Жаклин Бэрд - Ювелирная работа

– Кажется, я отбил из-за линии?

– К сожалению, да, Тед, – посочувствовала Элоиза, зеленые глаза которой, тем не менее, светились невинной веселостью.

Девушка задорно тряхнула головой, и ее золотисто-медные кудри соскользнули за спину, обнажив точеные плечи.

– Так и знал! – зло ударил себя ракеткой по бедру Теодор Чарлтон. – Но однажды фортуна изменит вам со мной! – по-американски экспрессивно предрек незадачливый соперник. – Черт возьми, вы отличный партнер, Элоиза! Хотя с моей бывшей мне больше везло… в игре… до поры… – поникнув, пробормотал он.

Казалось, Тед рассказал Элоизе уже все о своей жене и о разводе с ней, как вдруг она узнает такую милую подробность!

Элоиза с пониманием относилась к разглагольствованиям брошенного супруга, бывшая спутница которого оставила его ради молодого любовника.

Возрастом под пятьдесят, с виду далеко не Адонис, он не считал зазорным выжимать слезу соболезнования из жизнерадостных глаз молоденькой девушки. Впрочем, до последнего времени и Элоизу это не утомляло. Она пребывала еще в том возрасте, когда лишние знания о частностях из жизни близких и друзей не обременяют.

– Тренируйтесь, и у вас все получится! – весело заверила его медноволосая барышня. – Вы слишком остро воспринимаете свои поражения. Что касается вашего развода, то этот случай давно описан во всех хрестоматиях.

– Я знаю, что становлюсь старым занудой, ипохондриком. Это неуместно в вашей компании, милая леди.

Милая леди неопределенно пожала плечами и очаровательно склонила головку набок, не опровергая его слов.

– У вас была впечатляющая жизнь, мистер Чарлтон. Хотела бы я испытать половину того, что выпало на вашу долю, – задумчиво произнесла девушка, настраивая его на иные темы, более возвышенные, более захватывающие.

– Такая обворожительная и юная особа, как вы, не должна сомневаться в том, что мир с легкостью откроется перед ней. Приложите минимум усилий со своей стороны, и это не замедлит случиться. Я лишь смею надеяться, что вы позволите мне стать вашим проводником, так сказать, опытным советчиком и наперсником. Такому старому эгоисту, как я, хочется почувствовать свою сопричастность вашим будущим успехам, – старомодно изъяснился Теодор Чарлтон, по ходу дела припоминая, как следует флиртовать с молоденькими девушками…

Их отношения давно вышли за рамки переговоров о заключении инвестиционного контракта его металлургической корпорации с «Кей-эйч-и» молодой и процветающей дизайнерской компанией, занимающейся производством элитных ювелирных украшений, которую учредили Элоиза и двое ее друзей.

Кэти и ее супруг Харри, партнеры Элоизы по бизнесу, отказывались понимать мотивы взаимного интереса, вспыхнувшего между художественно одаренной девушкой и пожилым бизнесменом. Но эти неофициальные встречи делали Элоизу счастливой. А Тед ценил минуты их общения на вес золота.

– Это очень великодушно с вашей стороны, мистер Чарлтон, – с чувством искренней признательности произнесла Элоиза.

– Я устал просить вас, чтобы вы звали меня просто Тедом. И я категорически отказываюсь считаться великодушным. Что угодно, только не это дремучее слово, Элоиза. Вы и ваши друзья всего несколько лет в бизнесе. Я, стареющий делец, спешу приобщиться к перспективному росту вашей многообещающей компании. И я вдвойне счастлив оттого, что мне выпало общаться с такими замечательными молодыми людьми.

Фактически прорыв последнего времени стал в большей степени заслугой Элоизы, поскольку ее подруга и компаньон Кэти была на седьмом месяце беременности, а Харри ведал исключительно финансовыми вопросами их деятельности. Основная миссия легла всецело на изящные плечи Элоизы, она и пожинала лавры от успеха новой коллекции.

– Когда я слышу похвалу из ваших уст, она представляется мне щедрым авансом. Если я принимаю эти комплименты, то лишь как заявку на будущие достижения, – церемонно поблагодарила его за высокую оценку Элоиза.

Ее слова не были дежурным проявлением вежливости. Она искренне восхищалась человеком по имени Теодор Чарлтон, который несколько десятилетий планомерно продвигался к вершине своей деловой карьеры. Он был общепризнанным образцом стабильности и надежности, о чем неизменно свидетельствовали все повышающиеся котировки ценных бумаг его корпорации.

Чувствуя ее искреннюю симпатию, бизнесмен несколько раз пытался пригласить девушку на ужин в тихий ресторанчик или в дансинг. Но Элоиза всякий раз отказывалась, ссылаясь на то, что это не ее стиль.

И это была чистая правда. Близкие чаще видели ее в спортивном костюме, чем в платье, она предпочитала потертые джинсы деловым костюмам. Так Элоиза могла оставаться собой – свободной, деятельной, успешной, прекрасной молодой художницей.

Она покорила Теда Чарлтона той легкостью, с какой побеждала на теннисном корте или на ниве творчества.

– Пусть так… – согласился Тед. – Но могу я попросить вас испытать мои старые кости на танцполе? – в очередной раз ринулся в атаку безнадежно влюбленный бизнесмен.

Элоиза очень мягко улыбнулась ему. Трогательность старикана пробудила в ее сердце материнскую нежность. Она не нашла в себе сил для отказа.

– Ну конечно, я потанцую с вами, Тед, – к восторгу Чарлтона, проговорила милая барышня.

Маркус Коварис навалился на барную стойку. Одна рука сжимает стакан с виски, другая скользнула в брючный карман.

В баре еще не было тесно, однако привлекательная блондинка с пышным бюстом, проходя мимо Маркуса, прижалась к нему.

Подвыпивший грек одобрительно улыбнулся и многозначительно посмотрел на нее. Она благосклонно кивнула. После этого безмолвного диалога исход вечера был предрешен.

Надин была широко известной фотомоделью с повадками опытной обольстительницы, а Маркусу требовалось забвение. Для этого он, собственно, и налегал на виски.

Большую часть года он провел на своей вилле на острове Рикос, опекая тетушку Кристину, младшую сестру своей усопшей матери, и ее дочь Стеллу – несчастных родственниц, которые постоянно там обитали. Им потребовалась поддержка любящего племянника и кузена в связи с недавней кончиной супруга тетушки Кристины.

Овдовев и осиротев, дамы нуждались в его присутствии и неустанном утешении, поскольку не могли примириться с гибелью любимого отца и мужа. Их горе было безутешным. Жизнь Тео Томбиса оборвала нелепая и трагическая случайность, которая тысячами уничтожает людей на автотрассах всех уголков земли. Это было тем более необъяснимо, что Тео слыл осторожнейшим из осторожных и сверхосмотрительным водителем.