Джоан Пиккарт - Полуночный ковбой

– Кантрел, – сказала она, надеясь и моля Бога, чтобы ее голос оставался спокойным. – Я хочу поговорить с тобой.

– Райдер, тебя спрашивает какая-то девушка, – сказал один из мужчин.

– Да, сейчас, – ответил Райдер, не оборачиваясь.

– Кантрел! – закричала Эшли.

Он резко обернулся. Было видно, что он потрясен ее появлением. Взгляд Райдера медленно скользил по фигуре Эшли, как будто он не мог поверить, что это действительно она.

– Эшли? Что ты…

– Я хочу поговорить с тобой, Кантрел, – жестко ответила она. – Наедине.

«О Господи, – подумала Эшли. – Я так люблю его. Он выглядит таким уставшим, похудевшим. И мне так хочется броситься ему в объятия».

– Да, – он нахмурился. – Вы пока идите, ребята.

«Эшли здесь? – подумал Райдер. – Она такая хорошенькая, просто восхитительная. Как хочется поцеловать ее, заключить в объятия».

– Да, босс, – сказал один из присутствующих мужчин. – Пойдемте. У Райдера личное дело.

Мужчины вышли из трейлера, и последний закрыл за собой дверь. Райдер снял кепи, провел рукой по волосам и снова нахлобучил ее на голову.

– Эшли, я… – начал он.

– Ничего не говори, только послушай, – приказала Эшли и уперла руки в бока. – Я знала, что ты упрям, но не думала, что такой эгоист.

– Что?

– Помолчи! А кто же ты, по-твоему? Какое ты имеешь право расстраивать Люси и Пэппи, изматывая себя до смерти? Им пришлось пережить два года назад несчастный случай, полтора месяца назад они сидели в комнате ожидания, молясь, чтобы операция закончилась благополучно. И для чего все это? Для чего? Чтобы видеть, как ты медленно убиваешь себя? Черт бы тебя побрал, Кантрел! Они любят тебя, а ты только о себе и думаешь.

– Меня зовут Райдер, – спокойно сказал он.

– Замолчи! Хорошо, ты не веришь в будущее. Это твое право. Но я говорю о настоящем. Ты подвергаешь Люси, Пэппи и меня… Нет, я не в счет. Я не принимаю в этом участия. Ты заставляешь их проходить через новый ад. Это бесчестно. Выйди на минуту из-за своих стен и посмотри, что ты делаешь. Посмотри на себя хорошенько, Райдер Кантрел.

– Я…

– До свидания, – сказала Эшли, направляясь к двери.

– Подожди минуту.

– И не подумаю.

Эшли с такой силой распахнула дверь, что Райдер даже вздрогнул от удивления. Он моргнул, как бы не веря, что все это произошло на самом деле. Затем в уголках его губ появилась улыбка, которая превратилась в усмешку.

– Да, Эшли Хант, – сказал он. – Я очень люблю тебя. И теперь не думаю, что это ошибка.

Проходя мимо Пэппи, Эшли улыбнулась ему.

– Я люблю его, – сказала она, не останавливаясь. – Люблю всем своим существом.

Она забралась в машину и унеслась прочь.

Пэппи улыбнулся.

– Пэппи, – позвал Райдер, стоя в дверях трейлера.

– Слушаю, сынок.

– Пэппи, – сказал Райдер, быстро шагая ему навстречу, – позвони Люси. Скажи, чтобы она прислала сюда Хэнка. Я хочу, чтобы он поработал вместо меня.

– А ты куда собрался?

– Ты же знаешь, я нехороший парень. Пойду домой, вздремну.

– Звучит неплохо.

– И еще, Пэппи. Извини меня, ладно?

– Хорошо. Ну, а еще что?

– Я люблю ее, Пэппи, – спокойно сказал Райдер. – Буду молиться, чтобы она простила меня. Я хочу забыть прошлое и смотреть только в будущее. Я хочу… навсегда.

– Благослови тебя господь, сынок, – ответил Пэппи, прочищая горло. – Всю жизнь ты боролся, а эта битва оказалась для тебя решающей. Расскажи ей, Райдер. Расскажи все по порядку и покончи с этим. А потом скажи, что любишь ее.

