Эйлин Колдер - Безумства страсти

– Крис!

– Что?

Она посмотрела на него широко раскрытыми глазами, в которых читался испуг.

– Ребенок! Пришло время!

– Ты уверена?

– На все сто.

Казалось, они никогда не доедут до больницы.

У Кристиана тряслись руки, когда он судорожно искал ключи от машины. Ему пришла мысль вызвать «скорую помощь», но он решил, что лучше самому отвезти Эйвери – и быстрее, и надежнее. Она согласилась.

В результате Кристиан был вынужден сосредоточить все внимание на управлении автомобилем, чтобы тот двигался плавно, без резких толчков. А это значило, что Кристиан не мог ничем помочь Эйвери, которая очень страдала: схватки становились все чаще и чаще. Молодая женщина перевела дыхание после очередного приступа боли и спросила:

– Какой интервал?

Кристиан посмотрел на часы на приборной панели.

– Минут пять.

– Как мало… Ох! – Она снова схватилась за живот.

– Родная, я не могу видеть, как ты мучаешься, – простонал он. – Чем я могу помочь тебе?

– Поскорее довези меня до больницы.

– Ты думаешь, я не стараюсь?

– Я вообще ни о чем не думаю и тебе не советую. Сосредоточься лучше на дороге. А если хочешь отвлечься, попытайся придумать несколько имен на выбор. Это еще одна очень важная вещь, которую мы не обсудили.

Когда они приехали в больницу, за дело взялись квалифицированные специалисты, люди, которые знают, что делают. Наверное, впервые Кристиан с удовольствием позволил кому-то взять инициативу в свои руки. Эйвери положили на каталку и повезли в родильное отделение.

– Держи меня за руку, родная, – сказал Кристиан, не обращая внимания, что ее ногти оставляют на его ладони следы в виде полумесяца.

Эйвери закрыла глаза, желая отгородиться от окружающей реальности. Лицо ее искажала боль: их дочь стремилась появиться на свет, невольно причиняя страдания своей матери.

Кристиан тревожился за Эйвери и за ребенка. И этот страх был вполне естественным, но рука об руку с ним шло странное благоговение. На его глазах свершалось одно из самых великих таинств на земле. И он был его участником.

Акушерка, которая ждала их в палате родильного отделения, оказалась той самой деловитой миссис Дипл, строго отчитавшей будущую мать четыре месяца назад, когда ее привезли с кровотечением. На этот раз лицо ее озарилось улыбкой, когда она увидела пациентку.

– Здравствуйте, моя дорогая, – приветствовала она Эйвери. – Я надеялась, что именно мне выпадет принимать у вас роды.

– Уже скоро, да?

– Это вы так думаете. Рожающие впервые всегда торопят события. Но я думаю, что придется подождать. Давайте-ка мы вас осмотрим.

– Крис! – испуганно воскликнула Эйвери и вцепилась в его руку, поскольку схватки продолжались. – Не оставляй меня, пожалуйста. Не уходи!

– Я здесь, родная.

Кристиан никогда не испытывал столь сильных чувств, как те, что охватили его, когда он наблюдал за рождением собственной дочери. Но вместе с гордостью им владел все тот же страх. Будущий отец убеждал себя, что женщины сотни лет рожали в куда менее подходящих условиях, чем стерильная палата родильного отделения. Но ничто не могло заставить его успокоиться.

До тех пор, разумеется, пока с очередным стоном и конвульсивным движением молодой матери в мир не явилась та, которую ждали долгие месяцы.

– Вот и ваша дочка! – возликовала акушерка, когда малышка закричала. – Редкостная красавица. – И положила ребенка Эйвери на живот.

– Вся в мать! – заявил Кристиан.

– Хотите перерезать пуповину, мистер Шэннон?

Кристиан подумал, что хотя он и не страдает от неуверенности в себе, но скорее прыгнет с парашютом с самого высокого небоскреба в Нью-Йорке, чем будет рисковать жизнью новорожденной дочери.

– Я предпочту предоставить это специалисту. А меня зовут Харлоу.

– В самом деле? – неодобрительно заметила миссис Дипл.

Перерезав пуповину, выкупав и завернув малышку, акушерка протянула ее матери.

– Пойду передохну, а вы побудьте наедине с дочерью и придумайте ей имя, если еще не успели сделать это.

Когда она вышла, Эйвери сказала:

– Не верится, что она все-таки родилась. И все же так было предначертано, я чувствую.

Кристиан откинул со лба влажную прядь волос и молча кивнул. Сердце его было исполнено такой сильной и чистой любви к двум самым дорогим для него существам на свете, что он поклялся никогда не забывать этого момента.

– Спасибо, Эйви, – сказал он, когда сумел проглотить комок в горле.

– Благодарность принимается. Правда, она красавица?

– Прямо как ты, мой ангел.

– Куда красивее, – возразила молодая мать, поудобнее устраивая малютку на руках.

– И где ты научилась так ловко с ней обращаться?

– Нигде, – улыбнулась Эйвери. – Это пришло самой собой. Да, надо придумать ей имя – нельзя же вечно говорить «она» да «она»… У тебя есть какие-нибудь идеи?

– Да, несколько. Но лучше скажи ты.

– Ну, мне пришло в голову, что она похожа на маленький цветок – так почему бы не назвать ее Флорой?…

Ход ее рассуждений был прерван возвращением миссис Дипл, вопросительно посмотревшей на Кристиана.

– Ну как, решили что-нибудь?

– Не совсем. Хотя нам обоим нравится имя Флора.

Акушерка посмотрела на него как на совсем безнадежного больного.

– Мистер Харлоу! Вы все еще не сделали этой бедной женщине предложение?

– Ну… – замялся Кристиан, глядя на Эйвери, – она может не согласиться.

Акушерка возмущенно фыркнула, явно не одобряя нерешительности мужчины.

– Ты выйдешь за меня замуж, Эйви? – тихо спросил он.

Тем временем Флора сонно заморгала и закрыла голубые глазки. Мать нежно погладила дитя по голове и перевела взгляд на Кристиана.

– Тебе не надо жениться на мне ради ребенка… – начала она.

– Но дело не только в ребенке! – быстро перебил ее молодой отец. – Я люблю тебя. Этого чувства не передать словами. Я хотел предложить тебе руку и сердце раньше, но малышка надумала появиться на свет именно в этот момент.

– О, Крис! – только и сказала Эйвери.

Он присел возле кровати на корточки, так что теперь их лица находились на одном уровне.

– Скажи «да», пожалуйста. Я прошу тебя, скажи «да»!

– Да! – Лицо Эйвери озарилось лучезарной улыбкой. – Да, я выйду за тебя замуж.

– Мои поздравления! Самое время принять такое важное решение! – вмешалась миссис Дипл, беря заснувшего младенца из рук матери. – А мы с тобой, деточка, пойдем отсюда… Потому что твой папа только что сделал предложение твоей маме, и им теперь необходимо немного побыть наедине. Мы не будем им мешать, правда, мое золотце?

Эйвери бросила тоскливый взгляд на закрывшуюся за акушеркой дверь. Она уже скучала по новорожденной малютке, хотя знала, что скоро увидит ее. Тем временем Кристиан, невзирая на больничные правила, снял ботинки и пристроился рядом с ней на кровати, обнял и заглянул ей в глаза.