Ева Ратленд - Розы нашей любви

– Это вы, мисс Сэндс. Ах да, вы же теперь миссис…

– Нет-нет, вы не ошиблись, я по-прежнему мисс Сэндс. Как поживаете, Лео?

– Прекрасно, просто прекрасно. А вы?

– Нормально. Послушайте, вы сможете отогнать эту машину назад?

Он кивнул, она передала ему ключи и объяснила маршрут.

– Попросите Пита или еще кого-нибудь следовать за вами, чтобы потом привезти вас обратно, – сказала она, направляясь к дому.

Дом встретил ее полной тишиной. Где же все? Отца она нашла в рабочем кабинете.

– Здравствуй, папа!

Он отложил газету и посмотрел сначала на нее, а потом перевел взгляд на чемодан, который она все еще держала в руке.

– Ты снова дома?

– И насовсем. Только не смей говорить, что ты так и знал.

– Я… хорошо. Значит, насовсем?

– Туда я больше не вернусь. Он просто невыносим!

Она кинула на пол чемодан, подошла к окну и уткнулась в него лбом. Какое облегчение, что она никому не успела рассказать о предполагаемой вечеринке, даже Розали. Не начала готовиться и не пригласила никого. Утешительно думать, что она не оставила незавершенным ни одного дела. Чистый разрыв! Ее совместная жизнь с Тони Костелло окончена. Потерпела полную неудачу.

Кашель отца заставил ее вспомнить о его присутствии.

– Так как ты на это смотришь?

– На что?

– Я предложил пообедать в клубе. Время уже подкрепиться, и поскольку миссис Кук нет дома…

– Вот почему ее нигде не видно. Где же она?

– Ты, кажется, меня совсем не слушала. Я только что сказал, что она уехала навестить свою сестру.

– А…

– Ну, так что же? Хочешь, пойдем в клуб, или, может быть, ты предпочитаешь «Классик»?

Мысль о ресторане «Классик» заставила сердце Мелоди сжаться. Папоротники Тони. Свадебный обед, который так и не состоялся.

– Не хочется переодеваться, – сказала она. И почему они вообще говорят об обеде? Она совсем не голодна.

– Я могу послать Лео купить чего-нибудь…

– Лео сейчас отлучился, а у меня… – Мелоди остановилась. Если она скажет, что у нее нет аппетита, отец отправится без нее, а ей не хотелось сейчас оставаться одной. – Я сама что-нибудь приготовлю.

– Ты?

Его недоверчивость добавила ей раздражения.

– Да, я!

Отец откровенно рассмеялся.

– Дорогая, что-то мне сейчас не хочется яичницы с ветчиной.

– Может быть, бифштекс? Баранью котлетку? Чего тебе хочется?

– О, тогда… все равно что, только побыстрее.

– Я могу сделать все что угодно, и побыстрее. Чем, ты думаешь, я занималась последние три месяца? Сейчас погляжу, что там есть в холодильнике.

Мелоди удалилась на кухню и принялась яростно греметь посудой, словно стремясь сорвать на ней свою злость. Она вовсе не собиралась отсиживаться наверху в своей спальне и делать разные глупости – например, плакать.

Через полчаса они сидели за кухонным столом, и отец с удовольствием поглощал приготовленный ею обед.

– Очень вкусно, – похвалил он.

– Спасибо. – Мелоди и сама это знала. Картофельное пюре, воздушное и нежное, которое просто таяло рту. Сочные отбивные, подрумяненные с обеих сторон как раз в меру. Бараньи отбивные. Тони особенно любил их, и Мелоди нередко выходила из бюджета, чтобы его побаловать.

Она широко распахнула глаза, изо всех сил удерживая готовые вот-вот брызнуть слезы.

– Знаешь, Мел, а ты готовишь куда лучше, чем миссис Кук.

– Да. – Превзойти миссис Кук в кулинарном искусстве было нетрудно. Мелоди нравилось готовить… для Тони. Это было так увлекательно. Она склонилась над тарелкой с салатом, не смея вытереть слезы, которые неудержимо заструились по ее щекам.

Сэмюель Сэндс не мог делать вид, будто не замечает состояния дочери. Он положил вилку на стол.

– Мел, мне очень жаль…

– Все в порядке, сейчас я успокоюсь. – Она вытерла глаза, чувствуя облегчение оттого, что больше не надо сдерживаться. – Я не позволю, чтобы три месяца, проведенные с Тони Костелло, испортили мне жизнь.

– Ну, конечно же, нет.

– Только… у нас с ним все было так хорошо, папа. На самом деле. Я думала, что он счастлив. Сама была счастлива. Все шло превосходно. Заниматься домашними делами оказалось совсем не сложно, а готовить – одно удовольствие. И семья у него замечательная, несмотря на то, что мужчины в ней все как один отъявленные шовинисты. – Она издала сдавленный смешок. – Такое они производят впечатление. Но когда узнаешь их получше… На самом деле они просто стремятся оградить тех, кого любят, от трудностей, защитить.

– Охотно в это верю, – согласился с Мелоди отец. – Помню, как твой Тони пытался защитить тебя от меня!

– Вот видишь! – Она попыталась улыбнуться сквозь слезы, и отец увидел, как ее взгляд потеплел и смягчился. Но тут же снова стал беспокойным. – Я… я и правда лгала ему.

– Лгала?

– Он ужасно рассердился, когда репортеры выследили нас в день нашей свадьбы и он узнал, что я из богатой семьи. Он собирался оставить меня, но я не могла этого допустить. Я пообещала ему не брать ни цента из твоих денег, я хотела доказать свою независимость тебе и себе самой.

– А как насчет твоих собственных денег?

– Насчет них я немного слукавила… Сказала ему, что их совсем немного. Нам они могли пригодиться на черный день.

– Понятно. – Он скривил губы. – И, как я понимаю, Тони внезапно обнаружил, сколько их на самом деле.

– Это случилось сегодня. Видишь ли, еще до того, как мы поженились, когда я не предполагала, что он сделает мне предложение, я уговорила жену Джейка взять опцион на ферму его бабушки и дедушки.

– Я в курсе.

– Правда?

– И я знал также, что самому Тони об этом ничего не известно.

– Ну, конечно! Когда ты ушел от нас в то утро, я так и предполагала, что ты не успокоишься. Откопаешь всю возможную информацию о нем.

– Ты же не думала, что я доверю тебя мужчине, которого интересуют только твои деньги? Вспомни Дирка.

– Ах, Дирк! – Мелоди отмахнулась. – Значит, ты выяснил о Тони все?

– Думаю, да.

– И то, какой он честный и как много трудится? Ты не представляешь, он работает без устали целыми днями – в городе как разнорабочий, а рано утром и поздно вечером возится со своими цветами на ферме. Он так это любит… И я тоже люблю, когда он мне позволяет работать в саду. Но, как правило, он против – не желает, чтобы я пачкала руки… – Она нахмурилась. – Я надеялась, что после своего успеха он будет иначе относиться к тому, что я богата.

– Успеха?

– Ах да. Тони вывел новый сорт розы. Он назвал ее «Мелоди». – На губах Мелоди заиграла легкая улыбка. – Это самый красивый цветок, который мне доводилось видеть. Все от него просто в восторге. На конференции Тони завалили предложениями. С некоторыми фирмами Тони уже ведет переговоры. Он, кстати сказать, еще и хороший бизнесмен.