Сандра Мартон - Две недели до счастья

Она потеряла его навсегда.

Полковник запихнул ее в машину и плюхнулся рядом, приказав водителю отправляться.

– Твои люди, – сказала Мия, стараясь выглянуть из окна, – отзови их.

Гамильтон хмыкнул:

– Конечно… Твоя сказка закончилась. – Он наклонился прямо к ее уху: – Я очень рад, что мы возвращаемся домой, дорогая. Наконец-то мы с тобой сможем повеселиться.

Мия не слушала его, даже не испугалась. Без Мэтью для нее все потеряло смысл.

Звук мотора стих, и над лесом снова воцарилась тишина.

Мэтью проводил взглядом удаляющуюся машину и выругался. Он был зол на себя, на Гамильтона, на правительство…

И на Мию.

Как он мог быть таким идиотом и так легко поддаться на ее уловки? Он уже имел дело с двойными агентами, которые могли смело врать, глядя прямо в глаза. И вот всего лишь пара страстных ночей – и она завладела им, как последним кретином.

Он, конечно, знал, что мужчина способен совершать глупости, когда влюблен, но не знал, что любовь может настолько ослепить его самого. Мэтью сжал кулаки.

Она уверяла его, что невиновна. И он, как дитя, поверил. Ей даже не пришлось сильно стараться, чтобы убедить его.

Хорошо, что он не успел рассказать ей о своих чувствах. Это выглядело бы совсем глупо. Что было бы, если б он признался ей в любви? Достаточно представить, как он стоит перед ней, держа ее за руки, и говорит: «Мия, я тебя люблю».

Но он бы никогда так не сделал.

Рано или поздно он пришел бы в себя и понял, что совсем ее не любит. Он сам себя обманывал – банально хотел ее тело, и ничего больше.

Он играл охотника, а она – жертву. Было в этом что-то сексуальное, разве нет? А может, ему просто нравилось, как она дрожит в его руках. Как отдается ему.

Какое это теперь имеет значение? Все кончено. И к черту сочувствие, которое он испытывает по отношению к самому себе.

Мэтью зашел в дом и налил себе бренди. Обычная похоть, вот и все…

– Черт возьми! – выругался Мэтью.

Он встал и вылил бренди в огонь. Потом схватил бутылку и сделал большой глоток из горлышка. Он думал о том, что следовало бы ей сказать на прощанье. Мэтью хотел, чтобы она знала, что секс с ней для него ничего не значил. Что у него были десятки женщин, которые в постели были куда лучше, чем она. Что он держал ее в объятиях всю ночь напролет только потому, что это было частью игры.

Он снова выпил.

Да, только игра. И для нее, и для него. Вот и отлично. Черт, в конце концов, все было не так уж и плохо.

Он пил и пил, пока бутылка не опустела наполовину. Затем потушил огонь в камине, надел пиджак. Взял ключи, бумажник и паспорт.

– Пора вернуться домой, – сказал Мэтью вслух.

Пора вернуться к своей жизни. В Даллас.

Какое это восхитительное чувство – знать, что ты богат. Мэтью был очень богат. Раньше Мэтью как-то не задумывался об этом. Он родился в состоятельной семье, но то были деньги отца. Мэтью не хотел иметь к ним никакого отношения.

Агентство по нестандартным ситуациям обеспечивало ему беззаботную жизнь. Он купил себе «феррари». Он ни в чем не нуждался, много путешествовал, покупал дорогую одежду и дарил женщинам, с которыми встречался, роскошные подарки.

Но только сейчас, впервые в своей жизни, он осознал, что могут делать деньги. Мэтью выехал из дома и помчался в маленький частный аэропорт. Он гнал с такой скоростью, что и без выпитого им бренди это было бы опасно для жизни. Но Мэтью было плевать.

Ночь, черные тучи, плохая дорога – все отлично подходило к его настроению.

Правда заключалась в том, что его не заботило, что будет дальше. Так он чувствовал себя в последний раз, когда ушел из Агентства. Он знал, что такое состояние души опасно, но ничего не мог с этим поделать. Он всегда выживал в самые черные моменты, выживет и сейчас.

Было уже около полуночи, когда Мэтью приехал в аэропорт. Естественно, он был пуст, но на воротах был написан телефонный номер, по которому можно звонить в экстренных случаях.

Мэтью решил, что у него именно такой случай, и набрал номер на мобильнике.

Несколько попыток – и Мэтью услышал в трубке голос сонного парня, который владел одним из самолетов.

– Да, сеньор. Мы можем долететь до Штатов, но не сейчас. Это абсолютно невозможно. Темно, горы… Слишком опасно. Утром и за хорошую плату…

– Хорошая плата – это сколько? – спросил Мэтью.

Пилот заколебался и через несколько секунд сказал:

– Пятьдесят тысяч американских долларов.

Мэтью даже не моргнул.

– Вылетаем прямо сейчас, – произнес он, – и я удвою эту цену.

Через час они уже были в воздухе. Еще через час он оказался не дома, а в Хьюстоне.

Его отец сам открыл дверь.

Эвери был небрит и выглядел заспанным. Это неудивительно, ведь было только шесть утра. Мэтью позвонил ему, когда самолет приземлился, разбудив и сообщив, что скоро будет у него.

Мэтью посчитал, что был достаточно любезен с человеком, который впутал его в историю с Гамильтоном.

– Кофе? – спросил Эвери. – Только что сварил.

Мэтью кивнул и пошел за отцом на кухню. Ему нужен был горячий черный кофе.

– Как дела в Картахене? – поинтересовался отец, сев напротив за мраморный стол.

Вопрос года, подумал Мэтью, и улыбнулся.

– Кипят.

– Ну, да… Ты ведь встречался с Дугласом Гамильтоном?

– Еще как встречался. – Мэтью прищурился. – Скажи, отец, когда ты просил меня ему помочь, ты знал, что он за человек?

– Что ты имеешь в виду?

– Он подонок.

– Правда? Я никогда не видел Дугласа. Но хорошо знаю его отца.

– Он хотел поймать женщину, – сказал Мэтью и добавил: – Свою женщину.

– Так вот чего он хотел? Прости, сын. Если бы я знал, то никогда бы не стал тревожить тебя этой просьбой.

Мэтью почувствовал облегчение. Отец не стал бы врать ему.

– Да. И я нашел ее.

– Тогда почему ты недоволен?

Первым желанием Мэтью было послать его подальше, но неожиданно для себя он объяснил:

– Дело приняло личный оборот. А этого не должно было случиться.

Эвери кивнул.

– Забота о женщине всегда осложняет дело.

– Мне плевать на нее, – резко ответил Мэтью. – Я просто… просто… Черт, я просто сделал из себя идиота!

– Тяжело держать себя в руках, когда ты влюблен. Могут возникнуть трудности.

– Отец, повторяю, я не влюбился, но принял все слишком близко к сердцу. – Глаза отца и сына встретились, – Я выставил себя полным дураком, вот что произошло, – сказал Мэтью. – Черт возьми, я должен был лучше во всем разобраться!

– Говорю же, невозможно рассуждать логично, когда влюблен.

– Отец, я тебе еще раз повторяю…

– Это как раз то, что случилось, когда я встретил твою мать.

Брови Мэтью поползли вверх. Он не мог припомнить, когда в последний раз отец говорил о маме.