Мелани Рокс - Вулкан страстей

– Ты как всегда сама тактичность, Моника. Чем тебе не угодило это платье? Светлое, легкое. В самый раз для прогулки по раскаленному солнцем городу.

Моника закатила глаза.

– Милая, в этом, – выразительно произнесла Моника, указав пальцем на платье Джулии, – ты можешь разгуливать по Лос-Анджелесу сколько тебе заблагорассудится. Конечно, если тебе безразлично, что подумают о твоем вкусе прохожие.

Джулия пожала плечами. Конечно, платье – не писк моды, но главное, что оно ей нравится.

– Моника, я уже опаздываю, поэтому не стану переодеваться лишь потому, что тебе пришелся не по вкусу мой наряд.

– Не по вкусу? – хмыкнула Моника. – Я не вижу в нем ни малейшего вкуса. Ты уж извини.

– На вкус и цвет… – философски начала Джулия.

Моника, не говоря ни слова, направилась к платяному шкафу.

– Ну-ка посмотрим, что у нас тут есть, – бормотала она, передвигая вешалки.

– Моника, уж не собираешься ли ты копаться в моих вещах?! – делано возмутившись, спросила Джулия.

– Было бы в чем копаться, – язвительно ответила подруга. – Это что, весь твой гардероб?

– Я не стала брать с собой много тряпок.

– Впрочем, если вся твоя одежда в том же духе, то ты правильно сделала. Ладно, сейчас принесу тебе что-нибудь повеселее и поярче.

– Я не стану… – Джулия не закончила фразу: возражать было некому, потому что Моника уже выпорхнула из комнаты.

Вернувшись через несколько минут, Моника с сияющей улыбкой развернула принесенный сверток.

– Нет, – категорично заявила Джулия, едва взглянув на пеструю вещичку.

Это был один из тех «носовых платков», надеть который Джулии не позволило бы строгое воспитание.

– Милая, не спорь. Родриго уже ждет тебя внизу.

– Родриго? – Джулия почувствовала, как запылали ее щеки, но ничего поделать с собой не могла.

– А ты мечтала о ком-то другом? – с улыбкой спросила Моника, заметив смущение подруги.

– Нет, но… но тогда мне действительно пора спускаться. – Джулия почти ненавидела себя за дурацкое волнение, которое охватило ее при упоминании имени самоуверенного гавайца.

– Ты спустишься сразу же, как только сменишь свое монашеское одеяние на нормальное платье.

– На нормальное?! – воскликнула Джулия. – Тут же одни цветочки и веточки! Я даже не вижу, крепятся ли они к чему-нибудь. – Джулия повертела в руках предложенный Моникой сарафан.

– А что тебе скрывать? Пышнотелые гавайские женщины и те не стесняются щеголять в более откровенных платьях. Правда, тебе не помешало бы загореть. – Моника окинула Джулию оценивающим взглядом. – Хотя любой недостаток умная женщина умело превратит в достоинство. Белые лилии на этом платьице отлично оттенят аристократическую бледность твоей кожи. Шоколадные местные жительницы и обгоревшие туристы будут грызть локти оттого, что зря пеклись на солнце столько времени. Ну? Мы с Родриго долго будем тебя ждать?

Джулия неуверенно взяла из рук Моники «цветочное кружево». Нельзя сказать, что оно ей не нравилось. Скорее наоборот. Однако едва Джулия представляла себя в нем, как тут же срабатывали внутренние тормоза.

– Хорошо, если не хочешь надевать это платье только потому, что не желаешь понравиться Родриго и другим мужчинам, тебе все же придется его надеть хотя бы ради того, чтобы не оказаться за порогом какого-нибудь клуба.

Джулия удивленно посмотрела на подругу.

– В каком смысле?

– Неужели вчера ты не обратила внимания, что все местные жители одеты в весьма пестрые и нарядные рубашки и сарафаны? Так вот, дорогая, считай это национальным колоритом.

Джулия все еще не понимала, о чем толкует Моника. Пусть гавайцы одеваются, как им вздумается. При чем здесь она?

– Нарядная одежда на Гавайях – это не только способ показать себя, но зачастую и единственная возможность попасть в то или иное развлекательное заведение. Почти все ночные центры города практикуют довольно строгий дресс-код, как сказали бы у вас, в Лос-Анджелесе.

– У вас в Лос-Анджелесе! – передразнила ее Джулия. – Можно подумать, ты уже забыла о своих корнях.

– Не забыла, конечно. Однако мой дом теперь здесь, на Оаху. Я живу по законам этих островов и рекомендую тебе придерживаться тех же правил.

– Насколько я поняла, у меня не остается иного выбора, как надеть твое платье, – сказала Джулия.

– Ну почему же? Выбор у тебя – вся моя гардеробная. – В голосе Моники без труда улавливались хвастливые нотки. Какой бы прекрасной подругой и заботливой матерью она ни была, прежде всего она оставалась женщиной. – Но мы ведь не станем заставлять Родриго ждать, правда? Положись на мой вкус и быстрее ныряй в это платье.

Джулия глубоко вздохнула.

– Не делай, пожалуйста, вид, будто тебя ведут на костер. Гавайцы не любят хмурые лица. Вечерний и особенно ночной Гонолулу – это безграничное веселье и радость жизни.

Джулия снова вздохнула и начала снимать с себя платье. Через несколько минут она критично оценивала свой новый имидж, осматривая свое отражение в зеркале.

– Ты великолепна! – воскликнула Моника с искренним восхищением.

– Довольно мило, – согласилась Джулия.

– Мило? Да ты же выглядишь как фея! С ума сойти! Не думала, что на ком-то это платье будет сидеть лучше, чем на мне.

Джулия усмехнулась.

– Да уж, подружка, скромности тебе не занимать.

Моника слегка поправила ее прическу и воскликнула:

– Великолепно! Божественно! Чудесно!

– Остановись, иначе я покраснею от лести.

– Не говори глупостей. Лучше подкрась слегка губы. – Моника протянула Джулии свою помаду. – Хотя нет, подожди. – Она резко отдернула руку.

Джулия удивленно вскинула брови.

– В чем дело? Неужели ты пожалела помаду для лучшей подруги? – шутливо упрекнула она Монику.

– Чепуха! Просто я подумала: зачем пачкать мужчин?

– Что-о-о? – Это единственное слово, которое нашлось у Джулии после шокирующего заявления Моники.

– Джулия, я убеждена, что охотников отведать вкус твоих алых губок найдется сегодня не один десяток. Можешь не краснеть так, будто никогда в жизни не целовалась.

– Моника, ты действительно потеряла такт, – попеняла подруге Джулия.

– Зато обрела гавайскую непосредственность, откровенность и жизнелюбие. Кстати говоря, желаю тебе того же. Твои чопорность и ханжество не принесут тебе счастья.

– Зато и возможных неприятностей от них куда меньше, чем от твоей непосредственности, – холодно заметила Джулия, слегка обидевшись.

– Не куксись! Родриго предпочитает веселых женщин.

– Какая мне разница, каких женщин любит Родриго?

– Что это ты так кричишь? Уж не влюбилась ли ты в нашего Риго?

Джулия промолчала. Тогда Моника добавила гораздо более мягким голосом:

– Впрочем, если хочешь немного поразвлечься, – вперед! Но я слишком люблю тебя, чтобы позволить завести еще один безнадежный роман. Родриго не из тех мужчин, которые женятся. Более того, он даже не из тех, кто влюбляется.