Елена Соболева - Ранчо «Магнолия»

– Спасибо, Джейми, и не волнуйся за меня. Все будет хорошо. Иди.

Тяжело вздохнув, Джейми ушла, а Алета с наслаждением отпила глоток ароматного напитка и принялась обдумывать то, что сейчас скажет работникам.

Когда через десять минут она вышла на крыльцо, то уже точно знала, что и как нужно сказать. Ковбои уже все собрались, Алета окинула взглядом толпу, заметив немного в стороне Джейка, державшего под уздцы оседланного коня, который был ей подарен на двадцатилетие. Черный мустанг по кличке «Север» считался самым крупным и быстрым в конюшнях «Магнолии», да и всей округи.

Алета подняла руку, требуя внимания. Мгновенно установилась тишина. Каждый из полусотни работников хотел услышать, что скажет юная хозяйка ранчо. Голос Алеты звучал уверенно, твердо, каждое слово было продумано и взвешено.

– Я хочу в первую очередь поприветствовать всех вас и поблагодарить за то, что вы все откликнулись на мою просьбу и собрались здесь. Как вы уже знаете, ситуация сложилась крайне тяжелая, но хочу вас уверить, не безнадежная. Конечно, мы потеряли самых дорогих нам людей, вы – своих хозяев, я – родителей, и мой брат, который мог бы заменить их, тяжело болен и не может прямо сейчас взять на себя заботы по управлению ранчо. Поэтому это придется сделать мне.

Толпа ковбоев взволнованно загудела, но Алета снова предупреждающе вскинула руку и чуть повысила голос.

– Я еще не закончила! Я понимаю ваше волнение и тревогу. Но ничего другого предложить не могу. Конечно же, я во всем буду советоваться с братом, потому что это необходимо мне для успешного решения всех текущих вопросов. Но поскольку он еще очень долго не сможет встать на ноги, я беру на себя всю ответственность и все полномочия. Я знаю, что многие из вас считают недостойным себя подчиняться женщине, но прошу вас помнить о том, какими были мои родители. Тогда вас не удивит мое решение. Впрочем, все желающие могут сегодня же вечером взять расчет. Я верю, что таких будет немного. Ни один настоящий мужчина не бросает ранчо в тяжелую минуту. Я закончила, вы можете приступать к работе.

Алета замолчала, ковбои, взволнованно переговариваясь, быстро разошлись, и девушка знаком подозвала Джейка.

– Как ты думаешь, Джейк, сколько работников у меня останется завтра?

– Думаю, почти все, мисс. Зачем им уходить? У нас намного лучше, чем у других.

Алета задумчиво покачала головой.

– Да, мисс, Джейми просила передать вот этот список и сказать, что звонил какой-то джентльмен из Атланты. Он сказал, что завтра привезут…мистера и миссис Беверли.

– Ладно, Джейк, – Алета смахнула покатившиеся слезы и легко вскочила в седло. – Передай Джейми, пусть позаботиться о девочке, если она проснется, пока меня не будет. И еще: закрой на замок двери бальной залы, а ключ…ключ потом отдай мне. До свидания, Джейк.

Алета пришпорила коня, и тот помчался галопом через поле, прямо к тополю…

– Света, да выслушай же ты меня, – взмолился Александр, но в трубке снова уже в шестой раз послышались короткие гудки. Светлана бросила трубку. Поняв это, он сделал то же самое, резко выругавшись при этом.

– Фи, что за выражение! – поморщилась Анжи, входя в кабинет и плюхаясь в кресло. – И кто-то еще меня ругает за базарный тон.

– И тебе добрый вечер, дорогая сестренка! – также язвительно отозвался Александр, хмурым взглядом разглядывая девушку.

– Надо же, мы решили острить! – отпарировала та, обмахиваясь своей белой миниатюрной сумочкой на серебряной цепочке, больше похожей на косметичку.

– Что жарко? – едко поинтересовался брат, быстро собирая со стола бумаги.

– Ничего себе?! – деланно возмутилась Анжелика. – На сестре новое сногсшибательно дорогое платье, а он, даже не заметив, спрашивает, не жарко ли мне. Особенно учитывая, что на улице плюс тридцать!

– О…я…у меня нет слов,…чтобы попросить прощения.

Анжи встала и как модель прошлась по кабинету.

– Ну, как я выгляжу?

– Просто супер, блеск и т.д. и т.п.! По какому же поводу сей маскарад?

Анжи возвела очи горе и рухнула в кресло.

– Ты неисправим!

Александр рассмеялся.

– Я пошутил. Ты чудесно выглядишь. И эти каблуки вполне достаточны для того, чтобы не выглядеть маленькой…

Анжи поморщилась.

– Ты никогда не умел делать комплименты!

– Зато я умею говорить правду. Нет, честное слово, рядом с твоим Николаем даже я чувствую себя коротышкой.

– Что это ты там ляпнул насчет правды? – не осталась в долгу Анжелика. – А сам до сих пор не сказал Светке, что не женишься на ней никогда!

– Во-первых, никогда – это слишком сильно сказано, может, я еще передумаю. Во вторых, как я могу это сделать, если она даже слова не дает мне сказать, бросает трубку.

– Если б ты захотел, ты бы нашел способ все ей объяснить. Поехал бы к ней домой, в крайнем случае.

Александр вскинул руку, чтобы Анжи замолчала.

– Я еще не закончил. В третьих, это не твоего ума дело!

Анжелика нахмурилась, но ничего не сказала.

– Хватит вешать лапшу мне на уши! Я не верю тебе, Алета!

Алета вздрогнула от этого окрика и промолчала. Он замолчал, и она отвернулась, чтобы скрыть слезы. Затуманенным взглядом окинула прерию, и вдруг подумала, что мама не одобрила бы сейчас ее поведение, то, что она унижается перед ним. Вся эта степь, это поле от тополя, где они сейчас стояли, до их ранчо и на много миль дальше, принадлежали теперь ей. А хозяйке такого ранчо как «Магнолия», не пристало унижаться перед таким ранчеро как Джон Кеннон. Но стоит ли ради этой гордости жертвовать мечтой, любовью того, кем дорожишь?

Хороший вопрос! Алета бросила взгляд на Джона, который с высокомерным видом продолжал упрекать ее за то, чего она не совершала. Он даже не стал слушать ее объяснения, он просто не поверил ей…

Слезы высохли сами собой, плечи и спина распрямились, и девушка, закрутив волосы наверх, надела шляпу, смерив Джона столь же высокомерным взглядом. Он на время лишился дара речи от такой перемены, и Алета, воспользовавшись паузой, сказала:

– Что ж, Джон, думаю, ты прав в том, что мы друг другу решительно не подходим. Поэтому нам самое время расстаться. Но поскольку как-никак меня предал, не поддержав в трудную минуту, то сомневаясь, что мы сможем остаться друзьями.

Оставив ошеломленного ее тоном и словами Джона, Алета подошла к своему коню и легко вскочила в седло.

– Прощай, Джон!

Пришпорив мустанга пятками, Алета направила его к ранчо, ни разу не оглянувшись, хотя сегодня у тополя она оставила все свои мечты и надежды, свою первую любовь.… Но она не оглядывалась…

Шло время, раны затягивались, ранчо и его обитатели медленно, но верно возрождались к жизни…