Барбара Босуэлл - Дядюшкино наследство

– Какое облегчение для тети Бобби! Повалил густой снег, и они остановились перевести дыхание.

– Ты, конечно, слышала об управлении методом кнута и пряника. Бриджит получит пряник. Арти, Гай и их сыновья могут ожидать кнута. Это все, что я хотел сказать о них сегодня вечером. Я устал говорить о них, устал думать о них.

Кэйд убрал упавшую на ее лицо прядь волос. От неожиданной ласки по телу Кайли разлилось тепло. Она накрыла рукой его руку.

– Я должна извиниться за моих родственников. Все, что они планировали, немыслимо.

Он улыбнулся, глядя ей прямо в глаза.

– Даже адвокат действительно униженных не может выстроить защиту Бреннанов, да?

– Особенно после того, как они захотели использовать Бриджит для своих грязных делишек. И из-за того, что ими руководила жадность. Ради каких-то денег они собирались превратить Бриджит в преступницу.

– Ради каких-то денег? Нет, Кайли, у них не так. У них все – ради денег.

Они снова двинулись вперед. Спустя несколько минут Кэйд направил ее к входу в отель.

– Вот мы и пришли, – объявил он.

Кайли осмотрелась. Тепло и свет центрального холла неудержимо манили. Как хорошо скрыться от холода, ветра и мокрого снега. Желудок бурно протестовал против долгого перерыва между едой.

– Здесь хороший ресторан? – спросила она, не слишком интересуясь ответом. Есть хотелось так, что она сейчас проглотила бы сомнительного цыпленка с клецками, отвергнутого в «Персиковом дереве», вместе с мало похожей на домашнюю подливой.

Кэйд провел ее внутрь и направился с ней прямо к столу регистрации.

– Кормят здесь неплохо, но мы не будем есть в ресторане. Ужин подадут в номер.

Слова сразили ее, как бомба с эротическим зарядом. Жар охватил каждую клеточку тела. Чувства и желания, которые она успешно подавляла весь день, выплеснулись наружу, слишком мощные, чтобы можно было противостоять им. Голова закружилась, Кайли едва понимала переговоры Кэйда с регистратором.

В холле неожиданно стало невыносимо жарко. Кожа сделалась сверхчувствительной, трение одежды о тело раздражало. Ища хоть небольшого облегчения, она сбросила пальто, и Кэйд мгновенно подхватил его. Такая заботливость была приятна Кайли.

– Багаж, сэр? – Рассыльный оценивающе осмотрел Кайли, когда Кэйд сказал: «Багажа нет».

При обычных обстоятельствах она бы умерла от стыда, но в данный момент ей не было дела, что подумал рассыльный.

Весь путь до номера, в переполненном лифте, в длинном коридоре, они проделали, держась за руки. Стук собственного сердца отзывался в ушах Кайли.

– Такого я еще не делала, – честно призналась она, пока он открывал дверь электронным ключом. – Приехать в отель без багажа, чтобы провести несколько часов в номере.

На секунду-другую она заколебалась: она показалась себе дешевой и доступной – именно такими словами мать описывала женщин, которые отправляются с мужчиной в отель на несколько часов. Несомненно, тетушки Бобби и Лоретта согласились бы с этим мнением, продемонстрировав редкое среди Бреннанов единодушие.

– Мы проведем здесь всю ночь, милая, – успокоил ее Кэйд. – Я уже наплевал на дела, назначенные на сегодня, и завершу в том же духе рабочий день, оставшись здесь до утра. Даже Донна не знает, где меня искать.

Такое признание ободрило ее.

– Это необычно для тебя? – Очень важно знать, что не одна она поступает вразрез с принципами.

– Беспрецедентно. – Кэйд открыл дверь и потащил Кайли за собой в номер. – Донна может заявить в полицию о моей пропаже, если я не отмечусь попозже вечером.

Кайли прижалась к нему. Ноги внезапно сделались ватными, и она слегка покачнулась.

– Мне нужно поесть – голова кружится.

Она уверяла себя, что эти ее слова… это ее признание – не современный любовный ритуал, не откровенная постельная версия некогда изящно оброненного носового платка.

Но Кэйд понял именно так. Оба пальто упали на пол.

– Тебе нужно прилечь, моя сладкая, – проворковал он, подхватывая ее на руки и перенося на постель. Он уложил ее, а сам присел на край.

Его взгляд скользил по ее лицу, медленно опускался к груди. Кайли нервно вздохнула сквозь приоткрытые влажные губы. Он лишь смотрит на нее, но этот взгляд обжигает, как самые жаркие ласки.

Он накрыл ее грудь ладонями и слегка погладил. Кайли застонала от удовольствия. Но ей хотелось большего. Ей нужно яркое чувственное ощущение прикосновения кожи к коже. О, она знает прикосновение его рук, помнит, с каким возбуждением прижималась грудью к его груди, мускулистой, поросшей вьющимися волосами.

Руководствуясь диким, первобытным инстинктом, она резко сбросила свитер. Кэйд одобрительно улыбнулся и ловко расстегнул на ней лифчик.

Каким-то образом его рубашка оказалась расстегнута. Его руки обнимали ее, а она теснее прижималась к нему, наслаждаясь ощущением его мускулистого, мужского тела, так отличавшегося от ее мягкого, женского.

Кэйд ласкал ее грудь, его пальцы поглаживали соски, пока она не застонала от удовольствия, переходящего в еще более страстное желание. Вытянувшись вдоль нее, он прижался к одной из округлых грудей губами, коснулся языком и стал целовать твердый розовый бугорок.

Страстное желание волнами прокатывалось по ней с каждым движением его губ. Она обезумела даже больше, чем прошлой ночью. Тело ее словно требовало освобождения от пытки, найти которое она могла только с Кэйдом. Тело ее было словно в постоянной готовности принять его. Какой-то миг – и она достигнет наивысшего возбуждения.

Они целовались безумно, жадно, сбрасывая с себя одежду, помогая друг другу, пока полностью не освободились от стеснявших движения пут.

– Как я тебя хочу! – простонал Кэйд, скользнув рукой между ее ног и почувствовав там влагу, говорящую о желании у нее не меньшем, чем у него – очевидном и зримом. Он получил физическое подтверждение ее желания, но хотел услышать слова из этих красиво очерченных губ. – Скажи, что хочешь меня, малышка, – прохрипел он, продолжая нежно и одновременно горячо ласкать ее, так что ей хотелось кричать от восторга.

Она бы закричала. Она уже забылась от страсти, она желала доставлять ему удовольствие, отдаться ему, получить его взамен. Не было причин смущаться, в чем-то отказывать ему, особенно – в словах, которые он хотел услышать.

– Я хочу тебя, Кэйд, – прошептала она.

От избытка чувств глаза наполнились слезами. Хотелось еще сказать, что она любит его, потому что это правда. Но она пока не зашла так далеко, чтобы не понимать, что он не спрашивал ее об этом, что он, возможно, не хочет слышать объяснение в любви.

– Как я тебя хочу! – Она целовала его губы, шею, тело, поросшее темными волосами. Ее руки ласкали его, зная точно, что возбудит его сильнее всего.