Лорин Кенан - Наша новая жизнь

Большинство людей сжималось от страха от его гнева – он часто приходил в ярость, – но Софи это не пугало, она не обращала внимания на его брань. Он обязан ей своей жизнью. Это факт. И от этого Софи привлекала его еще больше.

Он думал об этом. Возможно, его так тянуло к ней, потому что она стала для него медсестрой, психиатром, тренером и кухаркой, а иногда подставляла плечо, чтобы выплакаться. К тому же Софи была одной из самых красивых и умных женщин, которых он знал. Все складывалось в единое целое. Клей хотел ее. У себя дома. В своей постели. Каждую неделю двадцать четыре часа в день. И он пытался завоевать ее, но по непонятным ему причинам Софи не поддавалась на его молчаливые заигрывания. А теперь после их ночи любви она опять не давала до себя дотронуться. Это его злило. Может, это какая-то уловка, чтобы заставить его помучиться? Если так, то сработало. Но когда это прекратится?

Вместо того чтобы вернуться в дом, она, не говоря ни слова, села с ним рядом, положив руки на колени и вертя в пальцах дикий цветок.

– Итак, какой план на сегодня, босс?

Ответ она знала: никакого. Но она все равно спросила. Она всегда спрашивала.

Когда он не ответил, она не отстала:

– Ты оставил свою компанию на других. Давно пора взять бразды правления в свои руки. – Клей фыркнул, а она продолжила: – Кобылы ожеребились, у тебя шесть новых жеребят. Джоунси сказал, что они чудесные. После ланча давай сходим на конюшню и посмотрим? Обожаю любоваться на новорожденных жеребят. – «И ты тоже любил делать это раньше» – этого она не сказала. После двух лет он научился слышать то, что Софи не озвучивала.

– О’ кей. – Он пожал плечами, прекрасно зная, что она весь день будет его изводить, если он не согласится. После несчастного случая Клей не заходил в конюшню для жеребят. Это ведь место, где он вырос, где планировал свое будущее, мечтал о том, чего хотел в жизни. Но больше ничего этого не хочет. Та жизнь закончена, и он это знает.

– Пойду посмотрю, готов ли ланч. Я тебе позвоню. Сможешь сам спуститься по ступеням?

Он бросил на нее грозный взгляд, она в ответ улыбнулась во весь рот – такую улыбку на ее лице он очень любил.

– Ох, бедняжка. Попрошу Натана прийти и донести тебя до дома, – пошутила она.

– Зови, если хочешь, чтобы Натан пострадал.

Она засмеялась. Натан был работником на ранчо, которого она позвала, когда Клей сразу после возвращения из больницы упал и не смог сам встать на ноги. Натан ростом почти семь футов и весом двести шестьдесят фунтов подходил Клею по физической силе и выносливости. Он в одну минуту поднял Клея, и с тех пор это стало шуткой между ними. Если Клей упрямился и отказывался вставать с кресла либо не отвечал на приглашение к обеду, Софи угрожала ему Натаном. Она играла на его самолюбии. Клей все понимал, но не противоречил ей. Он не какой-то там инвалид. Возможно, он не в состоянии перекинуть ногу через седло – пока не в состоянии, – но он, черт подери, сам справится со ступенями.

Он почти полностью восстановился, за исключением хромоты – на это уйдут годы, – но она знала, что, намекая на его инвалидность, она его подстегивает, потому что для него это кость в горле. Он принимал ее методы и ее подтрунивание, не отпускал в ответ гадких замечаний, и порой ему приходилось прикусить язык. По характеру она наседка, и один из ее цыплят выпал из гнезда и пищит. Клей преодолел ступени лестницы и с тростью в руке последовал за Софи.

– Тебе пришел имейл от какого-то Конрада Дрекслера, – сказала Клею Софи, когда Роуз поставила перед ним отлично прожаренный стейк. – По-моему, это важно. Он хочет, чтобы ты перезвонил ему при первой же возможности.

– Позвоню после ланча.

