Сьюзен Кросби - Извилистые тропы любви

– М-да. Перед тем как ехать сюда, я встретилась с Дарси. Ева съехала с квартиры месяц назад, записки не оставила. Дарси не знает, куда она ушла, и злится, что Ева не заплатила свою часть. Ей приходится самой платить полную аренду.

– Слишком злится, чтобы дать вам какую-нибудь информацию?

– Не думаю, что Дарси что-то скрывает. Но я встречусь с ней снова. Она может знать больше, чем сама думает.

Хит открыл бутылку пива. Если у Дарси нет ни какой информации, какой шанс у них получить ее? Ева может быть где угодно. И с кем угодно. Он может никогда не увидеть своего ребенка. Никогда.

Черт возьми, за что ему такое? Разве он уже не заплатил самую высокую цену? Он сделал большой глоток пива и отставил бутылку.

– Мы найдем их. Обязательно найдем. – Кэсси положила свою теплую ладонь на его руку.

Хит пытался понять ее поведение.

– Кэсси, вы могли позвонить и рассказать мне это.

Она резко выпрямилась, вероятно, потому что фраза прозвучала обвиняюще.

– Могла.

Почему же она так не сделала?

– У меня есть равиоли, их на двоих хватит, – медленно проговорил Хит, пробуя почву.

Кэсси колебалась. Они вроде сделали уже много шагов навстречу друг к другу, но…

– Я ценю ваше предложение, но мне надо ехать, – ответила она.

Ну вот, он неправильно ее понял, и его отчаяние только усилилось.

– Я просто предложил.

– Спасибо. – Кэсси вышла из кухни.

Хит последовал за ней. И без того скверное настроение стало еще мрачнее. Он не мог понять, почему она приехала, если могла позвонить. Притом, что она даже не пообедала с ним.

Кэсси остановилась у порога и ждала, давая ему шанс что-то сказать. Хит молчал. Тогда она открыла дверь и вышла.

– Простите. – Кэсси направлялась к своей машине.

– За что?

– За то, что побеспокоила вас.

Хит молча наблюдал, как она уходит, шаг даже быстрее, чем обычно. Он удивлялся своим чувствам. Раньше его никогда не влекло к женщине, которую он видел второй раз в жизни. Он знал Мэри-Энн долгие месяцы, прежде чем они начали встречаться. Ева не была для него загадкой, она почти год приходила к нему с документами. Но Кэсси…

Хит вернулся в дом, поужинал в одиночестве и отправился к себе в кабинет. Время тянулось бесконечно медленно. Наступила полночь. Хит боролся со сном. Один удар часов… Два удара…

Хит проснулся весь в поту, пытаясь отдышаться. Ему опять приснился Кайл. Он плакал и кричал: «Папа, папа!»

Вдруг Хит понял, что плач ребенка ему не приснился. Он слышал его на самом деле. Он вскочил и ударился головой о книжную полку.

Снова плач… Нет, это звонок в дверь. Хит помочил головой, чтобы окончательно проснуться, и посмотрел на часы. Четыре тридцать пять. Он заснул за рабочим столом.

Снова раздался звонок. Хит выбежал из кабинета и поспешил по лестнице вниз. Он посмотрел в длинную панель рядом с дверью. Ева. С ребенком на руках.

Хит рывком распахнул дверь. Взглянул на сверток в ее руках, потом посмотрел на Еву. Пустые глаза. Волосы повисли сосульками. Еще ярче выступили веснушки.

– Входи. – Он пропустил Еву и поднял сумку с пеленками, которую она поставила на землю рядом с собой.

Хит провел девушку в гостиную. Он молча ждал, зная, что нельзя подталкивать ее, требуя информацию. А ему хотелось орать: где ты была? Ты чуть с ума меня не свела!

– Мальчик, – сказала Ева.

Торнадо эмоций, закрутившихся в нем, быстро и яростно разрушило стены отчаяния, которые он строил последние годы. Одним гигантским поворотом уничтожило неуверенность и нежелание жить.

Мальчик. Сын.

– Хочешь подержать его? – торжественно спросила Ева.

– Да. – Хит вытер руки о джинсы и потянулся к младенцу.

Одеяло спало с его крошечного личика. Хит первый раз видел своего сына. Мальчик морщился, надувал губы и изгибал спинку. Но глаза не открыл. У него оказались темные волосы и нежное розовое лицо. Хит тихонько провел пальцем по этому лицу, и у него повлажнели глаза.

– Он само совершенство. – Хит взял руку Евы. – Спасибо тебе.

Она долго смотрела на него, потом вздернула подбородок.

– Хочешь его?

– Конечно, я хочу его. Я все время говорил тебе об этом.

– Я имею в виду, – она высвободила руку, – хочешь ли ты держать его у себя? Всегда?

– Что? – Сердце Хита чуть не вырвалось наружу.

– Если хочешь, я оставлю его здесь, с тобой.

– Почему?

– Так ты хочешь или не хочешь?

Хит пытался понять, почему она это делает. Почему она решила бросить сына? Послеродовая депрессия? Если так, то Ева, несомненно, вернется и потребует назад своего ребенка. А вдруг…

– Хочу, – просто ответил он.

– Сколько ты готов заплатить за него?

Хита словно током ударило. Она продает мальчика? Он совершенно не знал ее. Только сейчас он понял, что никогда не знал и не понимал ее.

Мой ребенок стоит всех сокровищ мира.

Как он мог выразить в деньгах ценность собственного сына?

– Прямо сейчас я могу выписать тебе чек на десять тысяч долларов. Если ты хочешь больше, придется подождать, пока в понедельник откроется банк.

– Я возьму чек.

Хит колебался. Так мало? Она знала, что он может заплатить гораздо больше. Что-то здесь не так. Но когда он взглянул на сына, эта мысль исчезла.

– Ты напишешь мне расписку, что полная опека над ним переходит ко мне? – Вряд ли этот документ примут в суде, но это лучше, чем ничего.

– Конечно, почему нет?

Хит собирался передать сына в руки Евы и сходить за бумагой и ручкой, но понял, что уже не может отпустить его.

– Пойдем в кабинет. Там все есть.

Он диктовал, Ева писала. Потом Хит выписал чек и протянул ей.

– Ты дала ему имя?

– Нет.

– Когда он родился?

– Вчера.

– Вчера? Значит, вы не были в роддоме?

– Не были. – Ева направилась к двери кабинета. Безучастный взгляд, пепельное лицо, подгибающиеся ноги.

– Ева, – он тронул ее за плечо. – Тебе надо отдохнуть. Оставайся здесь. Поспи немного. Поешь.

– Не могу. – Ее взгляд остановился на младенце, и выражение лица изменилось, но через секунду она понурилась и заспешила прочь. Потом широко распахнула парадную дверь и выбежала на улицу.

– Подожди! – крикнул Хит, но Ева не остановилась.

Он плотнее завернул сына в одеяло и вышел за ней во двор.

– Как я могу связаться с тобой?

– В сумке для пеленок бутылка. Ее надо подогреть. – Она села в машину, захлопнула дверь и уехала, не сказав больше ни слова.

Хит стоял во дворе, пока не затих шум мотора, потом вернулся в дом. Младенец запищал. Хит убрал одеяло с его лица и стоял в холле, уставясь на него. Его сын. Его второй шанс.

Он наклонился и поцеловал крохотный лобик. У него закружилась голова, его почти тошнило. Он прошел в гостиную, сел и продолжал смотреть на малыша. Вскоре он начал вертеться, хныкать и наконец заплакал. Хит порылся в сумке с пеленками, чтобы найти бутылочку.