Сьюзен Кросби - Шестое правило обольщения

– Беги, Клэр! – закричала Джен. – Беги!

– Это ты беги! – завопил парень, глядя на Джен. – Ключи в фургоне.

Но Джен не могла двигаться со спутанными ногами, а Рейз по-прежнему прыгал вокруг нее и махал хвостом так сильно, что все его тело извивалось. Ей не удавалось поймать пса, чтобы распутать поводок.

Не обращая внимания ни на требование Куинна, ни на крики сестры, Клэр подошла к дерущимся.

– Куинн, что я могу…

– Куинн? – переспросила Джен с изумлением. – Вы Куинн?

– Да.

– Это мой телохранитель. Отпустите его.

Телохранитель? Отпустить его? Нет, не сейчас.

Только когда они во всем разберутся. Куинн поднял пария, крепко держа его за локоть.

– А ты солгала, – холодно произнесла Джен, обращаясь к Клэр. – Ты сказала, что перестала искать меня.

– Я перестала. Клянусь.

В панике Клэр посмотрела на Куинна.

Звук сирен разорвал воздух. Через мгновение остановились два полицейских автомобиля, и четыре офицера с оружием в руках выскочили из машин.

Клэр не хотела начинать разговор в полицейской машине. Ее, Рейза и Куинна везли домой после допроса. Никогда еще Клэр не была так сердита. Рейз, чувствуя ее настроение, тихо поскуливал. На Куинна Клэр не смотрела. Не могла.

На многие вопросы был получен ответ.

Мэри не уехала из города. Ей должны были сделать подтяжку кожи лица. Для оплаты и требовался чек, который обещала прислать Джен. После операции Мэри не собиралась показываться на людях, пока не заживут швы.

Красную машину взял из гаража телохранитель Джен в тот день, когда Клэр с Куинном уехали из дома, проверяя, не последует ли за ними белый фургон. После этого телохранителю больше нечего было делать у дома Клэр, и поэтому белый фургон больше не видели.

Когда машина затормозила, Клэр поблагодарила офицера и побежала к двери. Она знала, что Куинн идет следом, поэтому оставила дверь открытой и пошла прямо в кухню, чтобы оставить там Рейза.

В ее душе печаль боролась с гневом. Как же хорошо ей было с Куинном…

– Говорила я тебе, что она невиновна!

– Значит, ты веришь ее рассказам?

– А ты – нет?

– А это имеет значение?

– Да, имеет.

Теперь все имеет значение. Клэр посмотрела на Куинна. Его выражение было… никаким. Бесчувственным. Деловым.

– Кое-чему верю, – произнес он. – Например, когда Джен сказала, что Бичам был дьяволом и что она давно пыталась порвать с ним. Тому, что она переехала к тебе, поскольку опасалась жить одна, и уехала отсюда из-за страха причинить тебе вред, я тоже верю. И знаешь почему? Джен крикнула, чтобы ты бежала. Значит, она боялась за тебя.

– А тогда чему ты не веришь?

– Я сомневаюсь, что она нашла бриллианты только недавно и для сохранности отправила их себе по почте. Почему она сразу же не сдала их в полицию? Ведь тогда у Бичама не было бы больше причин следить за ней. Хотя нет доказательств, что он следил. А почему ты так сердита на меня, Клэр?

Потому, что полюбила тебя, а ты меня – нет. Другое тоже имело значение. Например, честность.

– Ты лгал мне и сделал лгунью из меня.

– Как?

– Я уверила Джен, что мы не ищем ее. Вот она и перестала скрываться.

– Я делал то, что считал необходимым. И знаешь, Клэр, она сказала, что это сегодняшняя статья обо мне заставила ее выйти из дома. Она не захотела скрываться от мира, как я.

– Джен намеревалась взять бриллианты и сегодня же передать их властям.

Куинн ничего не ответил.

– Ты и этому не веришь, – нахмурилась Клэр.

– Откровенно говоря, не знаю. И не думаю, что мы когда-нибудь докопаемся до правды.

– Ты вызвал полицию.

– Вот этого я не делал. Кто-то увидел, что происходит, и позвонил в полицию. Я хотел последовать за Дженнифер до ее дома и поговорить с ней. И это все. Только поговорить. Попробовать убедить ее перестать скрываться. – Он положил руку на плечо Клэр. – Почему же ты так сердита, Клэр? Все закончилось хорошо. Проблема решена.

Она вывернулась из-под его руки.

– Ты действительно не понимаешь? Ты не доверял мне.

– Это не так.

– Ты не сказал мне, что все еще пытаешься найти Джен. Ты не выполнил моей просьбы.

– А что бы ты сделала, если бы я признался тебе?

– Настояла бы, чтобы ты остановился.

– Вот поэтому я и не признался. Ее надо было найти, Клэр. Уж это-то ты, надеюсь, понимаешь.

– Если бы ты объяснил, я бы, возможно, поняла. Я доверяла тебе. Теперь не могу.

– А потом?

Какое это имеет значение? Он сам сказал, что не способен к длительным отношениям. Они бы все равно расстались, прежде чем она…

Но поздно говорить слово «прежде». Она уже любит его.

– Клэр.

В его голосе звучала боль.

– Ты должен уйти, – прошептала она.

Куинн сунул правую руку в карман, затем вытащил ее и протянул ладонь Клэр. Но она не захотела пожать ее. Не захотела дотрагиваться до него.

Все закончилось слишком быстро.

Но Куинн не опускал руку до тех пор, пока она не протянула свою. Он что-то положил ей в ладонь, повернулся и ушел.

Она разжала руку и увидела раковину, которую дала ему после их прекрасного пребывания в Санта-Барбаре. Он носил ее в кармане. И возвратил.

В каком-то забытьи Клэр открыла дверь кухни. Едва качая хвостом, Рейз смотрел на нее и тихо скулил. Она села на пол, обняла Рейза и разрыдалась.

– Ты спятила? – Джен всплеснула руками. – Как можно быть такой идиоткой?

С недоумением повернувшись к Мэри, которая казалась королевой, сидящей на троне, Клэр вместо слов утешения услышала:

– Не смотри на меня так. Я согласна с Джен.

– Ты позволишь этому великолепному мужчине уйти, потому что он попытался защитить тебя? – Джен покачала головой. – Я сделала тебя привлекательной, подарив тебе новый облик, а ты все растратила впустую!

– Ты сделала меня привлекательной, чтобы тебе удалось сбежать, – возразила Клэр.

Джен пожала плечами.

– Одним выстрелом убила двух зайцев.

Прошла неделя с того дня, когда Клэр рассталась с Куинном. И всю неделю она страдала. Даже в глазах Рейза ей чудилось обвинение. Она надеялась, что если расскажет Мэри и Джен о том, что случилось, они подтолкнут ее к действию. Ей даже хотелось, чтобы ее подтолкнули, чтобы было на кого потом свалить вину за возможную неудачу.

Клэр тосковала без Куинна. Тосковала без его редких улыбок, без его шуток, без его нежных объятий и замечательных поцелуев. Она не представляла себе жизни без него. А вчера вдруг поняла, что одиночество делается невыносимым. Она даже добралась до дома Куинна, увидела обе его машины… и позорно сбежала – ей не хватило сил войти в его дверь.

Она страстно желала, чтобы Куинн приехал к ней, хоть это было несправедливо. Она желала, чтобы он умолял ее быть вместе.

Нет, не просто быть вместе. Она хотела, чтобы он полюбил ее.