, только увидев документы. Не Спирос давал официальное объявление о предстоящей свадьбе с молоденькой гречанкой.

Она насильно заставляла себя есть. Яичница была еще теплой. Пышная и аппетитная на вид, она становилась по вкусу похожей на опилки, попадая на язык.

– Ты сказала, что не вернешься на подиум, чтобы зарабатывать на жизнь.

Александра кивнула, подозревая, куда далее пойдет разговор. Предоставлять ему более подробную информацию о своем финансовом состоянии она не собиралась.

– А чем ты занимаешься сейчас?

– Пользуюсь щедростью и хорошим расположением Хантера.

Димитрий недоверчиво прищурил глаза.

– Я авансировал пять лучших сыскных агентств. Теперь, когда мне известно твое настоящее имя, получить всю информацию о тебе будет нетрудно. Один или два телефонных звонка, и твое личное досье окажется у меня на столе.

– Я зарабатываю на жизнь переводами. Как устным, так и письменным.

Синие глаза стали еще уже, а суровая челюсть грозно выступила вперед.

– Ты оказываешь услуги совершенно незнакомым тебе людям? – Его вопрос прозвучал так, словно она была девушкой по вызову.

– Это мало чем отличается от работы манекенщицы, подписывающей контракты с малоизвестными ей агентствами.

– В модельном бизнесе ты знала всех фотографов, манекенщицы были твоими подругами.

Она отодвинула тарелку в сторону и отхлебнула травяного чая.

– Не вижу никакой разницы.

– Ты в положении и чувствуешь себя не лучшим образом. – Он внимательно оглядел ее. – Тебе следует оставить работу. Почему ты не вернулась к родителям?

Грек, получивший традиционное домашнее воспитание в патриархальной семье, вряд ли смог бы разобраться в ее запутанных отношениях с родной матерью.

– В отчем доме я гость нежелательный. – Это было все, что она могла ему сказать.

– Этого не может быть. Ты скоро родишь им внука. Очевидно, родители жаждут оказать тебе помощь, окружить заботой в такое непростое для вас обоих время.

– Отец умер шесть лет назад, а мать будет рада снова принять меня под сень отчего дома лишь в том случае, если я придумаю убедительную для окружающих легенду о муже, который либо скоропостижно скончался, безвременно оставив меня безутешной вдовой, либо живет где-то за морями. Звучит это, безусловно, жестоко, но такова уж моя мать. Она отказывается даже говорить о будущем внуке, перестала навещать Мэделейн с тех пор, как я вернулась и поселилась в их доме.

– Ты не хочешь потакать матери и придумывать правдоподобную историю о супруге?

– Да, не хочу. – Легче жить без материнского благословения, чем притворяться тем, кем быть не можешь.

– У нее с души свалится тяжелый груз, как только живой и вполне реальный отец твоего будущего ребенка станет твоим законным мужем.

– Если это шутка, то не совсем удачная. Мне не смешно.

Он сверлил ее непроницаемым взглядом.

– К разряду анекдотов вряд ли можно это отнести, дорогая моя.

– Не надо меня так называть. Эти слова призваны выражать нежность, а я совсем не дорога тебе.

Он резко отставил в сторону свою тарелку.

– Мое предложение руки и сердца воспринимается за шутку, а любое проявление заботы – за нанесение обиды. Какое из моих действий будет оценено тобой правильно и по достоинству?

– Если ты оставишь меня в покое.

Глаза его потемнели.

– Этого я не сделаю.

Она нехотя проглотила небольшой кусочек арбуза.

– Я так и думала.

– Тогда зачем ты меня провоцируешь?

– Приятно думать о желаемом как о действительном.

– Не превращай все в фарс. Вопросы, которые мы здесь обсуждаем, серьезны.

– А что именно мы здесь обсуждаем? Твои реальные возможности стать двоеженцем?

Его мощный кулак угрожающе опустился на ореховую столешницу, столовые приборы мелодично зазвенели, взволнованной трелью возвещая об опасности.

– Я не женат!

– Это я уже слышала. Доказательства будут через час или раньше… – Она помахала рукой. – Предположим, что я тебе верю. Но с какой стати твоему брату вдруг приспичило жениться на твоей невесте вместо тебя?

– Как я уже говорил, наши с тобой отношения, а вернее, их интерпретация газетчиками, повергли в шок всю мою семью. – Боль отразилась на его лице. – Брата это тоже привело в ужас. Феба была выставлена на всеобщее осмеяние, что претило его пониманию мужской порядочности.

– И поэтому он решил на ней жениться? А твои серьезные намерения вступить с ней в брак показались ему неэффективными?

– Конечно, нет. Я был выставлен гулякой и дамским угодником, застигнутым на месте преступления. Ловелас с прилюдно спущенными штанами.

Александре с трудом удалось не рассмеяться.

– Не могу поверить, что твое самолюбие позволило брату беспрепятственно жениться на твоей бывшей невесте.