Фрида Митчелл - Заветное желание

– Я… я передумала насчет увольнения.

– Я в этом не сомневался, – небрежно бросил Кайл, словно сама идея не заслуживала даже обсуждения. – Но нам все равно необходимо обсудить то, что произошло.

Щеки Трейси снова стали пунцовыми. Кайл же явно не терял хладнокровия – блестящие глаза оставались непроницаемыми, как полированный гранит. Трейси не без злорадства напомнила себе, что, обнимая ее, он не был таким невозмутимым, но от этой мысли покраснела еще гуще. Он был явно возбужден, и это она, ее тело, ее губы заставили его дрожать от желания. Главная опасность крылась в том, что осознание этого факт ее возбуждало.

– Послушайте, Кайл, я согласна считать произошедшее ошибкой. Такие вещи случаются, время от времени, когда мужчина и женщина работают в тесном контакте. – Трейси с гордостью отметила, что ее голос звучит твердо. – Это ничего не значит…

– Черта с два, не значит! – Трейси ожидала, какого угодно ответа, только не такого. Она растерялась. – Не знаю, Трейси, за кого вы меня принимаете, но зато точно знаю, что, когда я вас целовал, это чертовски много значило для нас обоих!

– Я не говорю, что мне не было приятно, – не подумав, выпалила Трейси и услышала, как Кайл резко втянул воздух. – То есть я хотела сказать…

Она беспомощно смолкла. Кайл со своим обычным самообладанием тут же пришел ей на выручку.

– Вы работаете у меня уже пять месяцев, и я с первого дня мечтал узнать, какая вы на вкус, – сказал он таким тоном, словно просил ее напечатать деловое письмо. – А иначе, почему еще я перестал встречаться с другими женщинами, как вы думаете?

– Перестали? – ошеломленно пролепетала Трейси, но быстро взяла себя в руки.

– Как видите, я был терпелив, очень терпелив, – вкрадчиво продолжал Кайл.

– Но ведь…

– Что?

– Я работаю в вашей фирме.

Кайл и сам сознавал, что нарушает все принципы, им же выработанные.

– И что из того? Вы – не замужем, я тоже свободен, разве не это самое главное?

У Трейси мелькнуло подозрение, что Кайл сошел с ума. Все пять месяцев, что она на него работала, ей приходилось бороться с опасным влечением, пугающим уже потому, что оно давало Бедфорду огромную власть над ней. Если она до сих пор не уволилась, то лишь потому, что убедила себя: ее влечение – безответно. Увлечься таким человеком, как Кайл, вступить с ним в связь – об этом Трейси было страшно даже думать.

Элегантный костюм не скрывал, а, скорее, подчеркивал впечатляющую ширину его плеч, и Трейси вдруг почувствовала, что он подавляет ее своей мощью. Она облизнула пересохшие губы. Кайл проследил взглядом движение ее языка, его чувственные губы чуть заметно дрогнули, и в душе и теле Трейси поднялась буря. Это лишний раз подтверждало, что о связи с Кайлом не может быть и речи. Если он так действует на нее, даже не прикасаясь…

– Кайл, это исключено.

– Я не могу с этим согласиться, – тут же ответил он на ее дрожащий голос. – Я же не прошу вас немедленно прыгать в мою постель, я только хочу, чтобы мы получше узнали друг друга, общаясь в неформальной обстановке.

– Я не могу… У меня есть Санни…

– Санни нам не помешает.

– Дело не в этом. – Трейси глубоко вздохнула, и вдруг у нее в сознании все прояснилось. – Мне сейчас вообще не нужен мужчина, – твердо сказала она. – Я уже один раз прошла через все это, и ничего хорошего не вышло.

– Вы говорите о Поле? – тихо спросил Кайл. Трейси кивнула. – Трейси, не позволяйте ему портить вам жизнь, – сказал он еще тише.

– Я и не позволяю, но теперь у меня своя жизнь, – она твердо выдержала взгляд Кайла, – я, ни от кого не завишу, и меня это вполне устраивает. Думаю, я из тех женщин, которым лучше жить без мужчины.

Пол как-то обвинил ее в том, что она не способна жить с мужчиной, он крикнул это, будучи в стельку пьяным, но его слова крепко засели в памяти.

– Чушь! – Трейси машинально вздернула подбородок, готовясь защищаться. – Кто вам это сказал? Этот подонок? – По ее смущению Кайл понял, что попал в точку, и чуть не взорвался от гнева. – Не судите обо всех мужчинах по их худшим представителям и, ради всего святого, не принимайте его бредни всерьез! Он, должно быть, спятил, если не ценил сокровище, которое ему досталось.

– Вы не понимаете, – возразила Трейси, – дело не только в Поле, просто… Ладно, не важно.

Кайл украдкой вздохнул. Трейси впервые говорила с ним о себе, и он боялся, что она снова замкнется.

– Да, я не понимаю, – тихо согласился он. – Так объясните мне.

– Не могу.

От ее лица отхлынула кровь, кожа стала белее мела. Разве может Бедфорд, выходец из богатой благополучной семьи, понять, каково жить в детском доме, изо дня в день годами мечтать о том, чтобы принадлежать к какой-то семье, даже неважно, к какой, жить с людьми, которых можно было бы считать своими? Став подростком, Трейси поняла: эта мечта неосуществима. И тогда она нарочно создала вокруг себя защитный панцирь, твердя себе, что ей все равно, что она создаст свою собственную семью, и плевать ей на весь свет.

В первый год обучения в бизнес-колледже она познакомилась с Полом. Красивый, общительный, обаятельный, он ослепил ее. Его внимание льстило Трейси, она думала, что он ее любит, верила каждому его слову, и только уже после свадьбы стала кое-что понимать. По обрывкам фраз, брошенных в пылу ссоры, она поняла: Пол заинтересовался ею главным образом потому, что она нравилась его друзьям. Полу всегда хотелось, чтобы ему завидовали.

Но Пол подарил ей Санни. Это произошло помимо его воли, случайно, но рождение дочери многократно искупало все страдания, которые она вытерпела из-за него. И вот теперь Пола нет, а у нее есть семья, пусть маленькая, но своя. Больше ей никто не нужен, и она не допустит, чтобы кто-то еще стал ей необходим.

Наблюдая за изменением выражения ее лица, Кайл понял: больше Трейси ничего не расскажет, во всяком случае, сейчас. Он знал, что она ему не доверяет, даже не был уверен, что нравится ей, но в одном он был убежден: физическое влечение между ними существует, и очень сильное. Эта мысль послужила некоторым утешением его задетому самолюбию. Никогда еще ни одна женщина не обращалась с ним, как Трейси. Поначалу он думал, что ледяной панцирь, которым она себя окружила, растает, как только она освоится с работой, но он не только не растаял, а стал даже крепче. В тот вечер, приехав к ней домой, он знал, что ступил на зыбкую почву, и старался действовать крайне осторожно, но все, чего он достиг с тех пор, теперь казалось чуть ли не плодом его воображения. При всей внешней хрупкости Трейси оказалась твердой как кремень.

Так почему бы ему не поздравить себя с тем, что у него есть квалифицированная секретарша, которую на работе интересует только работа, и не успокоиться на этом? К счастью, в его распоряжении достаточно женщин, готовых согреть ему постель, стоит лишь пальцем поманить.