Тина Уэлш - Невинная ложь

– Нет, – глухо ответила Линда, подавленная до такой степени, что не могла даже взглянуть на Грега. – Что ж, я рада за вас обоих. Сегодня вечером можешь не приезжать. Оставайся с ней на всю ночь, если хочешь.

Хорошо бы он так и сделал! Она уже была близка к тому, чтобы позволить ему снова разбить ей сердце, а ведь они пробыли вместе всего несколько дней! Но чем больше у нее будет причин презирать его, тем проще через две недели она сможет сказать ему «прощай» и уйти навсегда.

– Не думаю, что буду так сильно переутомляться, – сказал Грег с кривой усмешкой. – Но все равно я вернусь достаточно поздно, так что не жди меня.

– Прекрасно. Об этом я не смела и мечтать. Я тебя больше не задерживаю. Спасибо за ланч. Надеюсь, твой… ужин будет еще лучше.

– Спасибо. Я тоже на это надеюсь.

Прежде чем он успел сказать очередную колкость, Линда резко отвернулась и сделала вид, что пристально рассматривает платиновую брошь, украшенную изумрудами и бриллиантами. На самом деле она следила за отражением Грега в стекле витрины. Она видела, как он подошел к ее родителям, что-то сказал им и направился к двери.

Как и Джио Сальваторе, он был одет в превосходно сшитый костюм, но если Пожилому ювелиру серебристо-серый цвет придавал вид изящного щеголя, то Грег в темно-сером казался закованным в стальные доспехи. От него исходила грубая первозданная сила. Линда подумала, что он – хищник, выросший в безжалостном мире бизнеса, а не возле уютного домашнего очага, и никакая его показная любезность не заставит ее считать иначе. Когда она узнала, что не беременна, он ни минуты не сожалел об этом. То, что он раньше все же сделал ей предложение, объяснялось его представлениями о чести и морали. Он считал, что каждый должен расплачиваться за свои ошибки, – и не отказывался от ответственности, даже если это означало нечто столь шаткое и непрочное, как их вынужденный брак. Как еще объяснить, что он не предпринял никаких усилий, чтобы расторгнуть его?

Это, печально подумала Линда, предстоит сделать ей. И чем скорее, тем лучше. Поскольку оставаться ширмой для прикрытия романов Грега и испытывать унижение на каждом шагу для нее было просто невыносимо.

Чтобы весь вечер не сидеть как на иголках, прислушиваясь, не щелкнет ли замок во входной двери, Линда повела родителей ужинать в небольшой ресторанчик в нескольких кварталах от дому.

Потом они немного прогулялись по набережной и вернулись домой около десяти вечера, Удивительно, но Грег был уже там. Он лежал на диване в гостиной. Вместо делового костюма на нем были джинсы и футболка.

Может, потому, что на рубашке остались отпечатки губной помады? – подумала Линда.

Волосы его были слегка растрепаны, словно он недавно взъерошил их пальцами.

Он сам или его таинственная гостья? – ревниво предположила Линда.

– Привет, – сказал он, поднимаясь и придвигая кресло сеньоре Ромеро. – Я уже начал волноваться, куда это вы все подевались. Что случилось? Неужели шофер заблудился по дороге?

Эти слова были произнесены небрежным тоном, но глаза Грега были серьезными. Если бы это не было так невероятно, Линда подумала бы, что муж беспокоился о ней.

– Мы уходили поужинать, – ответила она. – У меня не было настроения готовить.

– Ты могла бы оставить записку, дорогая. Если бы я знал, где вы, я бы к вам присоединился.

– Ты же сказал, что будешь ужинать в другом месте и вернешься поздно, – напомнила ему Линда.

– Я передумал. – Он подошел к жене и слегка потрепал ее за подбородок. – И куда же вы ходили?

– К «Пьеру».

– Это довольно далеко отсюда. Вы пешком прошли туда и обратно?

– Нам захотелось прогуляться, – объяснила Линда. – Послушай, Грег, если бы я расспрашивала тебя так подробно о сегодняшнем вечере, ты бы сказал, что это не мое дело.

– Заботиться о том, где его жена проводит время, прерогатива мужа – резко ответил Грег. – К тому же ночные улицы сейчас не так безопасны, как раньше, и ты это знаешь. Заботиться? Скорее, ревновать. Пожалуй, это больше похоже на правду. Значит, вот как? Что дозволено Юпитеру…

– Я бы вряд ли заблудилась здесь, к тому же я была не одна, – ответила она почти так же резко. – И я уже привыкла сама о себе заботиться.

Поскольку эта перепалка уже грозила перерасти в ссору, Грег изменил тактику. Он нежно поцеловал Линду в губы и сказал:

– Ты права, извини. Ты не могла знать о том, что мои планы изменятся.

– Кстати, почему это произошло?

– Тот человек, с которым я должен был встретиться, не смог приехать.

Тот человек? Сказал бы сразу: «та женщина», язвительно подумала Линда, возмущенная такой очевидной ложью. Скрыв гнев за улыбкой, приторной как патока, она спросила с деланным сочувствием:

– Какая жалость! Ты очень расстроился?

– Нет, я доволен. Мы с тобой сможем провести несколько вечеров вместе. К тому же на сегодня я приготовил тебе сюрприз.

Грег вышел из гостиной и направился в свой кабинет. Несколько минут спустя он вернулся с бутылкой коньяка и двумя дорогими кожаными футлярами. Тот, что поменьше, он протянул сеньоре Ромеро.

– Это вам, Мария, – галантно сказал он. – Джио заметил, что вы были совершенно очарованы ими, поэтому, я надеюсь, вы будете рады принять их от меня в подарок. Но если вы почему-либо передумаете, то мы сможем обменять их на что-нибудь еще.

Это оказались изящные золотые серьги, сделанные просто, но со вкусом. В каждую из них был вправлен небольшой бриллиант, над которым, словно капля росы, нависал крошечный овальный изумруд ярко-зеленого оттенка.

Сеньора Ромеро зарделась от удовольствия.

– А это, – продолжал Грег, открывая второй футляр и вынимая уже знакомый Линде аквамариновый кулон, – подарок для моей жены, поскольку она единственная из известных мне женщин, достойная носить его.

Линда смотрела на великолепный кулон, прекрасно понимая, что все присутствующие ожидают от нее взрывов восторга. Что ж, подарок и в самом деле того стоил. Но вместо этого она услышала словно со стороны собственный голос, который холодно произнес:

– К чему это?

Грег пожал плечами с таким видом, словно у него давно вошло в привычку дарить жене бесценные сокровища каждую неделю.

– Чтобы носить, разумеется. Надень его, дорогая, чтобы мы могли видеть, насколько хорошо он на тебе смотрится.

– Нет.

Грег слегка нахмурился. Кажется, он действительно был задет ее отказом. Он обернулся к ее родителям, словно ища у них поддержки.

– Право же, Линда, – воскликнула мать, – неужели ты не хочешь надеть такую прелестную вещицу?

Линда поняла, что ее поведение выглядит, по меньшей мере, странно.

– Дело в том, что… – пробормотала она, все еще глядя на слегка раскачивающийся кулон, словно загипнотизированная, – на мне неподходящая одежда. Такое украшение нужно надевать к вечернему платью.