– Клей, что происходит? Ты сидишь, запершись, у себя в кабинете вот уже неделю. Может, мне следует что-то предпринять? Что случилось?

– Ничего не случилось. Абсолютно ничего. Все хорошо.

Он говорил неправду. Софи сразу это поняла: у него запульсировала жилка под левым глазом. Так происходило, когда он бывал расстроен, сердился или был чем-то озабочен. Она никогда не ошибалась. И прямо сейчас крошечная жилочка задергалась.

– Ну, все вроде идет как надо. Акции «Эвереста» повышаются, и люди, с которыми я разговаривала, довольны качеством предоставляемых им услуг. – Софи улыбнулась. – Рост даже невероятно высок. Но тебе ведь это, разумеется, известно? – Успех в бизнесе сделал Клея миллиардером, оставив позади те дни, когда он был признан одним из лучших ковбоев. Клей основал несколько других компаний, и все они были успешны, пусть и не так, как «Эверест».

– Да, – ответил Клей, разрезая стейк. – Пока что дела в «Эвересте» в полном порядке.

Когда компания останавливала рост и развитие на уровне, который Клей не считал приемлемым, он поступал так, как всегда делал в родео, – изучал данные и статистику на каждого быка в округе. Изучал, каким образом быку удавалось сбросить с себя ковбоя, была ли у быка привычка вертеться или брыкаться, вращал ли он плечами, и если да, то в какую сторону и как высоко. Он принимал во внимание возраст и родословную, и любой другой фактор. К моменту выхода на арену он знал каждого быка изнутри и снаружи, знал лучше, чем владелец животного. То же самое касалось и бизнеса, которым он теперь занимался.

Но знанием предмета это не исчерпывалось. Когда он к чему-то стремился, то ему помогали цепкость и упорство. Он никогда не оставлял дело незавершенным. У него были сноровка и умение прекрасно разбираться в числах и статистике, поэтому создать и руководить компанией для него – естественный процесс, как для других людей – дышать.

Но что-то происходило. Если она не сможет это выяснить сама, то придется заставить Клея ей рассказать. Частенько бывало так, что он ничего не говорил, пока не решал проблему. Обычно Софи не приставала к нему, если только ситуация не выходила из-под контроля, и он нуждался в ее помощи.

– Ты не доела ланч? – спросил Клей, когда она встала и направилась к двери.

– Я не голодна. Увидимся позже.

– Ты вытащила меня сюда, прочитала лекцию о пользе правильного питания, а сама не ешь?

– Я перекушу позже, – отмахнулась Софи.

С раздраженным вздохом Клей взял тарелку с едой, салфетку, столовый прибор и исчез у себя в кабинете.

Дрекслер был одним из тех, кто помогал Клею создавать «Эверест». В чем причина его звонка, Клей не сказал. Не в его правилах раскрывать карты, пока проблема не разрешалась. Если кто-нибудь называл его предпринимателем, он отшучивался и отвечал, что он всего лишь старый ковбой, которому повезло. На самом деле он был проницательным и умным бизнесменом с врожденной способностью получать прибыль, казалось бы, из ничего.

Бык, который изменил его жизнь, не просто раздробил ему ногу и вспорол живот. В переносном смысле эта трагедия разорвала ему сердце, бросила вызов его умственным способностям. Увечья зажили, но внутри остались раздражение, злость, печаль и даже безнадежность с привкусом горечи – все это он старался сдерживать. Чувства, которые ему удавалась скрывать от окружающих, Клей не мог скрыть от Софи. Софи изучила его красивое лицо лучше, чем собственное. Она всегда могла бы сказать, когда он видит, что кто-то врет или не к месту шутит, знала, когда он сдерживает гнев. Знала, когда блеск, зажигающийся в изумрудно-зеленых глазах, означал призыв действовать или поджать хвост и ретироваться. Большинство женщин совершали ошибку бежать совсем не туда – прямо в его объятия. Спустя пару недель роман – или они думали, что это роман, – заканчивался, и тогда они недоумевали, в чем дело.