Елена Рейн - Сила любви

– Советую в кухню не заходить… Как этот гоблин придет в себя, тогда может быть.

– Поняла, – выдохнула я, опасаясь, что этот дебил очнется и начнет доставать меня и сестру, поэтому попрошусь, наверное, с ночевкой к Соньке.

– Слушай, Кристи, я тебе не советую здесь оставаться. Он – неадекват. Полный. Может его на пятнадцать суток?! Баба его напишет заяву…

– Не подаст она ничего. Женщина считает это нормальным, по сравнению с тем, что у нее происходит обычно, – проинформировала я его, сдерживая в себе гнев и отчаянье.

– Переезжай ко мне. У меня трехкомнатная, и ты с Ариной…

Простонала про себя и тихо сказала:

– Виталь, я не могу.

– Черт, ты что такая? Хочешь, чтобы он прибил тебя? Неадекватный мужик, от него хорошего не жди. Все мои профилактики он забывает через сутки.

– Я… в понедельник… переезжаю, – тихо выдавила из себя, стараясь не смотреть в глаза другу.

– То есть? Куда? – непонимающе уточнил Суриков.

– К Литунову… Мы… расписываемся, – наконец произнесла эти слова и взглянула на ошарашенное лицо Виталия, на котором мгновенно вспыхнуло непонимание, осознание и негодование, переходящее в ярость.

Мужчина молчал. Только стиснутые губы и сжатые в кулаки руки говорили о том, что он сейчас зол, как никогда.

– С какой стати? Ты беременна? С чего такой невероятный поступок? – рявкнул Виталий.

– Фиктивный брак, – тихо пролепетала я. – Он даст мне защиту.

– Черт, почему ты принимаешь его защиту, а не мою? Я тебе что, чужой? Что ты молчишь?! Ну, Кристина, скажи мне! Почему он?

Запустила пальцы в волосы, и устало проговорила:

– Виталик…

– Что Виталик? Ну же! Отвечай!

– Он поможет мне с Ариной и…

– Кристина, я тоже могу помочь. Объясни, почему он?! То, что он богатый, да? Еще бы… куда мне до него… Я ведь только…

– Прекрати! – рявкнула я, а потом, закусив губу, решительно затараторила: – Да пойми ты. Я не люблю тебя и не хочу причинять боль.

– А ему можно, да? Ему нормально?! – злобно цедил друг.

– Он ничего не чувствует ко мне.

Виталик резко схватил меня за руку и притянул к себе, повышая тон, похожий на рык:

– А ты? Ты что к нему чувствуешь?

– Я… люблю его, – тихо пробормотала, зная, что в этот момент теряю дружбу прекрасного человека, но именно поэтому и не могла ему врать. – Прости.

– Дура! – рявкнул он и встал, отворачиваясь к окну, а потом повернулся и произнес: – Больше не звони мне. Удачи с любимым.

Резкие тяжелые шаги и стук двери со всей силы… И я совершенно одна и чувствую себя последней дрянью.

Через некоторое время встала с дивана и направилась к шкафу, собирать вещи в спортивную сумку. Надеюсь, за два дня управлюсь, а в воскресенье лишь пройдусь по квартире, если вдруг что забыла. Здесь оставаться ночевать не стоит, во избежание непредвиденных ситуаций.

Когда уже собрала одежду ребенка и несколько своих самых нужных вещей, осторожно вышла в коридор, оглядываясь по сторонам. Боглашин так и не вышел из кухни, а Пушок, судя по громкому храпу, раздававшемуся из спальни, видел пятый сон.

«Замечательно! Можно спокойно уходить».

В доме Поливиных все спали, поэтому я старалась не шуметь. Приняла душ и отправилась отдыхать. Уже лежа на диване, который разобрала мне в зале Сонька, думала о том, что делать и как быть. Временно определила важные этапы в своей жизни:

«Литунов, отвоевать Аришу, а потом время покажет».

***

На работе было как обычно, спокойно и без сюрпризов, но все время у меня было такое неприятное чувство, что что-то произойдет. Чуяла беду, поэтому все падало из рук. Сестра же беззаботно и весело играла с детишками, радуясь каждому мгновению, как всегда, была самым замечательным ребенком.

После того, как забрали последнего ребенка, я и Аришка быстро оделись и закрыли помещение, отдав ключ на вахту со стороны ДК. На улице сегодня было как никогда холодно, и мы быстро шли в сторону стоянки, закрываясь руками от кусачего ледяного продирающего ветра.

Уже в машине, усевшись поудобнее, набрала Соню:

– Привет, что, отработала? – запыхавшись, выдала подруга.

– Да, ты дома? Или где?

– Я тут салат делаю, поэтому телефон на плече, зажатый щекой, а я бегаю: готовлю да по дому.

– Приютишь нас? – спросила, надеясь на положительный ответ.

– Конечно. Что за вопросы? Манты уже почти готовы, давайте, подъезжайте скорее, – громко выдала она

– Может мне в магазин за продуктами забежать?

– Все есть. Давайте уже, а то с голоду можно умереть, пока вас дождешься, – весело проворчала Соня и отключилась.

Улыбнулась и, потрепав сестру за косичку, стала выезжать на основную дорогу. Через полчаса остановились у супермаркета, находящегося недалеко от нашего дома, где приобрели фрукты да молочный шоколад детям, считая неправильным идти с пустыми руками. Забежала заодно в аптеку и купила противозачаточные таблетки по рекомендации своего гинеколога, которому позвонила днем, чтобы спросить совета по контрацепции. Так что смело могу их пить и не думать о нежелательных последствиях… для Литунова, у меня как раз начались замечательные дни.

После замечательного ужина мы остались с Соней одни, и она спросила:

– Прости, что вчера не дождалась. Вырубилась, как девочек уложила. Как все прошло?

Рассказав вкратце всю ситуацию, выдала:

– Виталька обиделся и сказал больше ему не звонить.

– Гад! – рявкнула подруга, пробуя дольку мандаринки.

– Просто… он… с обиды, – с грустью ответила я.

– Не оправдывай, все равно, гад! Ладно, что теперь?

– Нужно оставшиеся вещи перенести к тебе.

– У меня есть несколько спортивных сумок. Бери, если нужно, – предложила Поливина, пробуя вторую дольку и замечая: – Сладкие и без косточек. Супер.

– Спасибо за сумки. Тогда я, наверное, сейчас схожу домой, хотя, если честно, страхово.

– Давай, я с тобой?! – предложила Соня, посматривая в проход, где визжали девочки, весело играя в догонялки.

– Нет, ты с детьми лучше. Я справлюсь. Думаю, после урока, который провел Виталька, Боглашин будет сидеть смирно неделю и не нарываться.

– Ну не знаю… Дибилы… они странные, и их поведение не поддается пониманию.

– Точно. Ладно, побежала. Если не уснешь, поболтаем.

– Ладно, только ты, если что, буди. Вдруг вырублюсь?! Всяко бывает…

– Хорошо, – сказала и поплелась на выход, надеясь, что не замерзну в тамбуре в своих джинсовых шортах и белой тонкой футболке.

Дверь была закрыта изнутри, и я нажала на кнопку оповещения. Никто не ответил. Повторно надавила на звонок, но снова тишина. Тяжело вздохнула и вновь стала трезвонить.

Послышались шаги, и через некоторое время раздался щелчок, дверь отворилась. Открыла мне сожительница Боглашина. Женщина выглядела ужасно. Опухшее лицо, под глазом сиял огромный синяк… руки и ноги украшали черно-синие отметины.