Мелани Рокс - Принцесса гламура

Марк, Фабиан, Эмма, Ник и Джек направились к пикапу, водитель которого держал в руках табличку «Манаус».

Бенедикт поспешила за ними, хотя с двумя чемоданами, на высоких каблуках и в короткой юбке ей было жутко неудобно. Кроме того, в Рио было очень душно, и ее буквально обдавало жаром со всех сторон. Бенедикт уже проклинала Ника, из-за которого отправилась в это путешествие. Какого черта ей понадобилась его любовь? Ее внимания ежедневно добивались десятки мужчин, а она решила отомстить какому-то неудачнику!

Почему она не послушалась Патрицию? Подруга ведь сразу сказала, что ее план – полное безумие. Правда, Патриция объясняла поступок Бенедикт сумасшедшей влюбленностью, с чем сама Бенедикт была категорически не согласна. Как она может любить Фримана? Они ведь даже толком не были знакомы. Нет, она его презирала. А потому была оскорблена и задета его холодностью. Человек вроде него просто не имел права не замечать ее прелестей!

Аэропорт, в который они прибыли, имел всего одну взлетно-посадочную полосу. Бенедикт не сразу осознала, что развалюха, к которой они подъехали, и есть тот самый самолет, который доставит их в Манаус.

Когда ее попутчики начали ставить свои рюкзаки в грузовой отсек, Бенедикт пришла в ужас.

– Вы шутите? – громко, чтобы ее все услышали, спросила она, уперев руки в бока. Ее чемоданы одиноко стояли в пикапе.

– Бенедикт, поспеши! – полупрося-полуприказывая сказал Джек. – Пилот хочет поскорее вернуться в Рио. Его жена сегодня рожает.

– Что?! – воскликнула Бенедикт, не веря своим ушам. Мало того что они должны лететь на этой допотопной посудине, рискуя своими жизнями, так еще и за штурвалом будет находиться человек в неуравновешенном эмоциональном состоянии.

– Да, – радостно кивая головой и сияя белозубой улыбкой, подтвердил на корявом английском пилот. – Меня зовут Тонио Алонсо. Я быть ваш пилот до Манауса.

– Мы полетим на ЭТОМ? – Бенедикт указала на единственный самолет на полосе.

Тонио быстро кивнул.

– Я… я не полечу. Мы даже в воздух не поднимемся. Этому самолету, должно быть, лет пятьдесят.

– Бенедикт, успокойся. – Она повернула голову и увидела рядом с собой Ника. – Нам лететь всего два часа. Давай я помогу тебе донести вещи. Кстати, у тебя есть что-нибудь более подходящее для джунглей?

Бенедикт опустила глаза и посмотрела на свои босоножки из последней коллекции Джимми Чу. Тонкие черные ремешки сплетались в причудливый узор, обхватывая изящные ступни Бенедикт. Пятисантиметровый металлический каблук переливался в лучах полуденного солнца Рио.

– У меня полно вещей, – задиристо ответила она.

– Я заметил, – сдержав улыбку, ответил Ник.

Он вытащил из кузова ее чемоданы и потащил их в сторону самолета.

Бенедикт не сдвинулась с места. Она проследила взглядом, как Ник поставил ее вещи рядом с рюкзаками и с третьей попытки захлопнул крышку багажника.

Затем Ник обернулся к Бенедикт и с улыбкой поманил ее рукой.

– Ну же, не бойся. Все будет хорошо. Мне доводилось летать и на худших самолетах.

– Не удивляюсь, – хмыкнула Бенедикт, сделав несколько неуверенных шагов. После чего она снова остановилась и требовательно спросила: – Ты гарантируешь, что я доберусь до Манауса в целости и сохранности?

– Если тебе станет легче от моей гарантии, то да. Обещаю, что если сам буду цел и невредим, то и ты не пострадаешь.

Ответ Ника не удовлетворил Бенедикт, но она сочла за лучшее поспешить, потому что остальные члены группы уже недовольно переговаривались и хмурились, выглядывая в иллюминаторы.

Два часа до Манауса стали для Бенедикт и ее попутчиков настоящим кошмаром. Не прошло и двадцати минут, как Бенедикт почувствовала приступ тошноты и сильную головную боль. Она знала, что собой представляет воздушная болезнь, но никогда не сталкивалась с ней лично. Впрочем, Бенедикт никогда и не летала на самолете, который трясло, словно яблоню – в ураган. Казалось, их самолет – безвольный мотылек, швыряемый из стороны в сторону каждым порывом ветра.

– О боже, Ник, меня сейчас стошнит, – сказала она, закрыв рот ладонью.

– Не смей этого делать! – приказал тот, инстинктивно отодвинувшись.

– Возьми. – Эмма подала побледневшей Бенедикт бумажный пакет и брезгливо отвернулась.

Марк, Фабиан и Джек, как истинные джентльмены, сделали вид, что ничего не заметили. Впрочем, еще через пятнадцать минут игнорировать происходящее стало невозможно.

– Бенедикт, может, тебе стоит прилечь? – сочувственно спросил Марк.

Фабиан и Джек тем временем сооружали некое подобие кровати из пледов и подушек, найденных в салоне.

Ник помог Бенедикт лечь. Она одарила его благодарным взглядом, чувствуя, что тошнота сменилась непреодолимой сонливостью и апатией. Она закрыла глаза и начала мысленно молиться о том, чтобы они быстрее долетели до Манауса.

Когда Бенедикт открыла глаза, то увидела рядом с собой Ника. Она не сразу сообразила, где находится и почему лежит рядом с малознакомым мужчиной.

Ник проверил ее пульс. Затем заглянул ей в глаза. От пристального взгляда Фримана Бенедикт смутилась. Странное будоражащее чувство, вызванное близостью Ника, испугало ее. Бенедикт впервые чувствовала себя такой несуразной и нелепой рядом с мужчиной. Ей было стыдно перед ним, словно недомогание было какой-то грубой ошибкой, за которую следовало просить прощения.

– Как ты себя чувствуешь? – с искренней тревогой спросил он.

Смешанный аромат сигаретного дыма и мяты ударил ей в нос. Самое поразительное – он ей понравился. Вот как должен пахнуть настоящий мужчина – табак и свежесть травы. Никаких искусственных отдушек и одеколонов!

– Не знаю, – честно созналась Бенедикт.

Она приподнялась на локтях и осмотрелась.

– А где все?

– Ждут на улице.

– Они меня презирают, – с горечью произнесла Бенедикт. К глазам подступили слезы, и только сила воли сдержала рыдания.

– Вовсе нет. – Ник помог ей подняться. – Но тебе следовало взять с собой авиамарин, раз у тебя воздушная болезнь.

– У меня никогда не было никакой воздушной болезни! – с жаром возразила Бенедикт. – Если бы я знала, что придется лететь на такой развалюхе…

– Боюсь, это меньшее из тех испытаний, которые тебе предстоят. Может, тебе стоит вернуться домой?

Бенедикт промолчала, и Ник продолжил:

– Я поговорил с пилотом. Он готов доставить тебя обратно в Рио.

– Ни за что, – отчеканила она. – Я хочу увидеть джунгли и познакомиться с яномами!

– Это не шутки, Бенедикт. Ты совершенно не готова к нашему путешествию. Мы едем не развлекаться, а работать. Никто не станет с тобой нянчиться. Джек будет заниматься пираньями, Эмма – обезьянами, а мы с Фабианом и Марком будем с утра до ночи таскаться по джунглям в поисках наиболее удачных кадров.