Кей Торп - Успех

– Нет! – Она вырвалась из его рук. Страх оказался сильнее томительного желания уступить ему и сделать то, что он просит. – Бесполезно, Райан, я не в состоянии заменить Паулу. «Да, – глухо добавило ее сердце, – ни в чем». – Им… им надо вернуть деньги.

– Хорошо. – Сильные губы сжались, голос звучал отрывисто. – Если вы не хотите слушать меня, может, вы послушаете кого-то другого.

Ее схватили за руку и выволокли из комнаты мимо изумленных актеров, уже прослышавших о случившемся. По коридору Райан провел Керри в уборную Паулы.

– Сидите здесь, – скомандовал он, указывая на стул, потом поднял телефонную трубку и набрал номер.

Прошло несколько секунд, прежде чем ему ответили, но, наконец, он поднял голову и сказал отчетливо:

– Уоррен? – У нас здесь небольшая проблема. Ты слышал, что дублерша Паулы сломала ногу? Да, так вот, теперь сама леди под присмотром врачей, и у нас только одна замена. Ты поговоришь с Керри и убедишь ее сделать то, от чего она отказывается? – После паузы Райан сказал: – О, да, Керри вполне способна на это. Даю тебе слово. Ее только надо уговорить, а она не поддается моим убеждениям.

Глядя на девушку, он протянул ей трубку.

– Слушайте внимательно и, ради Бога, перестаньте думать только о себе.

– Керри? – знакомые решительно нотки зазвучали у самого ее уха. – Что это я слышу, будто вы отказываетесь играть вместо Паулы? Неужели вы думаете, что Райан готов был бы идти на риск, если бы не был уверен, что вы способны исполнить ту роль? Перед началом спектакля будет сделано объявление; никто не будет ждать Паулу. Вам только и остается, что передать в роли Клеопатры свои чувства, а если Райан говорит, что вы можете это сделать, значит, вы просто обязаны. На вас полагается вся труппа. Керри, вы слушаете?

– Да. – Это единственное слово было сказано очень тихо. Глаза ее были закрыты. – Да, Уоррен, я слушаю. Вы… пожелаете мне удачи?

– Умница. – К облегчению в его голосе примешивалось что-то еще. – Удача – это для сомневающихся, с вами моя уверенность. Идите и покажите им всем, как должна жить и умирать Клеопатра!

Райан взял трубку из бессильных рук девушки, быстро сказал:

– Спасибо, Уоррен, – и повесил ее. – У вас всего пятнадцать минут, – сказал он спокойно и посмотрел туда, где в тревоге стояла костюмерша Паулы. – Снимите с нее этот костюм, Марион, и передайте подмене. Через шесть минут я вернусь и помогу вам с гримом.

Эти шесть минут были самыми короткими в жизни Керри. Как-то ей удалось выбраться из белого одеяния и надеть гораздо более открытый желтый костюм, покрыть краской вновь показавшуюся белую кожу и подогнать завязки и застежки к своей гораздо менее пышной фигуре. Когда Райан вернулся, она уже была готова отдаться в его опытные руки у гримерного столика. Керри тихо сидела, пока он работал кистью и карандашом, и старалась перебороть поднимавшуюся в ее душе панику.

– Сойдет, – сказал он наконец. – Теперь ваш головной убор – и мы в полной готовности.

Через секунду Керри взглянула на себя в зеркало и увидела незнакомку. Кто была эта широкоглазая, полногубая, вся в золоте соблазнительница? Конечно, не Керри Уэст – та была ниже, тоньше и совсем не так обольстительна. В зеркале она встретилась взглядом с Райаном, и глаза его вспыхнули так, что у нее перехватило дыхание. Он тут же резко отвернулся, чтобы поправить тогу, соскользнувшую с плеча.

– Пять минут! – закричал в коридоре мальчик-ведущий, и ком встал у нее в горле. Что она делает? Она не годится в Клеопатры!

– Прекратите! – Райан заметил, как изменилось ее лицо, увидел, как рука ее прижалась к горлу.

Он сделал знак, чтобы костюмерша вышла, подождал, пока за ней закрылась дверь и сказал негромко:

– Керри, я знаю, вам кажется, что вы меня ненавидите или, по крайней мере, ненавидите того, кем меня считаете, но пусть это сейчас не стоит между нами. Я – Антоний, вы – Клеопатра, и мы любим друг друга. Это не обычная, повседневная любовь, но нечто удивительное, опьяняющее и совершенно непреодолимое. Я нужен вам: ничто и никто не может стоять у вас на пути. Сосредоточьтесь на этом. – Его рука протянулась к ее руке. – Нам пора идти.

Керри так никогда и не смогла вспомнить, как дошла до кулис, так и не поняла, как выдержала напряжение этих последних секунд перед тем, как поднялся занавес. По тексту пьесы Филон произносит десять стихотворных строк перед появлением царской процессии. Керри они показались целой сотней, прежде чем слова «Чтоб охлаждать любовный жар» заставили ее направиться к Райану. Внезапный свет и ощущение сотен живых, внимающих лиц там, в темноте, за аркой просцениума… А потом музыка слов, написанных так давно, заглушила все, кроме потребности петь под их мелодию.

Когда собравшимся в зрительном зале всего за несколько минут до начала спектакля объявляют, что вместо ведущей исполнительницы будет играть кто-то другой, вполне естественно охватившее всех разочарование, смешанное с достаточно сильным раздражением. Эта аудитория приняла известие именно таким образом, ничуть не скрывая своих чувств, и во время первой сцены недовольство публики ощущалось вполне явственно. Однако постепенно зрителям стало понятно, что роль взяла на себя актриса, чей талант нельзя было ограничить узкими рамками роли Хармианы. Эта девушка казалась слишком молодой, чтобы играть Клеопатру, она была слишком молодой, чтобы играть Клеопатру, но тем не менее, она делала это, и совсем неплохо. С растущим интересом все устроились поудобнее, чтобы наблюдать этот феномен, и там, на сцене, Керри, – объект их внимания, – почувствовала изменение в настроении зала и была этим ободрена. Во время первого антракта Керри не тревожили, если не считать услуг костюмерши Паулы, Марион Стюарт, чья преданность своей работодательнице сделала ее молчаливой, хотя внимательно-сочувствующей. Не задавая вопросов, Керри знала, что это Райан приказал всем держаться от нее подальше. Одного взгляда на ее дрожащие руки и подгибающиеся колени, когда она покинула сцену, было достаточно, чтобы понять: разумнее ее не тревожить, дать время собраться с силами для того, чтобы преодолеть следующее препятствие. Девушка была бесконечно благодарна ему за внимание. Она не вынесла бы напряжения от преждевременных поздравлений, какими бы прекрасными намерениями ни были они продиктованы.

К середине второго акта она ощутила пьянящее чувство власти, которое приходит к актеру, когда он знает, что держит зрителей в руках. Они молчали, они были внимательны, они были с ней, – Керри чувствовала атмосферу в зале. На этот раз, закончив игру, она ушла со сцены твердыми шагами и даже смогла слабо улыбнуться Райану, когда он, приоткрыв дверь, так что видна была только его темная голова, спросил ее с непривычной нерешительностью, как она себя чувствует.