Светлана Павлова-Гончарова - Чудесная панацея

Большое спасибо моему мужу Александру, который настоял на том, что эта повесть должна увидеть свет, а не по-прежнему лежать в столе. Еще лет двадцать …

Глава первая. Что-то не так.

Москва. Нулевые.

Было еще совсем темно: слабый свет пасмурного осеннего дня пока не успел превратить ночную тьму в мрачные сумерки. Было рано, но Лера, открыв глаза, поняла: пора. Она, кажется, еще со школьных времен знала за собой эту особенность – просыпаться за пять-десять минут до звонка будильника.

Она, не вставая, свесилась с кровати и посмотрела на светящиеся цифры будильника. 5.20. Выключив его, чтобы, не дай Бог, не зазвонил в такую рань, Лера снова легла. Максим что-то проворчал во сне и повернулся к ней. "Какой он красивый!" – подумала Лера. С нежной улыбкой коснулась его лица, намереваясь откинуть упавшую на лоб прядь волос.

– Дай поспать, а? – вдруг совсем не сонным, а каким-то чужим, злым голосом, рявкнул Макс. В испуге отдернув руку, Лера снова улыбнулась: ну и дурочка же она! Максик просто видит какой-то тревожный сон – вот и все. не может же он, в самом деле так кричать на нее? Однако, пора было подниматься.

Плеснув в лицо холодной водой, она, стараясь не шуметь, налила воды в чайник и поставила на плиту. Растворимый кофе утром – та единственная роскошь, которую она могла себе позволить. Впрочем, для нее это не было капризом избалованной девицы, а жизненной необходимостью: так как недосыпание стало хроническим, вся ее жизнь превратилась в сплошную борьбу со сном.

Лера быстро проглотила кофе и начала одеваться. Сейчас самое главное – не опоздать. Все дела можно сделать потом, утро только начинается. Ее обычное, сумасшедшее утро.

На улице было холодно и после уютного тепла квартиры ей показалось, что ледяной воздух обжигает лицо. Сильный ветер не давал вздохнуть. Замерев на секунду, Лера нырнула в предрассветную тьму, как пловец в воду.

До элитной восьмиэтажки, где она через день мыла лестницы, было рукой подать. Через пять минут быстрой ходьбы Лера набрала комбинацию домофона и, услышав противный писк, потянула на себя тяжелую дверь.

Тетя Наташа, конечно, еще спала в своем "аквариуме" за стеклянной перегородкой… Нет! Свет горит, значит, сегодня ее снова мучает бессонница, и она что-то вяжет. Или читает очередной любовный роман.

– Здрасть, теть Наташ! – приветствовала ее Лера. – Опять не спится?

– А, Лерочка… Да, вот всю ночь мучаюсь…

– Мне бы ваши проблемы! Я вот все время сплю на ходу, – засмеялась девушка. – Я пойду работать, ладно? Время не ждет, – и направилась в свою каморку, которая была отведена ей под инвентарь. А тетя Наташа, глядя ей вслед, вздохнула.

Она никак не могла "прочитать" эту девочку: веселая, приветливая, вежливая – она, тем не менее, никогда не откровенничала. Да что там! Едва речь заходила о ней, отшучивалась и тут же меняла тему. Может, она просто не уверена в себе? Но с чего бы? Учится в институте, стипендию получает – умница, значит. А внешность? Тетя Наташа снова вздохнула, мысленно сравнивая Леру и себя, лет …цать назад.

Довольно высокая для девушки, Лера обладала стройной и очень пропорциональной фигурой, которые сейчас называли "модельными". Яркие голубые глаза сверкали как звезды, а волосы… Один раз у Леры сломалась заколка, которой она обычно собирала волосы во время работы в пучок – и каскад тяжелых каштановых локонов с золотистой искрой устремился вниз, достигая середины спины. Красавица, просто красавица! Ей бы для журналов сниматься или по подиуму на каблуках ходить, а не лестницы драить…

– Вот и все – Лера вывела женщину из задумчивости.

– Быстро ты управилась!

– Стараюсь. Иначе просто ничего не успею… Побегу я, теть Наташ… Дел много. Время не ждет…

– Иди, Лерочка, иди, – тихо ответила та. Что-то не так у девчонки… – почему-то вдруг подумалось ей. Что-то не ладится… А что – непонятно… Тетя Наташа покачала головой снова взялась за книжку.

…Лера, как всегда, не дожидаясь лифта, побежала вверх по лестнице. До своего пятого этажа она всегда добиралась, перескакивая через одну-две ступеньки, почти не касаясь перил. Сегодня же, стоило добраться до третьего этажа, в глазах у нее потемнело, а груди словно сдавило железным обручем. Ощущение было кошмарным: как будто кто-то разом выкачал из нее весь воздух и дышать теперь было абсолютно нечем. Ноги ослабли, и Лера опустилась на ступеньку. "Что со мной? – в испуге подумала она. – Я не курю, не болею, с детства занимаюсь спортом… упадок сил? Нет-нет, только не это! Пожалуйста, пожалуйста, пусть это будет что-то другое! Ну очень прошу! Мне надо работать!"

Ладони вспотели, и она вытерла их о джинсы. Кажется, непонятный приступ миновал, оставив после себя только звон в ушах и предательскую слабость в коленях. Но это было ерундой – не смертельно.

Лера осторожно встала и вызвала лифт: дел действительно было много. А вот времени – не очень.

Дома она первым делом стащила с себя джинсы и старую куртку от спортивного костюма – все это надо спрятать до того, как проснется Макс. Забравшись на стул, она закинула пакет с вещами на антресоли. Туда он точно никогда не залезет.

Стоя под душем, Лера уже в который раз подумала, что поступает не слишком хорошо, обманывая Макса: вот уже полгода он уверен, что по утрам она разносит газеты. Ей было стыдно врать любимому человеку, но после того, как он однажды заявил ей "Я бы никогда не женился на уборщице!" – признаться было непросто.

Макс, наивная душа, не понимал, что здесь ей платят чуть больше, чем платили бы на почте, а в их положении это имеет принципиальное значение…

Лера училась на дневном отделении пединститута и, конечно, не могла рассчитывать на нормальную работу. Приходилось выкручиваться: кроме мытья лестниц, она почти каждый день, точнее, вечер и часть ночи подрабатывала в местной забегаловке официанткой. Начальство пошло на уступки с графиком, ущемив в зарплате. К счастью, в деньгах Лера теряла не сильно: все-таки основной наплыв посетителей приходился на часы ее работы, а работала она на совесть. Она не обсчитывала клиентов, не воровала, никто ни разу не видел ее в подпитии. Она никому не хамила, была приветлива, ответственна и исполнительна.

Во время зимних и летних каникул Лера торговала косметикой на вещевом рынке рядом с домом. Ей было очень тяжело жить в таком ритме, она сильно уставала. Вот если бы Макс нашел себе работу… Она горько усмехнулась, вспомнив, как однажды высказала эти мысли вслух.

– Вот если бы ТЫ перешла на вечернее отделение, тогда смогла бы работать в ОДНОМ месте, а не разрываться на части! – холодно бросил он в ответ.