Патриция Кей - Радости Любви

Обычно она готовила завтрак, потом шла к тете, чтобы помочь ей одеться. Фиона возражала, уверяя, что ей не нужна помощь.

– Даже если это занимает вдвое больше времени, – убеждала старушка, – я могу одеться сама.

– Ну пожалуйста, тетя Фиона, – отвечала Куин, – мне нравится помогать тебе.

– Ну хорошо, – ворчала Фиона, но ворчание ее было добродушным.

Потом они неторопливо завтракали, читая одну газету на двоих. После завтрака Куин наводила порядок на кухне, а тетя принималась за работу, к которой у нее в этот день лежала душа. Куин же поднималась к себе, принимала ванну и одевалась. Остаток дня она проводила за домашними заботами.

После обеда Куин требовала, чтобы тетя ложилась отдохнуть. Фиона опять начинала ворчать, но племянница настаивала на своем.

– Чем больше ты будешь отдыхать, тем быстрее ты поправишься, – уверяла она.

Фиона в конце концов перестала жаловаться и смирилась. Как только тетушка укладывалась спать, укрывшись теплым пледом и положив телефон на ночной столик, Куин шла на прогулку.

Дни стояли солнечные и прохладные. Она бродила по знакомым с детства местам, прогуливалась по парку Риверсайд и кормила там уток. Она взбиралась по лестнице к водопадам, где шум падающей воды успокаивал ее. Где бы она ни появлялась, ей повсюду встречались знакомые. Куин чувствовала, что здесь ее дом.

Она добрела до школы и остановилась напротив. От нечего делать она стала гадать, в какой комнате преподает Питер Кимбл. Она все еще не могла представить его в роли учителя. Куин отогнала от себя мысли о постояльце. После их последней встречи Куин решила, что жизнь станет намного приятнее, если избегать его.

Она заглянула во все магазины на Мэйн-стрит: в «Сэсси Кэт», где был большой выбор изделий ручной работы, в книжный магазин «Файерсайд» с его любезными продавцами. Особенно ей понравился магазин «Поп-корн», где Куин купила ирис, помадку и сладкий поп-корн для Фионы. Она наверняка не устоит перед соблазном!

Потом Куин присела в бельведере на пересечении трех улиц и наблюдала, как куда-то спешат горожане и туристы. Шагрин-Фоллз привлекал толпы шумных туристов, и, хотя Куин знала, что туристический бизнес – выгодное дело, ей не давала покоя тоска по добрым старым временам, когда городок не был столь популярен.

Дважды за первую неделю она обедала вместе со своей подругой Линдой. Они сплетничали и хихикали, как когда-то в школе.

По вечерам Куин и Фиона обычно усаживались в гостиной и разговаривали. Им нужно было многое наверстать из упущенного. Они говорили о работе Куин, о Джиме. Фионе было интересно все.

– Ты говорила, у тебя замечательная новая квартира, – однажды вечером сказала Фиона. – Как бы я хотела ее увидеть!

– Может быть, когда ты выздоровеешь, ты ее увидишь. Но Куин знала, что Фиона больше не решится на заграничную поездку. Они обе это знали.

– Если ты выйдешь замуж за Джима, то, наверное, никогда не приедешь домой. – Фиона приуныла.

Куин прикусила нижнюю губу. Она знала, что тетушка права.

Джим жил в Вайоминге. У них с братом было ранчо, и он постоянно говорил, что вернется туда, как только выйдет в отставку. Он рассказывал, как ей понравятся огромные пустоши, как она будет сражена красотой пустынной местности, которая дышит миром и покоем. Он так описывал свой дом, что Куин заразилась его энтузиазмом. Но сейчас она уже не была так уверена.

– Я еще ничего не решила, – тихо произнесла она.

«Но скоро тебе придется сделать выбор».

Невысказанная мысль витала в воздухе. И в глубине задумчивых тетиных глаз Куин увидела все ту же грусть, которая, как она догадывалась, светилась и в ее глазах.

– Куин, я не хочу, чтобы ты за меня беспокоилась, – сказала Фиона. – Я просто хочу, чтобы ты была счастлива.

Но будет ли она счастлива с Джимом? Вот в чем вопрос.

В пятницу днем, в конце первой недели, которую Куин провела дома, она потеряла счет времени, прогуливаясь днем, и задержалась в городе дольше обычного. Она вернулась домой в начале пятого. Когда она шла по подъездной дорожке по направлению к задней двери, сзади взревел мотор. Это был джип Питера Кимбла.

За последнюю неделю Куин не видела соседа. Она слышала, как он ходит в комнате по соседству, наполовину боясь, наполовину ожидая, что он зайдет к ним. Но Кимбл не заходил. Куин рассказала об этом тете, на что та ответила:

– Может, он думает, что ему здесь не будут рады? У Куин почти вырвалось:

– Какой чувствительный! Фиона смягчилась:

– Может, он просто хочет, чтобы мы больше времени проводили вместе? Он очень внимательный молодой человек.

«Ну да, – подумала племянница, – а коровы умеют летать!»

Куин отошла в сторону, чтобы Питер мог проехать к гаражу. Она решила подождать, пока он поставит машину и выйдет. Ведь в противном случае будет слишком непорядочно с ее стороны зайти в дом, не сказав ни слова. В конце концов, он же по-своему попытался навести между ними мосты.

Через несколько минут Кимбл выбрался из джипа, и их взгляды встретились. Сегодня на нем опять были голубые джинсы и все те же старые кроссовки. Темно-зеленая водолазка, на которую была накинута поношенная коричневая куртка-пилот, подчеркивала цвет глаз. С серьезным лицом он подошел к Куин.

Как же обратиться к нему на этот раз? Она не могла заставить себя произнести его имя, но и обращение «мистер Кимбл» звучало бы нелепо, особенно в данной ситуации.

– Привет, – наконец произнесла она.

– Привет.

Он не улыбнулся. Его взгляд был настороженным, но по крайней мере не холодным.

– Гуляли?

Она кивнула:

– Да.

– Прекрасный денек. Как раз для прогулки.

– Да, – снова повторила она.

«И почему я молча не ушла к себе, как собиралась? Нам нечего сказать друг другу».

Он засунул руки в карманы куртки.

– Значит, вы хорошо устроились.

– Да.

Да что же это такое! Неужели ей нечего сказать, кроме этого «да»?

Он кивнул.

В воздухе повисла напряженная тишина. Куин изо всех сил старалась придумать, что сказать. Все равно что. Вконец отчаявшись, она выпалила:

– Тетя соскучилась по вас. Надеюсь, это не моя вина, что вы избегаете нас.

Он нахмурился, и что-то промелькнуло в глубине его глаз.

Питер опустил голову и носком ботинка поддел камушек. Когда он снова посмотрел на Куин, взгляд его был спокоен.

– Значит, я снова желанный гость? – В его тоне, как и в самом вопросе, слышалось осуждение.

Куин неловко переминалась с ноги на ногу.

– Это ведь не мой дом, Питер.

– Ты не ответила на мой вопрос.

Куин не понимала, отчего она чувствует себя виноватой. В конце концов, не она же все это начала. Именно он вел себя с ней как с прокаженной.

– Ну…

– Послушайте, Куин, мне не хочется врываться к вам с Фионой без приглашения. Если вы не желаете меня видеть, я не буду навязываться. «Черт!»