Сьюзен Нэпьер - Избранница Фортуны

– Я убью его. Если он еще жив. Я убью его, – скрежетал он, но в словах уже не было прежней силы.

– Нет, ты не сделаешь этого, – уверенно сказала Мэгги. – Ты дашь им оплакать ребенка и позволишь соединить свои жизни, чтобы были другие…

Он напрягся, и Мэгги чувствовала, как просыпается в нем ярость, но не отпускала его. Он провел лицом по ее мокрому платью и поднял голову. Лицо было изможденным, но никогда оно не казалось Мэгги таким прекрасным.

Всесильный Ник, попав в беду, укрывался в ее объятиях.

– Ты все еще на его стороне, Мэгги? Даже сейчас? – горько спросил он.

– Речь идет не о сторонах, а о любви. Она любит вас обоих. Ник; и не разрывай ее на части, принуждая к выбору. Они не хотели причинить боль тебе…

– А тебе?

Мэгги покачала головой.

– Об этом речь не шла. Финна я не люблю.

Он пропустил ее слова мимо ушей.

– Ты знала о ребенке?

– Лори сказала мне на прошлой неделе. – Она закрыла глаза. – Ник, она не могла сказать тебе…

– Нет, я сделал это невозможным, – с трудом признал он. – Отказываясь слушать, всерьез принимать ее как женщину. – Он сглотнул. – Я совсем не знаю свою дочь, верно?

– Ты узнаешь. Только дай ей шанс. Дай им обоим шанс. Ты не пожалеешь.

Его руки впились Мэгги в спину, и он впервые посмотрел ей в глаза.

– Лори сказала, что побег был ее рук делом, – озадаченно произнес он. Ты знаешь, что она просто подделала мое согласие на брак? Она сказала, что ей безразлично, законно это или нет, но она хочет быть его женой…

У Мэгги расширились глаза, и Ник вздохнул.

– Господи, ты восхищаешься ею, – покачал он головой. – Конечно, ты должна восхищаться этим, правда, Мэгги? Тебе нравятся сумасбродства. А я-то считал себя умником. Ты одурачила нас всех. Не только меня – всех.

Мэгги кашлянула и попыталась высвободиться, но раненый тигр забил хвостом, возвращаясь к жизни.

– В свете того, что я узнал, я не могу ставить под сомнение мужские способности Коула, – едко выговорил он, – и в свете твоего вчерашнего сластолюбия я не могу подозревать тебя во фригидности. Так не будешь ли ты любезна просветить меня? Как тебе удалось оставаться женой-девственницей в течение пяти лет? Или врач, подписавший поразительный документ, который ты мне оставила, просто был одним из твоих любовников?

Мэгги сделалась пунцовой. Следовало ожидать, что он найдет способ поставить под сомнение все что угодно!

– Как ты смеешь! Ты… ты, извращенная свинья! Ты не различил бы девственность, даже…

– Даже оказавшись в девственнице? – цинично закончил он. – Я не единорог, Мэгги. Я только мужчина. И никогда еще не занимался любовью с девственницами. Я знаю только то, что ты была страстной и сладкой, как в моих мечтах. Возможно, я оказался по-идиотски недогадлив, но туг уж одно к другому. Я думал, что моя дочь девственница, и смотри, как ошибся… – Он запнулся, и Мэгги поняла, что он думает о ребенке.

– У тебя будут другие внуки, Ник…

Тень улыбки коснулась жесткого рта.

– Я надеюсь, у меня будут еще и другие дети Я пока не вышел из возраста отцовства, Мэгги.

– Да, я заметила, – процедила она.

– Это не повредило очередному из твоих планов? – Он бередил раны в ее истерзанном сердце. – Ты, может быть, надеялась, что я забуду предохраняться и ты сможешь шантажировать меня своей беременностью?

Она стала бешено вырываться, но его руки были железными.

