Люси Монро - Хочешь быть принцессой?

– Мне все равно, что ты говоришь. Я хочу, чтобы Мэгги стала моей мамой! – осуждающе сказала трехлетняя Анна.

– Возможно, твое желание исполнится, звездочка моя, – успокаивая дочь, произнес Томазо и потрепал Джанни по голове. – Может, и тебе, мой горделивый сынок, понравится идея насчет мамы Мэгги?

– А если она уедет? – У Джанни задрожала нижняя губа.

– Если она выйдет за меня замуж, то я не позволю ей уехать, – сказал он.

Дети посмотрели на отца с такой надеждой, что Мэгги разозлилась не на шутку. Он что, не понимает, как горько они разочаруются, когда их мечты рассеются? Что бы он там ни говорил сегодня утром, нельзя серьезно относится к браку между ними. Она никогда не сможет принадлежать к королевской семье!

На пляже они помогли детям запустить бумажного змея. Потом Томазо с Анной и Джанни отправились плавать, а Мэгги расстелила одеяло под навесом. Улегшись на живот, она наблюдала за играющей троицей, обдумывая возможность своей беременности.

Даже если она и зачала сегодня ночью ребенка, неужели Томазо говорил серьезно? С другой стороны, выйдя за него замуж, она станет матерью этим двум детям и, наконец, обзаведется семьей, о которой всегда мечтала…

Наигравшись, Томазо с детьми присоединились к ней под навесом, где они построили удивительный замок из песка. Мэгги обратила внимание, насколько заботливо Томазо относится к детям. Как странно… Еще утром он жестоко и несправедливо осуждал ее в корыстных попытках обманом выйти за него замуж, а сейчас казался удивительно нежным.

К тому же Томазо усиленно флиртовал с Мэгги, будто, в самом деле, наслаждаясь ее обществом. После его ужасных обвинений такое поведение не имело смысла. Но на всякий случай она решила вести себя поосторожнее, чтобы не попасть под его обаяние. С каждым часом она все больше узнавала черты того человека, которого полюбила шесть лет назад.

Томазо настоял на том, чтобы вместе уложить детей спать. Потом, остановив ее в коридоре, предложил прогуляться к пляжу. Мэгги подумала и согласилась.

Ночь была прекрасна, светила полная луна, дул легкий ветерок.

– Мне нравится здесь, – призналась она.

– Тереза говорит, что ты здесь всем довольна.

– У тебя красивый дом, – уклончиво ответила Мэгги.

– Это дом, где когда-то проводили отпуск мои родители, – произнес Томазо, а Мэгги удивленно воскликнула. Дом с восемью спальнями едва ли, по ее представлениям, подходил под коттедж для отпуска. – Здесь они когда-то отдыхали от государственных дел.

– Твоя мама умерла много лет назад?

– У нее были трудные роды, когда я появился на свет, – сказал он, и она услышала горечь в его голосе.

– Мне жаль, вероятно, тяжело расти, зная об этом.

– Тяжелее потерять обоих родителей.

– А мои умерли, когда мне было восемь лет, – произнесла Мэгги. – Но я их хорошо помню. Они погибли в автокатастрофе, а я вот выжила…

– Мы оба потеряли родителей…

Томазо улыбнулся ей. Сердце Мэгги сжалось, и она споткнулась, едва удержавшись на ногах. К счастью, вдоль хорошо освещенной дорожки тянулся поручень, за который она и ухватилась.

– Дети говорят, что на острове есть алмазные шахты.

– Да, поэтому остров и называется Алмазный, – сказал он. – А на одном из островов нашего государства мы нашли литий, и вскоре начнется его разработка.

– Должно быть, ты очень гордишься собой?

– Я не веду разработку пород, – пожал плечами Томазо.

– Однако руководишь ею. Твои дети только и рассказывают, какой у них удивительный папа и когда он приедет…

– Ты считаешь, что я провожу с ними мало времени? – перебил он ее.

– Раз уж ты задал вопрос, то да, я так считаю.

– Ты и дети сильно привязались друг к другу.

– Возможно, слишком сильно. Они будут страдать, когда я уеду. Ты же слышал, что сказал сегодня утром Джанни.

– Тебе не удастся уехать.

– Ты меня не остановишь. Я жалею, что мы предались страсти…

Когда они подошли к пляжу, Томазо повернулся к Мэгги с решительным выражением лица.

– Если ты забеременела, я женюсь на тебе, – сказал он.

– Не глупи, Томазо, – произнесла Мэгги.

– Мне нравится твой американский акцент и то, как ты произносишь мое имя, – Томазо подошел почти вплотную и обнял ее за плечи.

– А твой акцент появляется только тогда, когда ты волнуешься. Я бы сказала, что в такие мгновения ты говоришь иначе.

– Как? – Он, казалось, в самом деле заинтересовался, но при этом не переставал нежно поглаживать ее плечи.

– Твоя речь становится официальнее, хотя и сейчас ты говоришь так же, – размышляла она вслух, пытаясь не выдать своего волнения.

– Еще в университете я приложил немало усилий, чтобы моя речь не слишком отличалась от речи сокурсников. Но итальянский язык – основной на Королевском острове. Фонетика моего родного языка, согласись, несколько отличается от твоего.

– Однако здесь все говорят на английском языке.

– Наша маленькая страна расположена близко от США, поэтому здесь так распространен и английский язык, – произнес Томазо.

– На острове Скорсолини я этого не заметила. Там такой удивительный дворец, фрески в зале для приемов прямо как в Сикстинской капелле.

– Семья Скорсолини родом с Сицилии, а сицилийцы отличаются от других итальянцев.

– Теперь понятно, откуда такая надменность, – сказала Мэгги, а он рассмеялся, заставив ее вздрогнуть. – А мне так нравится твой смех…

– Я думал, что ты любишь меня.

– До чего же ты самоуверен! – Мэгги отвернулась и посмотрела на темный океан.

– Нет, я просто мыслю логически. Прошлой ночью ты могла отдаться только Тому Принсу – и все почему? Да потому, что только и мечтала обо мне. Ты отвечала на мои ласки, как давно любящая женщина. Ты по-прежнему очень невинна, так как еще не познала наслаждения.

– Я не хочу это обсуждать, – сухо произнесла Мэгги.

– В следующий раз все будет намного лучше, – Томазо большими пальцами пытался осторожно повернуть лицо Мэгги к себе.

– Следующего раза не будет!

– Будет, – он взглянул на Мэгги, и ее в который уже раз поразило выражение уверенности на его лице. – Теперь ты моя.

Не дав ей возможности протестовать, он поцеловал ее. Тело Мэгги обмякло от прикосновения его губ. Когда Томазо прервал поцелуй пальцы ее рук лежали на его затылке, а сама Мэгги, забыв обо всем на свете, все крепче прижималась к принцу. Он прав, она всегда принадлежала Томазо, только вот не собиралась этого признавать, уж очень он был самоуверен.

– Если я твоя, значит, и ты принадлежит мне, – уточнила она.

– Конечно.

– Ты серьезно? – Мэгги в потрясении посмотрела на него.

– Почему нет? Брак требует усилий и выполнения обязательств с обеих сторон.