Шэрон Кендрик - Месть Цезаря

Закрыв глаза, он осторожно отодвинулся от девушки.

Женские слезы – это ложь. Ловушка, которую используют коварные обольстительницы, чтобы заставить мужчин плясать под их дудку. Он не поддастся на эти уловки.

– Ты плачешь? – хрипло спросил Цезарь. – Я сделал тебе больно?

Это, конечно, абсурдный вопрос, но должен же он узнать, в чем дело?

Сорша чувствовала себя абсолютно беспомощной. Так, будто в одно мгновение с нее слетел твердый панцирь, которым она укрывалась все эти годы. И теперь она стала слабой и уязвимой.

Не в силах сдержать слез, девушка покачала головой.

– Тогда что? – нахмурился Цезарь, отбросив волосы с мокрого лица Сорши.

– Это… это…

Она выглядела беззащитной и застенчивой.

Застенчивой?

– Что?

Почувствовав, как густой румянец заливает ее щеки, Сорша открыла глаза и посмотрела на Цезаря.

– Это было… О!.. Я имею в виду, что я… что у меня никогда…

Сжав ее плечи, Цезарь недоверчиво посмотрел на девушку.

Неужели у него начались слуховые галлюцинации?

– Никогда? – хрипло переспросил он. Зажмурившись, Сорша кивнула.

Замерев на мгновение, Цезарь крепко прижал девушку к себе, спрятав лицо в ее волосах.

Неужели она хотела его настолько сильно, что все эти годы у нее не было другого мужчины?

Обняв девушку за талию, Цезарь заставил ее сесть.

– Ты пытаешься мне сказать, что все еще девственница?

Сорша смущенно отвела глаза в сторону.

Может, нужно сказать ему то, что он желает услышать? Но она не могла его обмануть. Только не Цезаря. Ведь она знала, насколько это для него важно. Разве не поэтому семь лет назад он просил ее выйти за него замуж?

– Нет, я – не девственница, – ответила Сорша, спокойно подняв на него глаза.

Теперь она выставила его дураком! Но мог ли он винить ее за тоненький лучик надежды, мелькнувший в его душе?

– Вероятно, твои мужчины были плохими любовниками, – зло проговорил Цезарь. – Если не знали, как угодить женщине.

– Ты отвратителен! – задохнулась девушка.

– Минуту назад ты говорила совсем другое.

Не слушая его, Сорша соскочила со стола и стала судорожно поправлять блузку и юбку.

Осознание происшедшего нахлынуло на нее.

Что, черт возьми, он теперь о ней думает?

Девушка облизала пересохшие губы.

– Этого не должно было случиться, – хрипло сказала она.

– Не должно?

– Не на работе, – коротко пояснила Сорша. Цезарь с трудом удержался от довольной улыбки.

Конечно, офис компании – не место для занятий любовью. Впрочем, это только прибавило пикантности ситуации. Он еще никогда в жизни не получал подобного удовольствия. Но сейчас не время сообщать об этом Сорше.

Цезарь все еще хотел ее. И даже сильнее, чем прежде. И черт его возьми, если он не получит ее снова!

– А как насчет тебя? – прошептала девушка, внезапно осознав, какой эгоисткой она должна ему казаться. Ведь удовольствие получила одна она. Конечно, то, что сейчас между ними произошло, не имело никакого отношения к любви, но Сорше хотелось, чтобы Цезарь тоже остался доволен. – Как ты… Разве ты… не хочешь?..

– Мы должны признать, что между нами существует некое притяжение. – На мгновенье замолчав, он взглянул на взъерошенные волосы девушки. – Конечно, я хочу тебя, но мне бы не понравилось, если бы кто-то нам помешал. Ты со мной согласна? – Цезарь приподнял подбородок Сорши, заставляя ее смотреть ему в глаза. – Согласна? – снова повторил он вопрос.

Слова Цезаря только дали дополнительную пищу сомнениям девушки.

Неужели она может выбросить свою карьеру на помойку только потому, что ей было хорошо с Цезарем ди Арканджело?

– Это сумасшествие, – прошептала она, отодвигая от себя мужскую руку.

– Сумасшествие? – улыбнулся Цезарь. – Я бы назвал это безумием. Удивительным безумием. И оно снова повторится. Сегодня вечером в моем гостиничном номере. И ты это знаешь.

Трель мобильного телефона заставила Соршу вздрогнуть. Она подозрительно уставилась на незнакомый номер, высветившийся на дисплее.

Цезарь. Она готова была поспорить на любые деньги, что это он.

Кашлянув, Сорша нажала кнопку.

– Сорша Вейтакер.

– Привет, Сорша Вейтакер, – раздался из трубки густой бархатный голос с итальянским акцентом. – Чем занимаешься? Думаешь обо мне?

Он решил, что ей больше делать нечего?

Сглотнув подступивший к горлу комок, девушка закрыла глаза. Цезарь был прав. Она действительно старалась выбросить из своей памяти его лицо. Забыть ощущение его поцелуя на своих губах.

– Я работала.

– Какая жалость, – дразняще произнес он. – Я-то надеялся, что ты вспоминаешь то, чем мы занимались несколько часов назад. Я, например, думаю только об этом.

– Цезарь, перестань.

Прислонившись спиной к стене, Цезарь крепче прижал к уху трубку. Было довольно поздно, и в офисе компании он остался один. Никто не мешал ему говорить с Соршей.

– Я приеду за тобой в семь. Мы сегодня ужинаем вместе. Не забыла?

Что-то она не припомнит, чтобы он что-то говорил о совместном ужине. Только о занятиях любовью в его номере.

Сорше на мгновенье показалось, что теперь, когда она не видит Цезаря, а только слышит его голос, ей будет легче отказать ему.

– Я думаю, это не слишком хорошая идея, – спокойно произнесла девушка.

– Ты совсем не изменилась, не так ли, Сорша? – после непродолжительной паузы холодно проговорил Цезарь. – Тебе все еще нравится дразнить мужчин. Давать обещания и не сдерживать их.

– Я вовсе тебя не дразнила, – так же холодно ответила девушка. – Ужин вдвоем – не слишком удачная идея. Но это не означает, что я не собираюсь приезжать.

– Тогда я заеду за тобой в семь.

Сорша стояла у окна. Погруженная в свои мысли, она, казалось, не замечала даже длиннохвостого павлина, разгуливающего на лужайке перед домом.

Девушка вспоминала о том, что произошло утром, и удивлялась самой себе.

Прежняя Сорша Вейтакер никогда бы не позволила себе заниматься любовью на столе конференц-зала. Тем более с человеком, который ее презирает. Прежняя Сорша никогда не стала бы перетряхивать весь гардероб, чтобы выбрать наряд для ужина.

Но как бы там ни было, отступать было уже поздно, потому что перед домом затормозила спортивная серебристая машина.

Услышав звонок, Сорша спустилась вниз и открыла Цезарю дверь.

Он был неотразим, как и утром, а дневная щетина, темневшая на его скулах, придавала ему еще большую привлекательность.

– Привет, – прошептала она, внезапно почувствовав сильное смущение, как будто это было ее первое свидание. Но, черт возьми, это же неправда!

А как она должна себя чувствовать после того, что произошло между ними утром?