Линн Грэхем - В объятиях любимого

– Мисти? Мисти!

Она не сразу осознала, что ее зовет Берди, пару дней назад вернувшаяся от своей овдовевшей сестры.

– Что-то случилось? – встревожилась девушка.

– Нет, – улыбнулась Берди. – С каждым днем я чувствую себя все лучше и лучше. К тебе гость.

– Ко мне? – недоверчиво спросила Мисти.

– Оливер Сарджент, – мягко сказала Берди. – До того как ты ответишь, что не хочешь его видеть, я бы хотела попросить тебя, чтобы ты его все-таки выслушала.

– Нет, почему же я не должна хотеть его видеть? У меня есть к нему кое-какие вопросы.

Берди с облегчением вздохнула.

– Я приготовлю вам чай, – улыбнулась она.

Когда Мисти вошла в гостиную, с дивана поднялся Оливер Сарджент. С той первой их встречи в замке в Шотландии он заметно похудел и осунулся.

– Добрый день, – приветствовал он ее. – Если бы не Леон, я бы не пришел.

Она на миг растерялась.

– Леон?

– Он убедил меня, что я должен прийти, потому что мне уже нечего скрывать.

– Садитесь, – автоматически попросила его Мисти, устраиваясь в кресле.

Оливер Сарджент сел.

– Думаю, у вас есть ко мне вопросы.

– Да, есть пара вопросов, на которые мне бы хотелось получить ответы, – кивнула она.

– Позвольте, я начну. Когда мы познакомились с Кэрри, ей был только двадцать один год. Оказавшись среди своих сверстников, она быстро стала сожалеть, что поспешила выйти замуж за уже немолодого профессора. У нас завязался роман.

– Вы любили ее?

– Она мне очень нравилась, но я ее не любил, – глядя ей в глаза, сказал Оливер. – Я был помолвлен с Джинни, но она жила за несколько сотен миль. Наша дружба с Кэрри быстро превратилась в роман, однако он закончился, когда она обнаружила, что беременна. Кэрри была уверена, что не могла забеременеть от меня, поэтому, когда правда всплыла наружу, она была шокирована, как и ее муж. Он развелся с ней, оставив себе их первого ребенка, и однажды она возникла на пороге моего дома. Я пришел в ужас, когда узнал, что стал отцом в двадцать два года. Я оказался к этому не готов, но я был богат. Мы пришли к соглашению. За молчание Кэрри я заплатил ей значительную сумму, и с тех пор я ничего не слышал ни о ней, ни о своих детях. Я догадываюсь, что вы обо мне думаете, но я ни о чем вас не прошу и не буду извиняться за тот поступок. А пришел я лишь потому, что только после скандала я осознал, как сильно люблю Джинни, однако она отвернулась от меня, а мне очень нужна ее поддержка. Я должен вернуть ее и верну, но для этого я сначала должен покончить со своим прошлым.

Воцарилось молчание.

– Спасибо за откровенность, – наконец проговорила Мисти. – Я понимаю, чего вам стоило это все рассказать. Значит, вам ничего не известно о моей сестре?

– Нет, – покачал головой Оливер. – Только когда я встретил вас в замке, я понял, что вы можете быть моей дочерью. Вы очень похожи на Кэрри. – Он встал. – Я бы хотел… – Он замялся.

– Да? – Она поднялась вслед за ним. Оливер продолжил с заметным усилием:

– Когда наши отношения с Джинни образуются, я бы хотел… навестить вас. С ней. Если вы не возражаете.

Их взгляды встретились. Теперь понятно, от кого у меня этот цвет глаз, отметила Мисти про себя.

– Я не знаю, – осторожно сказала она. – Думаю, вы можете прийти.

На губах Оливера появилась улыбка.

– Спасибо.

Тут Мисти в голову пришла еще одна мысль.

– Хочу сказать, что мне понятны чувства вашей жены. И, говоря по правде, я не знаю, захочет ли она встретиться со мной в качестве не только вашей дочери, ведь я скоро стану еще и матерью.

Оливер Сарджент выглядел оглушенным.

– Вы хотите сказать, что я скоро стану… дедом?

Она кивнула.

– Пожалуй, мне пора. Мне нужно побыть одному, чтобы осознать это. – Он покачал головой.

– Конечно. – Несмотря ни на что, Мисти сочувствовала этому человеку. Совсем недавно он познакомился со своей дочерью и знает, что у него где-то есть еще одна. Теперь вот он узнал, что скоро станет дедом. – Вам известно, где я живу. Если что, приходите.

Оливер Сарджент кивнул, но, вспомнив о манерах, вежливо попрощался и ушел.

Долго думать об отце Мисти не пришлось, потому что спустя всего несколько часов у дома Берди остановилась спортивная машина. Мисти была на кухне. Она увидела, что из машины вышел Леон. При виде его знакомой подтянутой фигуры ее охватила слабость, и она осознала, как сильно она по нему скучала. Не важно, что Леон сделал ей предложение не потому, что любит ее – хотя в глубине души она на это надеялась, – она выйдет за него замуж. Если она права и у нее есть шанс, что он сможет ее полюбить, она сделает все, чтобы этого добиться. А если у нее не получится… Что ж, всю свою любовь она подарит их ребенку.

– Привет, – сказал Леон, когда Мисти открыла ему дверь. Он оглядел ее с головы до ног. – Я знаю, что приехал раньше, но я больше не мог ждать.

– Проходи. – Ей с трудом удавалось сдерживать свое волнение.

– А стоит? – с кривой улыбкой заметил Леон, переступая порог.

– Леон, прежде чем я сообщу тебе о своем решении, я хочу быть уверена, что ты… – Ее голос задрожал. – Если ты делаешь мне предложение из чувства долга…

– Долга? – воскликнул вдруг Леон и горько усмехнулся. – Я люблю тебя и жить без тебя не могу! Эта неделя стала для меня настоящей пыткой. Я…

– Ты меня любишь? – недоверчиво переспросила Мисти.

Он кивнул и, сжав руки в кулак, засунул их глубоко в карманы брюк.

– Конечно, в это сложно поверить, учитывая то, как развивались наши отношения, но эти несколько дней вдали от тебя обернулись для меня настоящим кошмаром. Я не мог сосредоточиться на делах, мучимый мыслью, что ты скажешь мне «нет», и я чувствовал себя так, словно оказался в аду. Наверное, я влюбился в тебя еще в первую нашу встречу, – дрогнувшим голосом сказал Леон, – но тогда мысли о мести заглушали мою только зарождавшуюся любовь. Всегда, стоило тебе только оказаться где-то поблизости, мой взгляд невольно искал тебя. Да и все мои необязательные поездки в Брустерз… Теперь я понимаю, что тянуло меня сюда.

– Значит, это было не мое воображение, – прошептала она.

– Прости?

– Мне казалось, ты постоянно на меня смотришь, но я списывала это на свое взвинченное состояние, – пояснила Мисти.

Леон кивнул.

– Я просто не мог не смотреть на тебя. Я каждый раз напоминал себе, что ты расчетливая и бессердечная, но это не мешало мне тебя желать. Я поверил всему худшему о тебе, иначе я бы не смог осуществить свой план, поэтому я отказался от своей любви. Не для того я начал свои поиски, чтобы пасть на колени перед дочерью человека, которого я считал своим врагом.

– Считал? – спросила она, вглядываясь в его напряженное лицо.

– Батисту уже не вернуть, а из-за своей ненависти я, может, потерял еще одного человека, ставшего для меня с недавних пор самым родным.