– Ты параноик…

– Есть с чего, – заговорил он шелковым голосом, зная теперь, на чем она сломалась. – Ты злишься на меня, что я лишил тебя невинности без должных церемоний? А кто виноват? Кто демонстрировал мне полчища предполагаемых любовников? И ты, конечно, бесишься из-за того, что я позаботился о твоей безопасности. Ты что же, хотела забеременеть, в первый же раз занявшись любовью? Дурочка, ты еще не готова к материнству.

– Уж тебе-то известно, кто к чему готов! – зло бросила она.

– Я знаю, что я не готов стать отцом твоего ребенка, – игнорировал ее вспышку Ник. – И не буду готов, пока не получу долгожданные ответы на некоторые очень важные вопросы. – Мэгги строптиво сжала губы, и он остерегающе прищурился – Не испытывай меня, Мэгги. Мне немало досталось из-за тебя – теперь твоя очередь.

– Мэгги? – Изможденный стон дал ей временную отсрочку. Финн припал к стене рядом с ними, отбиваясь от женщины в белом халате.

– Мистер Коул, я же сказала, что мы должны отвезти вас…

– Мэгги, ты обещала узнать, что с Лори.

Ник развернулся вместе с Мэгги. Он уперся взглядом в окровавленного противника и, казалось, рыкнул. Финн прямо выдержал взгляд.

– Она потеряла ребенка, – кратко сообщил Ник.

За одно мгновение Финн постарел на десять лет.

– Нет! О нет… Лори! Где она? – Он метнулся к двери, но Ник ухватил его за рубашку на груди. – Мы не поженились, – простонал Финн в агонии раскаяния. – Мы ехали обратно. Мы решили, что так нельзя… это нечестно по отношению ко всем. Мы собирались прийти к тебе… рассказать… Боже, я вообще не имел права поддаваться ее уговорам. Следовало быть сильнее… – В его глазах стояла боль, и, к ужасу Мэгги, Ник повернул нож в ране:

– Да, следовало. Ей это нужно было. Лори тихая девочка, но у нее сильная воля. Она подомнет тебя, если ты ей позволишь, и будет презирать за это.

Если ты не сумеешь поставить себя на одну доску с ней, она станет помыкать тобой, сама того не сознавая…

Финн смотрел, не веря своим ушам. Это было еще не примирение, но уже и не вражда. Это был отеческий совет. Ник повернулся спиной к молодевшему на глазах человеку, уже не глядя, как Финн прошел мимо них.

– Ну, так на чем же мы остановились?

– Спасибо, – хрипло сказала Мэгги.

– За что? Уверяю, я сделал это исключительно в своих интересах, проворчал Ник. – Мне надоели постоянные вмешательства твоего мужа в наши разговоры.

– Бывшего мужа.

– А, да – на этом мы остановились. Твой несчастливый брак, твой первый брак.

От этого намека ее бросило в дрожь. Мысли смешались.

– Ты вышвырнул меня прочь, – ожесточенно выпалила она. – Ты никогда не верил ни одному моему слову…

– Я верю, что ты любишь меня, согласись – немало для начала.

– Ты вышвырнул меня на глазах у этого ужасного человека, – уже слабее возмущалась она.

– Этот ужасный человек ведет мой дом, но, если ты не хочешь видеть его, он будет уволен. Правда, он хорошо делает свое дело, а память у него никуда не годится…

– Ты обращался со мной как… как со шлюхой…

– При твоем природном таланте, проявленном в постели, легко было ошибиться. У тебя, безусловно, большие способности, – воздал он должное, возвращая сердитый румянец на щеки и огонь в пронизывающий его взгляд. Он рассмеялся, когда Мэгги ударила его, а потом рассмеялся еще громче. На них оглядывались, а Мэгги пьянела от счастья. Выбегая, она напялила на себя Бог знает что и даже не успела причесаться. Она выглядела ужасно, а этот большой, сильный мужчина заставлял ее чувствовать себя желанной и в то же время смешной. Он никогда не говорил слов, которые она ожидала услышать… только когда она совсем уж их не ожидала!