Рэчел Линдсей - Сердце женщины

– Нет.

– Значит, оно было на ком-то другом. На ком-то, кто хотел выдать себя за вас.

– Попробуйте сказать это Полу.

– Стоит мне упомянуть ваше имя, как он велит мне заткнуться.

– Ничего другого я и не ожидала, – уныло сказала Люси. – А как насчет Синди?

– О ней он тоже не желает ничего слышать.

Люси вздохнула:

– Как он жесток. Единственное, что меня утешает, так это, что, если он и впрямь поверил письму Мюррея, возможно, он хоть к нему станет относиться чуть лучше.

– Его отношение к Мюррею осталось прежним, – покачал головой Барри.

– Глупо было думать, что он способен измениться, – горько сказала Люси. – Он все так же жесток и непреклонен.

– Даже непреклонность имеет обратную сторону, – заметил Барри. – Пол по-прежнему любит вас.

– Он никогда меня не любил. Будь это не так, он не поверил бы в то, что я воровка.

– А вот здесь вы ошибаетесь, – перебил ее Барри. – Вы ведь знаете, что он за человек. Любовь к вам заставила его почувствовать себя слабым и уязвимым, и он испугался. Многие мужчины начинают испытывать страх, когда сильно влюбляются.

– Но чего ему было бояться? Что я обижу его?

– Да. Вы сами знаете, насколько он не уверен в себе. Для всех он большой босс, но в душе – человек, который никогда не осмеливался поверить, что такая девушка, как вы, может захотеть его ради него самого, а не ради содержимого его банковского счета. – Барри взял стакан и залпом осушил его. – Вот почему он так легко поверил в вашу виновность. Ведь в себе он так же не уверен, как и в вас.

– Я не в том настроении, чтобы рассуждать о психологии, – раздраженно тряхнула головой Люси. – Пол поверил в то, что я украла вазу, он поверил, что я лгала ему, когда говорила, что люблю его. Это все, о чем я могу сейчас думать.

– Тогда вы так же жестоки, как и он.

– Давайте не будем больше это обсуждать. Все кончено.

– Но вы должны доказать свою невиновность.

– Ради чего? Или, возможно, стоит спросить, ради кого?

– Ради самой себя.

– До себя мне нет дела, – ответила она. – Моя жизнь кончена. Пол для меня умер, а больше я никого не полюблю.

– Вы не должны так говорить. Вы так молоды и…

– Молода! Да я чувствую себя так, будто мне сто лет. – Она решительно откинула назад волосы. – И хватит обо мне. Давайте поговорим о вас. Вы уже закончили свое специальное задание?

– Какое именно? У меня их три!

– То, которое вы выполняли для американского журнала, – фотографии европейских столиц.

– А, это. – Он пожал плечами. – С ним почти покончено.

– Должно быть, это было восхитительно. – Она знала, что ведет пустой разговор, но была полна решимости не допустить больше разговоров о Поле.

По-видимому, Барри разгадал ее намерения и принялся рассказывать о своей работе, развлекая ее следующие четыре часа забавными историями, которые приключились с ним во время путешествия по Европе.

– Судя по тому, что вы рассказываете, это скорее похоже на игру, чем на работу, – сказала Люси с улыбкой.

– Это действительно могло стать игрой, если бы у меня была подходящая модель! Предложение, которое я вам когда-то сделал, все еще в силе!

– Как только ваши новые фотографии опубликуют, у вас отбоя не будет от красивых женщин, мечтающих с вами работать.

– Надеюсь, – рассмеялся он. – Должен сказать, эти снимки – лучшее из того, что мне когда-либо удавалось. Я решил построить все на контрасте. Ну, вы понимаете – уличные торговцы и юные девушки, впервые выезжающие в свет; блошиный рынок и группа моделей из агентства Диора; арабские женщины с корзинами на голове, за которыми лениво наблюдают американские солдаты.

– Это должно привлечь внимание, – согласилась она. – Мне не терпится их увидеть.

– Как только все будет готово, я тут же дам вам знать.

– Вы уверены, что хотите видеть меня снова?

– Что за нелепый вопрос!

– Вовсе нет. Если Пол узнает, что вы виделись со мной…

– Забудьте об этом, – сердито сказал Барри. – Я знаю, Пол мой друг, но и вы тоже. – Он наклонился и взял ее за руки. – Я друг вам, Люси. Не забывайте об этом.

В ту ночь Люси спала лучше обычного, успокоенная мыслью, что еще один человек, помимо тети Беатрис, верит в ее невиновность. Если бы еще Мэг была здесь, насколько проще было бы жить на свете.

Несмотря на заверения Барри, что он непременно свяжется с ней, она не ожидала встретить его снова в ближайшее время, поскольку знала, что он очень занят. Однако, к ее немалому удивлению, он позвонил ей на работу буквально через три дня после их первой встречи.

– Мне нужно вам кое-то показать, – заявил он ей без лишних слов. – Хватайте такси и приезжайте.

– Я не могу. Я работаю.

– Это очень важно. Скажите заведующему, что ваша тетя при смерти или что-то в этом духе! Но приезжайте немедленно!

– Но зачем?

– Посмотрите кое-какие фотографии. Возможно, это те самые доказательства, которые вам нужны.

Дрожащей рукой она положила трубку и поспешила на поиски заведующего. Тот без труда поверил в ее сбивчивый рассказ о внезапно заболевшем родственнике, поскольку от волнения лицо ее побледнело, а саму ее так трясло, что ей стоило больших усилий стоять прямо.

– Может, кому-то из девушек стоит поехать с вами? – заботливо спросил он.

– Нет, нет, – ответила Люси. – Я справлюсь.

Жалея, что пришлось солгать этому доброму человеку, она выбежала из магазина и, поймав такси, назвала шоферу адрес. Что это за фотографии, которые могут доказать ее невиновность? Этот вопрос так настойчиво вертелся у нее в голове, что она опустила стекло, отгораживавшее ее от водителя.

– Быстрее, пожалуйста, – умоляла она его. – Быстрее!

Когда Люси, наконец, добралась до студии Барри, тот уже ждал ее на пороге.

– Отлично! – резко сказал он. – Заходите и взгляните на это.

Он пересек гостиную и вошел в студию. Все лампы были включены, заливая ярким светом белые стены и нарисованные декорации для съемок. В дальнем углу комнаты рядом с радиолой стоял трехногий стол, на котором были разложены блестящие, еще влажные снимки.

– Смотрите! – приказал он.

Осторожно она принялась рассматривать фотографии, не в силах сдержать восхищенных вздохов при виде великолепных снимков Парижа, Вены и Нью-Йорка.

– С другой стороны стола! – нетерпеливо воскликнул Барри. – Вот здесь!

Она подошла туда, куда он ей указал, и взглянула на разложенные на столе лондонские фотографии. Сент-Джеймсский парк, праздничная суета Сохо, спокойная элегантность фешенебельных улочек в районе Мэйфер – все вместе эти снимки, выстроенные в один ряд, создавали впечатление некоего абсурда.

– Они великолепны, – прошептала она.

– Я позвал вас не для того, чтобы демонстрировать, какой я отличный фотограф! – рявкнул Барри. – Я хотел, чтобы вы взглянули вот на это.