Сонда Тальбот - Узор мечты

– Я не играю, – хрипло прошептал Слай, убирая ее руки от своего тела. – Я просто пытаюсь быть честным перед самим собой. В этот момент я чувствую себя подлецом.

– А меня считаешь шлюхой?! – выкрикнула Анжела, пытаясь сдержать слезы. – Ответь, я права?! Шлюхой?!

– Ну что ты, Ангел… Ты самое прекрасное создание на земле. Самое чистое… Только, увы, принадлежишь другому…

Слай! Слай Хэмптон! – хотелось закричать Анжеле. Я принадлежу только самой себе и никому больше! Мой жених имеет надо мной столько же власти, сколько ветерок над цветущей яблоней. Все, что он может сделать – лишь осыпать на ней лепестки… Годри никогда не был ее любовью, не был ее половинкой, и именно поэтому она почти не думала о нем, уехав из Вудроу…

Но Анжела не закричала. Она только грустно посмотрела на Слая, встала с дивана и ушла в смежную комнату. Добрела до своей кровати, бросилась на подушку и зарыдала. Пожалуй, никогда еще ей не было так больно и горько. Никогда еще ее душу не рвало на части, как листок бумаги, от которого кто-то хотел избавиться. Никогда она не чувствовала себя такой одинокой, такой беспомощной, такой потерянной в сумбурном вихре горечи… Неужели это любовь? Неужели это то, о чем она мечтала всю свою жизнь? Вместо светлой радости, всех звезд вселенной, радуги на небе – только боль? Но это же несправедливо! Это нечестно! Она была вправе ожидать большего!

Перед ее взглядом стояло хмурое лицо Слая с потемневшими зелеными глазами. Если бы он действительно любил ее, то не смог бы отвергнуть…

– Ангел… – услышала она тихий шепот и почувствовала, как теплая рука гладит ее по волосам, по спине. – Ангел, мне так больно слышать, что ты плачешь… Чем я тебя обидел? Ответь мне. Пожалуйста, ответь.

От этих нежных слов и прикосновений рыдания Анжелы потихоньку стихали. В голосе Слая звучала мольба. Анжела хотела оторвать лицо от подушки и ответить ему. Но что она может сказать в ответ? Что любит его? И тем самым напугать его еще сильнее?

– Ангел… – прошептал Слай и коснулся губами ее волос.

Они были мягкими и теплыми, как мех норки. И пахли так сладко, что у Слая закружилась голова. Он хотел оторваться от них, но не мог. Его губы действовали независимо от его воли. Они продолжали скользить по ее волосам, наслаждаясь их шелковистостью, их теплом. А потом скользнули к шее, белизна которой контрастировала с темными прядями, льющимися по плечам. Слай чувствовал, как внутри него вновь нарастает желание, которое он с таким трудом подавил несколько минут назад. Но желание закипало снова, неподвластное доводам разума, неуправляемое, дикое. И Слай понимал, что ему уже не справиться с этой силой, которая увлекала его в таинственный, волшебный мир любви…

Анжела наконец оторвала голову от подушки и повернулась к нему. Ее лицо блестело от слез, на покрасневших щеках извивались, петляя, влажные дорожки. Губы Слая коснулись ее щек и оросили их поцелуями. Руки девушки обвились вокруг его плеч и сжались так, как будто она боялась, что Слай уйдет. Но Слай уже знал, что он не сможет уйти, что он останется, скованный ее нежностью и любовью…

Они долго предавались ласкам, обнимая и целуя друг друга с такой страстью, как будто это был первый и последний раз. Слай все еще не осмеливался снять с Анжелы одежду, но он чувствовал, что девушка жаждет этого. Наконец, изнемогая от бесчисленных поцелуев, Анжела прошептала:

– Слай, прошу тебя… Я больше не могу. Никогда в жизни я не хотела так сильно…

Ее слова обожгли Слая, окатили его новой волной желания. Его руки моментально нащупали завязку на ее платье и начали торопливо справляться с узелком. Анжела пыталась помочь ему, так же торопливо и неловко. В результате они только сильнее затянули узелок.

– Ладно, – смеясь, сдался Слай. – Может быть, попробуем снять его по-другому?

Анжела согласно кивнула и присела на кровати, позволив Слаю стащить платье через голову. Перед глазами Слая предстало умопомрачительное зрелище. Анжела в алом белье, сотканном из тонких кружев, была великолепна. Он наклонился к ней, поцеловал в губы требовательно и одновременно нежно, а потом, отведя взгляд, хрипло прошептал:

– Мне нужно кое-что сказать тебе, Ангел…

Анжела нахмурилась. Даже не видя ее лица, Слай чувствовал ее раздосадованный взгляд. Но он должен был сказать ей об этом… Как бы она ни отнеслась к тому, что он скажет ей…

– Слай, не стоит… Я не хочу думать об этом сейчас.

– Я не о том хочу сказать, – перебил ее Слай. – Дело в том, что у меня это… – Слава богу, что в темноте не видно, как его щеки заливает малиновый румянец. – Это у меня впервые…

Тридцатилетний мужчина, все еще не расставшийся с девственностью… Наверное, это смешно и нелепо. Но он еще плохо знал Анжелу – она не рассмеялась. Она прижалась к его уху губами и прошептала:

– Какое совпадение – и у меня тоже…

Слай слышал об этом от Годри и не очень-то верил. Но сейчас, когда об этом сказала сама Анжела, его душу наполнило непонятное чувство. Нежность, гордость и торжественность этого момента смешались в его душе, как краски на палитре художника. Может быть, судьба все-таки есть, и поэтому он сейчас рядом с Анжелой? Мужчина и женщина, которые жаждали настоящей любви, но так и не встретили ее до сих пор, оказались в одной постели… И судьба дарит им этот шанс – испытать то, чего у них никогда не было…

Касания Слая были ласковыми и осторожными. Пальцы Анжелы были нежными, как прикосновения легкого перышка. Она с наслаждением вдыхала его запах, дурманящий, чуть горьковатый. Анжела только сейчас поняла, что это – не аромат одеколона, а естественный запах Слая. Теперь он всегда будет ассоциироваться у нее с нежностью, с их нерастраченной нежностью и любовью, которую они с такой щедростью дарили сейчас друг другу…

Она не чувствовала особенной боли, когда Слай вошел в нее. Потому что эту мгновенную и краткую вспышку боли тут же заглушило несказанное наслаждение. Это было настоящим чудом. Это было именно тем, о чем она мечтала: слиянием двух тел, единением двух сердец. Ее губы пылали, раскрывались как лепестки цветка навстречу его губам, опаленным страстью. Она шептала слова, которые тут же забывала, потому что после них сразу же рождались новые, еще более нежные, более страстные. Упиваясь наслаждением, Анжела сознавала лишь одно: Слай сделал то, чего никто до него не смог. Он разбудил в ней женщину: любящую, нежную, ласковую. Он пробудил в ней любовь…

Когда Анжела открыла глаза, ей показалось, что вчерашний вечер – не более чем сон. Слая рядом не было. Не было даже намека на то, что они ночевали в одной постели. О реальности прошедшей ночи говорило только новое ощущение, поселившееся в душе и теле Анжелы. Ощущение того, что она изменилась, стала другой. Но, кажется, этого было недостаточно для того, чтобы она поверила: это свершилось.