Элизабет Огест - Монетка на счастье

Ей хотелось придвинуться поближе, оказаться в его объятиях, но время для физической близости было неподходящим. Кроме того, физическая близость – единственная причина ее стремления завладеть вниманием Рида в постели, напомнила себе Селина. Наслаждаться просто лежа рядом с ним – значит испытать жестокое разочарование в будущем. Прислушавшись к голосу рассудка, Селина поднялась, оделась и спустилась вниз.

Она посмотрела на обручальное кольцо. Важно было остаться эмоционально независимой от мужчины, спящего наверху.

Хлопок по плечу заставил Селину подскочить и обернуться. Рядом стоял Рид – босиком, без рубашки, облаченный только в джинсы, со встрёпанными волосами и небритый. Воспоминания о том, каким восхитительным было покалывание его щетины, наполнили Селину возбуждением.

– Тебе плохо? – спросил он, глядя на Селину с холодным изучающим вниманием врача, осматривающего пациента.

– Просто я не привыкла валяться в постели, – ответила она равнодушным тоном. – И поскольку это не ускорит беременности, я решила встать.

Рид понимающе кивнул. Он вынужден был признать, что испытал легкое разочарование, проснувшись в одиночестве, но сейчас одобрял ее деловое решение. Теперь, когда он убедился, что с Селиной все в порядке, можно было бы вернуться в постель, но эта мысль не привлекла его. Вместо этого он ощутил странное беспокойство.

– Поскольку сейчас мы не выполняем твою часть сделки, как насчет моей? – спросил он. – Мы могли бы одеться, позавтракать и прогуляться по городу.

– Так, чтобы ты выглядел счастливым главой семейства? – Эти слова прозвучали насмешливо, но в глубине души Селина пожалела о том, что это неправда. Она усмехнулась самой себе. Рид Прескотт – ограниченный циник. Она неосмотрительно позволила физическому удовольствию оказывать на нее слишком сильное влияние.

Некоторое время спустя, когда они шли по обсаженной деревьями улице к центру города, показное внимание Рида вызвало у Селины раздражение. Джералд Уокер, один из престарелых пациентов Рида, работал в саду, и когда Рид поздоровался с ним, терпение Селины лопнуло.

– Если ты действительно считаешь людей себялюбивыми и эгоцентричными, тогда тебе наплевать на своих пациентов. Зачем ты стал врачом? Наверняка не из-за денег. Док говорит, что ты очень талантлив, говорит, что тебя ждет успех. Ты мог бы начать практику в крупном городе и заработать кучу денег. Здесь тебе хватит на жизнь, но богатым тебе не стать.

Он сухо улыбнулся.

– Когда-то давно мне сказали, что медицина для меня – естественное, само собой разумеющееся занятие.

По сути дела, он признавался, что в юности с ним что-то произошло, – это признание потрясло Селину.

– Кто это тебе сказал? – спросила она.

Его скулы напряглись, словно он собирался отказаться от ответа, но он туг же резко произнес:

– Старый врач, который лечил мою бабушку. Она страдала провалами памяти, и потому он попросил меня следить, чтобы она принимала различные таблетки в правильной последовательности. Кроме того, она была больна диабетом, но отвергала любые попытки научить ее самой делать себе инъекции. В семь лет врач научил меня этому и сказал, что у меня есть способности. Конечно, таким образом я избавлял его от ежедневных визитов к нам. Во всяком случае, я обнаружил, что в школе мне больше всего нравятся естественные науки, а к тому времени, когда закончил школу, я уже мечтал заняться медициной. Сначала я хотел посвятить жизнь исследованиям, но затем обнаружил, что мне нравится определять болезнь и исцелять пациентов – по крайней мере облегчать их страдания.

Даже о своей бабушке Рид говорил деловитым, сухим тоном, заметила Селина.

– Значит, работу с пациентами ты считаешь своего рода гимнастикой для ума, – подытожила она, размышляя, как отнеслись бы жители Смитсшира к врачу, если бы узнали, что он о них думает.

Рид услышал неодобрение в ее голосе и ощутил досаду.

– Каждый из пациентов – отдельный вызов для меня, и моя цель – сохранить или вернуть им здоровье, насколько это возможно, – знаками объяснил он, горделиво расправляя плечи.

Селина признала, что это весьма деловой подход. К тому же Рид был отличным врачом, а она старалась не судить других. И потом, мысленно добавила она, нелепо придавать такое большое значение его убеждениям.

– Полагаю, большего от врача трудно пожелать, – сдержанно отозвалась она и протянула руку. – Мир?

– Мир, – знаком ответил он и пожал ей руку. Однако слова Селины еще тревожили Рида. С давних пор он заставлял себя не обращать внимания на то, одобряют или не одобряют его люди. Почему же мнение Селины теперь так раздражало его?

Селина взглянула на Рида, когда они свернули на Берч-стрит, ведущую к главной улице городка.

– Глядя на твой мрачный вид, люди могут решить, что ты уже жалеешь о браке со мной, – негромко произнесла она, почувствовав болезненный укол при мысли, что ее слова могут оказаться справедливыми.

– Да, это ни к чему, – еле слышно пробормотал он и изобразил принужденную улыбку. – А вот так? – знаками спросил он. – Как я выгляжу – как счастливчик, который обрел блаженство в браке, или как придурок, который ухмыляется без причины?

Селина заметила, что глаза его остались серьезными. Она уже собиралась сказать Риду, что у него вид человека, пытающегося сделать хорошую мину при плохой игре, когда внезапно в голубых глазах промелькнула насмешка.

– Конечно, только глупец может считать брак блаженством, – заметил он. – Так что в любом случае я выгляжу так, как и подобает.

– Есть множество людей, которые считают брак счастьем, и при этом они вовсе не глупы. К примеру, мои бабушки и дедушки, – ответила Селина, решив не отступать перед его циничными представлениями о мире.

– И ты хочешь, чтобы таким стал наш брак, не дожидаясь, когда появится настоящий, долгожданный муж? – заметил он.

– Полагаю, что поскольку до сих пор он не появился, то его просто не существует, – ответила Селина, высказывая догадку, о которой размышляла уже давно. Ей было досадно признавать это, но она всегда чувствовала себя одинокой, никогда не принадлежала к какому-либо кругу. Это обстоятельство она приписывала своей глухоте. Любопытно, внезапно подумалось ей, – она совсем не чувствует отстраненности от Рида. Они даже не были друзьями. Их взгляды на жизнь были диаметрально противоположны. Он окружил себя защитной стеной, не позволяя никому подойти к себе слишком близко. Однако между ними была какая-то связь. Это потому, что сейчас мы связаны, мы помогаем друг другу добиться своего, решила Селина.

Рид нахмурился, представив Селину с обезличенным «долгожданным мужем». Мысль о том, что она может быть близка с другим мужчиной, встревожила его. Должно быть, у меня еще сохранились представления пещерного человека о собственности, усмехнулся он.