Елена Хуторная - Я зову тебя

Я зашла в вагон, не обернулась. Поезд тронулся.

Ну почему я не сделала этого? – много раз бился во мне вопрос.

Но не сделала чего? Не призналась ему, что я была той самой Золушкой? Не попыталась целенаправленно обратить на себя его внимание? А зачем? – снова упиралась я в вопрос, который когда-то задала самому Ване. Той мне, шестнадцатилетней, неопытной, неискушенной, это ничего не дало бы. Всегда понимала это и все равно жалела непонятно о чем.

А теперь, тринадцать лет спустя, смотрела на его фотографию, на которую наткнулась в анкете у одного из своих друзей на одноклассниках. Я уже не неопытная и неискушенная девчонка – напротив. И теперь так просто сделать все то, что не было сделано тринадцать лет назад на берегу Черного моря. Открыть окно сообщения, написать: привет, Ваня. Он, конечно же, ответит мне, потому что увидит мои фотографии, которые наверняка ему понравятся, потому что они всем нравятся. И будет так просто говорить с ним о чем угодно, флиртовать и вести его в нужном направлении. Владеть его ямочками, голубыми глазами и непослушной челкой. И даже то, что он живет в другом городе, в общем-то, не является большой проблемой.

Я снова вспомнила ночь в палатке и то, как он обнял своей рукой мою руку. Закрыла окно сообщения, вышла с сайта. Оказывается, некоторые моменты в жизни совсем не нуждаются в том, чтобы их исправляли.

Зашла в кофейню, чтобы погреться и хоть немного посидеть, ни о чем не думая и не вопрошая себя внутренне, что опять я сделала не так. Ведь знала же, что все так, потому что если что-то происходит, значит, это нужно зачем-то, вот только зачем? Зачем опять эти проблемы, несостыковки? Вроде бы ничего фатального, но почему нельзя обойтись без этих заминок, этого беспокойного ожидания, чтобы просто все сложилось и можно было идти дальше, думать о другом? Вот, опять я начала, поймала я себя на знакомых переживаниях.

Взялась за меню, долго бродила глазами по страницам, не давая сквозь названия блюд и напитков пробиваться распиравшей меня обиде на жизнь. Наконец поняла, что не хочу есть, и сделала официантке свой обычный заказ – латте с корицей.

В кофейнях всегда приятно находиться – что бы ни было на душе, ход мыслей замедляется, интенсивность переживаний снижается. Можно откинуться на мягкую спинку кресла, чувствовать руками деревянную поверхность стола. Приглушенные звуки, приятная музыка – на этот раз Delerium, – почти незаметная суета официантов. Посетители, занятые своими блюдами, напитками и разговорами.

Я наконец поняла, что не так с двумя, сидящими у окна, – этот вопрос настойчиво пробивался сквозь весь мой мысленно-чувственный сумбур с того момента, когда они в первый раз попали в мое поле зрения.

Они сидели за разными столиками, спиной друг к другу. Казалось, и он, и она были поглощены собственными мыслями, вполоборота повернувшись к широкому окну. Перед ней фруктовый чай и пирожное, на его столике только минеральная вода и телефон. Однако при этом они сидели слишком симметрично, слишком близко друг к другу, чтобы можно было поверить, что они не имеют друг к другу никакого отношения.

Стройная, стильная фигура девушки, длинные волосы, длинные пальцы с красивым маникюром. Коротко стриженный затылок мужчины, накаченные плечи. Оба в сером. Хорошо носить серый, имея такие фигуры, – несмотря на невзрачность цвета, никогда не останешься незамеченным, а даже наоборот, скромность цвета словно подчеркивает нескромную соблазнительность фактур под ним.

Невольно поискала обручальное кольцо на руке мужчины – старый, как мир, сюжет: она, легкая и пленительная, и он, уже обремененный многолетними обязательствами, но все еще не потерявший вкус к жизни.

Да, все-таки они были вместе. Придвинувшись еще теснее спинками кресел друг к другу, и, кажется, делая вид, что говорят по телефону, они говорили друг с другом.

Такие знакомые переживания – ощущение того, что ты нравишься, что вас, без всяких сомнений, влечет друг к другу. Уверенность в своей красоте, привлекательности, в своих силах. В свои двадцать с небольшим ты можешь уделять этому столько времени и внимания, сколько хочешь, потому что у тебя есть только ты, по сути, и никого больше. И еще есть он. Можно думать о нем, ждать от него звонков, готовиться к очередной встрече с ним, рассказывать о нем подругам. Никаких мужей, детей, домашнего хозяйства…

Где мой кофе? – вдруг спохватилась я. Оглянулась по сторонам, ища глазами официантку. Посмотрела на часы. Даже в те моменты, когда можно было никуда не торопиться, не получалось надолго забывать о времени. Наконец расслабилась – я же никуда не спешу. Надо, в конце концов, учиться расслабляться хотя бы в такие моменты.

Девушка собралась уходить. Рассчиталась за себя сама. До сих пор не знаешь, чувствовать из-за этого уязвленность или гордость. Никаких объятий, поцелуев – просто ушла, а он остался и вскоре оказался поглощен общением с подошедшими друзьями – такими же бородато-брутальными личностями, как он сам. И хотя я по-прежнему оставалась сидеть недалеко от него, мыслями проследовала за ней – вслед за ее миром, в котором не было мужей, детей и домашнего хозяйства, зато были разговоры с подругами, подготовки к встречам, ожидание звонков…

Мне наконец принесли кофе. Хотела высказать официантке тоном и взглядом свое недовольство долгим ожиданием, но она так мило мне улыбнулась, и тут же я увидела такой чудесный рисунок, нарисованный на молочной пенке, что все мое недовольство покрушилось внутри меня мелкими кусочками и сквозь мрачную стену обиды на жизнь наконец выглянуло солнце.

Вкус кофе, запах корицы, нежность молочной пены. Возможность сидеть и просто пить латте с нарисованным специально для тебя цветком. И уйти после этого не в мир бесконечного ожидания какой-то лучшей жизни, а к работе, которую любишь. К человеку, который рядом, когда это нужно. К ребенку, который дарит столько радости и нежности, что это определенно стоит всех затраченных усилий и бессонных часов.

Пришла смс-ка, и я потянулась за телефоном. Упали деньги на счет – решился мой вопрос. Сейчас, когда я уже успокоилась, это даже не вызвало во мне той радости, какой эта перспектива стоила, на мой взгляд, еще только полчаса назад. Это и к лучшему – чрезмерные эмоции всегда только мешают.

Кофе выпит, пора было уходить.

Когда выходила из кофейни, проследила глазами за своим отражением в окне – таки да, я тоже все еще неплохо выгляжу в сером.

Жила-была травинка. Она росла на вершине пологого холма, откуда открывался чудесный вид на долину. Днем ей светило солнце, ночью луна, было тепло, влажно и уютно среди других травинок, и все-таки ей не давала покоя мысль, что есть на земле что-то более интересное и увлекательное, чем ее травиная жизнь. «Да вот быть хотя бы божьей коровкой! – восторженно думала травинка. – Я могла бы летать, где хочу, столько бы всего увидела, столько бы узнала, у меня были бы такие замечательные яркие крылышки!» Травинка изо всех сил тянулась вверх и действительно выросла чуть выше всех остальных, так что даже смогла окинуть взглядом окрестности, но тут пришла осень, она завяла и умерла.