Чарлин Сэндс - Ключ к его сердцу

– А дальше мы сделаем то, ради чего собирались встретиться. Поговорим о сборе средств.

– Ладно, у нас нет выбора.

Мейсон нахмурился, и Дреа ощутила легкое торжество. По крайней мере, он не попытается ее снова поцеловать. Это было бы большой ошибкой с его стороны, и еще большей ошибкой для нее. Пока он держит свои руки подальше от нее, с ней все будет в порядке. Глубоко вдохнув, она попыталась успокоить бешено колотившееся сердце.

– Итак, с чего начнем? – спросил он.

– С того, что я расскажу тебе о своих идеях, а ты признаешь их гениальными.

Через полчаса Мейсон попрощался с Дреа, которая ушла в свою комнату, и направился на кухню.

– Сделать тебе еще кофе? – спросил Дрю, выходя из гостиной.

– Да, если можно. Мы вас не побеспокоили?

– Нет, я не настолько устал, чтобы спать. Вот, решил выпить кофе и посидеть здесь немного. Присоединяйся.

Мейсон знал, как старик любит кофе, поэтому налил ему чашку, положил туда два куска сахара и протянул Дрю. Тот был сладкоежкой, но лучше сахар, чем алкоголь.

– На самом деле я хотел бы поговорить с вами, – произнес Мейсон. – Если вы готовы к этому.

– Выигрыш в покер всегда меня воодушевляет. Вы с Дреа провели некоторое время наедине. Меж ду вами все хорошо? – спросил он.

Мейсон поцеловал Дреа. Он не был уверен, что забудет эту искру, которая зажглась у него внутри. Так что нет, ничего хорошо не было. Дреа он не нравился, а он чувствовал себя виноватым, словно изменил жене. Эта грызущая боль не уходила, и он сомневался, что сможет сегодня выспаться.

– Да, все отлично. Она очень умная и отлично справляется со сбором средств.

– Значит, мисс Макдональд поделилась с вами своими идеями?

– Да, разумеется. У Дреа отличные идеи. Она знает, как нужно работать.

Они планировали начать с пятничного аукциона, на котором будут продаваться работы художников, местных и не только. В субботу днем решено было провести семейный фестиваль по сбору средств, с играми, катанием на пони, аттракционами и лотереей для детей. Вечер этого дня был отведен для танцев, и Дреа уже вела переговоры с кантри-группой «Блю», номинированной на «Грэмми». Она собиралась привлечь талантливого дизайнера к созданию сайта и организовала приглашение добровольцев для участия в мероприятии.

Мейсон будет отвечать за логистику и контролировать общий ход работ, пока Дреа и ее команда будут работать над деталями.

Их тридцатиминутный разговор после поцелуя сумел завладеть его вниманием, и он старался не обращать внимания на ее красивые зеленые глаза и нежное тело.

– Я горжусь ею, но мне бы хотелось, чтобы она немного отдыхала.

– У нас очень мало времени, чтобы все организовать, Дрю.

– Я имею в виду, я знаю, что этого не заслуживаю, и, видит бог, я проведу остаток своих дней, пытаясь наверстать упущенное. Я был ей плохим отцом, когда она так нуждалась во мне.

– Она все поймет. Потому что любит вас, Дрю.

– Да, но ей не всегда нравятся мои поступки.

Мейсон потер подбородок.

– Тетя Лотти вернулась домой. Она приехала вчера вечером из путешествия в Африку, очень хотела увидеть Дреа. Так что ожидайте ее с визитом.

– Лотти? Какого черта она делала в Африке столько месяцев?

Мейсон усмехнулся. Он подозревал, что Дрю любил ее когда-то, но они были совершенно несовместимы, как нефть и вода. И у них было свое прошлое: Лотти и покойная жена Дрю, Мария, долгое время дружили.

– Понятия не имею. Спросите ее, когда она зайдет.

Дрю отвернулся и проворчал, что она не очень-то и хотела его видеть.

– Что?

– Ничего.

– Тетя Лотти собирается сделать Дреа сюрприз, так что ничего ей не говорите, ладно?

– Я ничего не скажу. Мой рот на замке.

– Папа, ты говоришь сам с собой? – спросила Дреа, зайдя на кухню, но, заметив Мейсона, резко остановилась. – Ты все еще здесь?

Он молча кивнул. Дреа была в розовой пижаме, штанах и облегающем топе, почти ничего не скрывавшем. Во рту его внезапно пересохло, но Мейсон сохранил самообладание, хотя эмоции одолевали его.

– Я как раз собирался уходить.

Она сложила руки на груди. Если она думала, что это защитная поза, то сильно ошиблась. Ткань только плотнее натянулась на ее груди.

Мейсон развернулся и поставил кофейную кружку в раковину. Он не мог больше смотреть на нее ни секунды, иначе и ей, и ее отцу станет очевидно, как сильно она его привлекает.

Он не верил своим ощущениям. Дреа разбудила впавшего в зимнюю спячку медведя, и он проснулся. Так что нужно было быстро убираться отсюда. Он направился к двери, стараясь оставаться спиной к Макдональдам.

– Спасибо за игру, Дрю. Спокойной ночи, Дреа.

Затем он вышел из коттеджа, не глядя на них.

На следующий день Дреа объехала весь округ, постоянно останавливаясь и сверяясь со списком дел в своем смартфоне. Было страшно даже представить, вдруг что-то случится с ее телефоном или планшетом – и вся ее жизнь окажется стертой. Припарковав машину на подъездной дорожке отцовского коттеджа, она закрыла глаза и про себя повторила самые важные пункты.

Связаться с поставщиками.

Обойти местные художественные галереи.

Перепроверить с Кэти, каким образом будут украшаться кексы для детей.

Попросить группу «Блю» дать благотворительный концерт.

Перестать думать о Мейсоне.

Черт. Чем больше она старалась, тем труднее это было осуществить. Она не могла выбросить из головы его пальцы, которые мягко коснулись ее, мгновенно вызвав жар по всему телу, решимость в его глазах, когда он нежно коснулся ее губ. Он затронул что-то в ней, и она ответила на поцелуй.

Мейсон сказал, что с ней почувствовал себя живым. А она не солгала, будто это был лучший поцелуй за долгое время. Все как-то сразу запуталось. Она ненавидела Мейсона за то, что он унизил ее, отверг и разбил ей сердце. Потеряв уверенность в себе, она отдала первому попавшемуся мужчине свое тело, но не сердце.

Стук по стеклу вывел ее из задумчивости. Открыв глаза, она увидела улыбавшуюся ей женщину.

– Дреа, милая. Я не могла ждать ни секунды, чтобы увидеть тебя. Надеюсь, не испугала?

– Лотти?

– Да, я вернулась и умираю от желания поговорить с тобой.

– Ах, Лотти, как же я рада тебя видеть!

Мама Дреа и Лотти были лучшими подругами, после смерти Марии женщина стала уделять Дреа много внимания и любви.

В свои шестьдесят лет Лотти не выглядела увядшей. Она следила за своей внешностью, носила модную одежду, оставалась такой же стройной и красила свои седые волосы в светло-медовый оттенок.

– Прекрасно выглядишь. Ты никогда не поста реешь.

– Возраст – это всего лишь цифра, милая. – Лотти снова улыбнулась, окинув ее взглядом. – Ты самая красивая, Дреа. Ты уже взрослая. Я знаю, что говорю это каждый раз, когда вижу тебя, но это правда. С каждым днем ты все больше и больше похожа на свою маму.