Дженни Лукас - Позволь быть любимой

– Даже и не подумаю. Я считаю, что ты настоящий мерзавец.

Бэлль никак не могла перестать дрожать, и она знала, что Сантьяго это чувствует. Уголки его губ дрогнули в самодовольной ухмылке.

– Тогда нет причин сдерживаться. Забудь о любви, забудь о сожалениях, о боли и несправедливости судьбы. – Он приподнял ее подбородок пальцами. – На одну лишь ночь насладись тем, что у тебя есть здесь и сейчас.

– Это ты сейчас о себе?

Бэлль хотела сказать это с сарказмом, но сердце в ее груди колотилось настолько сильно, что вместо сарказма в ее голосе явственно звучало с трудом скрываемое желание.

– Позволь мне подарить тебе этой ночью наслаждение. Без обязательств, без последствий. Перестань так много думать о будущем, – тихо сказал он, проведя пальцами по ее щеке. – На одну ночь ты можешь узнать, что значит чувствовать себя по-настоящему, безрассудно живой.

Его темные глаза пронзали ее насквозь, и внезапно холодная нью-йоркская ночь показалась Бэлль знойным техасским августом. Отдаться ему? На одну только ночь – без обязательств и последствий? Она никогда ни с кем не спала. По сути, Бэлль была двадцатисемилетней старой девой, которая всю жизнь заботилась о других, начисто забыв о самой себе.

Нет! Разумеется, ее ответом будет «нет».

Сантьяго не дал ей возможности ответить. Опустив голову, он поцеловал ее щеку, и его губы замерли на ее ледяной коже. Бэлль затаила дыхание, и, когда он отстранился, все ее тело пылало огнем.

– Хорошо, – услышала она собственный голос и задохнулась от своего безрассудства. Она хотела уже взять свои слова обратно, но остановилась.

На одну ночь ты можешь почувствовать себя по-настоящему безрассудно живой. Когда в последний раз она ощущала хотя бы что-то похожее? Да и было ли вообще такое в ее жизни? Или она всегда была просто хорошей девочкой, которая стремилась всем угодить, следовать правилам и тщательно планировать свою жизнь? Сейчас она не была уверена в том, что это было правильно, потому что Бэлль чувствовала себя страшно одинокой.

Темные глаза Сантьяго блеснули в темноте, когда он заметил, что она колеблется. Он не стал ждать. Проведя ладонью по ее щеке, он запустил пальцы в ее волосы и страстно поцеловал Бэлль. Его губы были горячими и требовательными, язык тут же проник между ее губ. Она почувствовала легкий привкус виски, а воздух между ними нагрелся до тысячи градусов.

Никогда в жизни ее так не целовали. Никогда! Те чуть тепловатые ласки, которые она принимала семь лет назад, не шли ни в какое сравнение с этим безжалостно-требовательным поцелуем.

Бэлль словно растворилась в его объятиях, в его ласках, его руках. Желание, охватившее ее, заглушило все доводы разума. Она никогда не думала, что это может быть так…

Сначала она отвечала на поцелуй неуверенно, но потом крепко обхватила Сантьяго за плечи и прижалась к нему всем телом. Вся ее ненависть к Сантьяго, все ее слезы превратились в пылающий огонь страсти, когда он целовал ее на ветру в холодную зимнюю ночь, а невидимые волны грохотали за спиной.

Она не знала, как долго они стояли так – секунды или часы, – но, когда Сантьяго наконец отстранился, Бэлль поняла, что уже никогда не будет прежней. Они смотрели друг другу в глаза, когда с неба медленно начали падать снежинки.

Не сказав ни слова, он взял ее за руку и повел к дому. Внутри было темно и тихо, кажется, все, включая прислугу, уже легли спать. Сантьяго закрыл тяжелую дубовую дверь и набрал код безопасности на сигнализации.

Они бросились вверх по задней лестнице, не прекращая целоваться. Бэлль вздрогнула. Она не могла этого сделать! Как она могла импульсивно предложить свою девственность человеку, который ей даже не нравился, не говоря уж о любви? Но когда они оказались в гостевой спальне в дальнем конце коридора, она не успела даже перевести дыхание. Длинное черное пальто Сантьяго упало на пол, и он притянул Бэлль к себе. Он провел пальцем по ее припухшей нижней губе.

– Ты такая красивая, – прошептал он, проведя ладонью по ее длинным темно-каштановым волосам, слегка подернутым снегом. – И ты моя…

Наклонившись, он жадно поцеловал ее. Горячая волна желания окатила Бэлль с головы до ног. Его руки ласкали ее тело, даря ей новые ощущения, и она опомнилась, только когда ее черное платье скользнуло на пол к ногам. Час назад она ненавидела его, а теперь стоит почти голая в его спальне.

Уложив Бэлль на кровать, он снял с себя пиджак, жилет и галстук. Не отрывая от нее взгляда, Сантьяго расстегнул черную рубашку. Его грудь была загорелой и мускулистой. Опустившись на кровать рядом с Бэлль, он резко притянул ее к себе и впился губами в ее губы. Она опустила голову на подушку и прикрыла глаза. Сантьяго обхватил ее грудь, прикрытую простым черным бюстгальтером, и расстегнул застежку. Сняв с Бэлль бюстгальтер, он отбросил его на пол и опустил голову, чтобы обхватить губами ее грудь. Ощущение было настолько острым, что Бэлль ахнула, выгнув спину.

Сантьяго довольно улыбнулся и спустился ниже, проведя губами по ее плоскому животу. Обведя языком ее пупок, он стал продвигаться еще ниже. Он сжал руками бедра Бэлль, и она почувствовала на своей коже его горячее дыхание. Сантьяго медленно снял с нее трусики, раздвинул бедра и с мучительной неторопливостью прижался губами к ее горячей влажной плоти.

Удовольствие оказалось настолько неожиданным и острым, что Бэлль вонзила ногти в его плечи, когда его язык скользнул по ее клитору. Придерживая ее за бедра, Сантьяго продолжал ласкать ее языком, а она тихо постанывала, комкая руками одеяло. Когда наслаждение стало невыносимым, Бэлль хрипло вскрикнула. Взлетев на небо, она распалась на тысячи сияющих осколков. Никогда в жизни она не испытывала ничего подобного.

Поднявшись, Сантьяго сбросил с себя оставшуюся одежду. Устроившись между ее ног, он взял ее за бедра. Она все еще задыхалась от полученного удовольствия, когда он вошел в нее.

В течение четырех месяцев Сантьяго мечтал соблазнить эту греховно прекрасную женщину, которая презирала его. Он мечтал о том, как будет ласкать ее соблазнительные изгибы, целовать ее полные губы и видеть, как ее прекрасные глаза темнеют от страсти. Он мечтал взять ее, сделать своей, наполнить собой.

Но теперь, когда он наконец оказался в ней, почувствовал барьер, который не ожидал встретить.

– Ты девственница? – шокировано выдохнул он.

– Уже нет. – Бэлль посмотрела ему в глаза.

– Я сделал тебе больно? – Сантьяго стиснул зубы.

– Нет.

Что-то в выражении ее лица заставило Сантьяго вздрогнуть. Он почувствовал странную эмоцию в своем сердце: нежность.

– Ты лжешь.

– Да, – прошептала Бэлль. Ее нежные тонкие руки потянулись к его плечам и стали спускаться ниже по спине. – Пожалуйста, не останавливайся, Сантьяго…