– А что, если уже слишком поздно, Пэппи? – спросил Райдер сдавленным голосом.

– Иди домой, отдохни.

– Да. Пока.

– До скорого.

Эшли медленно поднималась по ступеням на второй этаж. Она шла домой, предчувствуя долгий, одинокий вечер. День закончился, а образ Райдера Кантрела все еще плясал перед глазами.

Ей не следовало ходить к нему. Она добилась только того, что растравила себе душу. Ей снова безумно захотелось оказаться в его объятиях. Она желала, чтобы Райдер целовал и ласкал ее, доводя до исступления, как это было раньше. Эшли любила Райдера и скучала без него. Он ей нужен. В нем ее жизнь, а она его потеряла. И теперь ее ждало только одиночество.

Эшли вставила ключ в замок и вошла в маленькую гостиную. Она закрыла дверь и прислонилась к ней, закрыв глаза. Неожиданно раздался какой-то шум, заставивший ее насторожиться. Глаза расширились, когда она увидела, что кто-то сидит на софе. Наклонившись вперед, Эшли вгляделась пристальнее, и с ее губ сорвался вздох облегчения.

Это был ее котенок.

Черный, пушистый, смешной котенок зевнул, свернулся калачиком и заснул.

– Эта киска – твоя, – раздался низкий голос. – Она готова отправиться домой.

– Райдер! – воскликнула Эшли, и ее сердце бешено забилось, когда, обернувшись, она увидела, что Райдер стоит в дверях спальни. – Что… Как ты…

– Люси дала мне твой адрес, и я открыл замок.

– Что ты сделал?

– Я знаю, как это делается, – спокойно ответил Райдер, – и знаю, как защищаться кулаками и ножом. Я выучился этому, Эшли, так же, как выучился ненавидеть и никому не доверять. Я отказался от будущего и надежд и могу жить только в реальном мире. Я воздвиг вокруг себя стену, и никто не мог сквозь нее достучаться. Никто, кроме тебя, Эшли.

– Что такое ты говоришь? – спросила Эшли, опускаясь на софу. Дрожащие ноги не желали держать ее.

– С чего начать? – спросил он, делая глубокий вздох. – С начала? С маленького мальчика, росшего в Далласе, у которого был отец-пьяница? Да, именно отсюда. Вот почему я ненавижу наркотики, которые дают в больницах. Я не хочу терять над собой контроль ни при каких обстоятельствах, как это делал мой отец. Я видел все это. Он разбивал сердце моей матери. Люси воспитывалась в приюте, потому что у нас никогда не было денег. Но у меня был план, как все это исправить.

– Что ты задумал сделать?

– Когда мне исполнилось тринадцать лет, я решил, что позабочусь о матери и Люси. Я пообещал матери, что стану сильным, сумею ее защитить, буду работать, не покладая рук, и дам ей то, чего она заслуживает. После школы, по выходным дням, я подрабатывал, но этого не хватало. У меня не вышло, потому что моя мать…

Он умолк, и Эшли снова заметила боль в глубине его глаз. Она сжала руками колено, заставляя себя не шевелиться, чтобы не броситься к нему с утешениями. Ведь ему нужно выговориться, излить душу.

– Моя мать, – продолжал Райдер напряженным голосом, – вынесла мне приговор в пользу отца. Однажды вечером я вернулся с работы, а они уехали, исчезли. Люси сидела одна и плакала, а наши родители… уехали.

– Ах, Райдер, – сказала Эшли, смахивая слезу.

– Вскоре я получил от матери письмо, в котором она писала о том, что ей необходимо позаботиться об отце и что она позвонила в какую-то организацию и рассказала о нас с Люси. Я так старался, много работал, но все оказалось напрасно. За нами пришли люди и забрали в детский дом. Я разозлился на весь мир. Мое сердце наполнилось болью и смятением, и я никогда не мог ужиться в тех семьях, куда меня отправляли жить. По выходным дням я наведывался к Люси и уговаривал ее держаться, пока не найду способ быть вместе с ней.